Дочь палача и театр смерти - Пётч Оливер (бесплатные серии книг txt, fb2) 📗
Может, Магдалена с Лехнером уже возвращаются в Шонгау? И бургомистр Бюхнер теперь не опасен? Но если это так, то почему она до сих пор сидит здесь?
Вот снова послышались шаги, семенящие, словно подходил ребенок. Вскоре за решеткой показалось маленькое личико племянника.
– Пауль! – воскликнула Барбара с облегчением. – Что там происходит? Мама уже вернулась?
Мальчик угрюмо помотал головой:
– Нет еще. – Он вдруг осклабился: – Но Штехлин велела предать, чтобы ты была наготове. Ха, а мне можно подразнить стражников! – Он с торжествующим видом достал из кармана пращу и вложил в нее камень величиной со сливу. – Это для жирдяя Карла.
– Быть наготове? В каком смысле? Пауль, подожди…
Но Пауль уже пропал из виду. Через некоторое время она услышала вскрик боли и негодования. Это явно был кто-то из стражников.
– Погоди у меня, стервец! – прокричал, вероятно, упомянутый Карл. – Поймаю, уши надеру так, что мамка не узнает, если вернется!
По переулку прогремели тяжелые ботинки. Где-то в отдалении Пауль выкрикивал насмешки, чем не раз доводил окружающих, в особенности своих близких.
– Пауль! – тихо позвала Барбара, хоть и понимала, что племянник не мог ее слышать.
Она выругалась вполголоса. Ей хотелось еще расспросить мальчишку, а он бегал теперь наперегонки со стражниками! Если он попадется им, то вполне вероятно, что они и его упрячут в камеру. Слишком уж он досаждал им в последнее время.
Погруженная в раздумья, Барбара не сразу услышала, как скрипнула, распахиваясь, дверь. Сердце ее подскочило к самому горлу. Время пришло, мастер Ганс явился за ней! Что бы ни произошло, она до последнего постарается сохранить достоинство. Барбара обернулась, стиснув зубы, и… вскрикнула от изумления.
В дверях стояли Марта Штехлин и Якоб Шреефогль, второй бургомистр.
– У нас мало времени, – прошептал он. – Стражник скоро прекратит погоню и вернется. До тех пор нужно убраться отсюда.
Барбара потеряла дар речи.
– Вы… хотите сказать, я… я… – бормотала она.
– Идем скорее! – одернула ее Штехлин. – Нет времени на разговоры. Все объясним, когда будем в безопасности.
Она потянула Барбару за рукав, и та в смятении двинулась за знахаркой. У выхода дожидался стражник Андреас и поторапливал их.
– Карл может вернуться с минуты на минуту, – прошипел он. – Он не знает, что я здесь. Я до этого сказал ему, что у меня живот разболелся и мне в сортир надо. – Он улыбнулся Барбаре: – Твой отец и твоя сестра всегда были добры ко мне и моей семье. Вылечили малютку Анну, когда к ней уже явился священник… Мы никогда этого не забудем. У вас по-прежнему много друзей в Шонгау. А теперь ступайте, живее!
– Спасибо, – шепнула Барбара.
Штехлин уже тянула ее на улицу, где дожидался Шреефогль. Патриций беспокойно огляделся, после чего накинул на Барбару грязный платок и сунул в руку колотушку, как у заразных больных.
– Вот, держи! – велел он. – Куда лучше было бы дождаться темноты, но тогда, возможно, станет слишком поздно. Тем более что ты можешь нам помочь.
– Помочь?..
Барбара уже ничего не понимала. Все перемешалось: сначала второй бургомистр помогает ей сбежать из тюрьмы, и теперь он же заявляет, что нуждается в ее помощи… Что здесь творится?
Штехлин улыбнулась ей, обнажив последние четыре зуба.
– Не забывай постукивать, – показала она на колотушку. – Мы ведь никого не хотим заразить?
К счастью, тюрьма располагалась недалеко от городской стены, переулки здесь были тесные и немноголюдные. Они втроем поспешили прочь. Шреефогль шагал немного впереди, Штехлин вела Барбару за руку, словно та была старой, тяжелобольной женщиной. При этом девушка время от времени стучала в колотушку. На одном из перекрестков, неподалеку от кладбища, им попались две молодые женщины. Они набирали воду из колодца и с любопытством смотрели на странную пару.
– Да-да, скверное дело, эти нарывы, – произнесла Штехлин громко. – Вмиг все тело покрывают. А ведь бедняжка хотела только выходить больного мужа… Но болезнь и между добрыми христианами не делает различий, верно?
Женщины не ответили ей и поспешили убраться.
Еще дважды им попадались навстречу прохожие, но всякий раз, едва заслышав колотушку, они обходили стороной знахарку и прокаженную.
Через некоторое время со стороны тюрьмы послышались крики. По всей видимости, вернулся второй стражник и обнаружил дверь открытой. Шреефогль прибавил шагу.
– Почти дошли до дома Марты, – произнес он, тяжело дыша. – Там можно будет перевести дух.
Вскоре они действительно подошли к дому знахарки и ее заросшему саду, примостившемуся у городской стены. Это был небольшой, чуть покосившийся домик, знакомый Барбаре с детства. Штехлин втолкнула ее внутрь и заперла за всеми дверь. Перед маленькой печкой сидел Пауль. Он вскочил и радостно обнял Барбару.
– Ты похожа на ведьму! – заявил он со смехом и потянул за платок.
– Прекрати! – прикрикнула на него Марта. – Скажи лучше, где стражник.
– Ха, я прямо в лоб этому толстяку попал! – ухмыльнулся Пауль. – Шишка будет с брюкву.
– Он видел, куда ты побежал? – нетерпеливо спросил Шреефогль.
Мальчик помотал головой.
– Я влез на крышу лавки и перемахнул через переулок. Карл только пыхтел да кулаком мне грозил.
– Вот и хорошо. – Шреефогль с облечением кивнул на скамейку: – Садись, – велел он Барбаре и сдвинул в сторону ступку и несколько наполненных травами горшков. – Надо поговорить.
Барбара стянула грязный платок и села на скамью. Штехлин поставила перед ней кружку разбавленного вина и ломоть хлеба с сыром. Только теперь девушка поняла, до чего голодна. Страх перед пыткой напрочь отбил у нее аппетит. Теперь же она с жадностью набросилась на теплый еще хлеб и набила полный рот.
– Думаю, скоро они и сюда доберутся, – рассудил Шреефогль. – Все-таки Марта с давних пор в дружбе с Куизлями. Поэтому времени не так много.
Патриций наклонился к Барбаре и сжал ее руку.
– С этой минуты моя судьба переплетена с твоей, – начал он. – Я очень надеюсь, что в скором времени не пожалею на дыбе о своем поступке. Но, видит бог, я не мог иначе! Твой отец когда-то спас жизнь моей дочери, Клары. Теперь я плачу́ ему тем же, спасая его дочь. – Он сжал кулаки. – Не думал, что дойдет до такого… Этот город действительно обречен!
– Да что же произошло? – спросила Барбара, запив хлеб глотком вина. Пауль между тем вернулся к печке и теперь играл с кошкой Марты.
– Бюхнер хочет распустить Совет, – с хмурым видом ответил Шреефогль. – Он вознамерился править единолично, полагаясь лишь на двух верных ему советников. Лехнера хотят лишить должности. – Патриций перешел на шепот, словно бы их могли подслушать: – Мне известно об этом из достоверных источников. Уже завтра вечером, на последнем заседании, должны отделить зерна от плевел. Тех, кто выступит на стороне Бюхнера, не тронут. Остальных отправят в тюрьму. Именно для этого бургомистр и пригласил мастера Ганса! Последние из порядочных советников должны признаться, что собирались продать город епископу Аугсбурга. Гнусная ложь, чтобы обвинить нас в измене! Тогда Бюхнер сможет заявить, что он спас Шонгау.
– Но как же Лехнер? – проронила Барбара. – Кто-то должен предупредить его. Он мог бы…
– Ха, думаешь, никто не пытался? – перебила ее Штехлин и подлила ей в кружку еще вина. – Бюхнер запечатал все выходы из города. Твоя сестра уехала еще два дня назад. И в том, что она до сих пор не вернулась с Лехнером, нет ничего хорошего. Возможно, ее тоже поймали.
Шреефогль кивнул с серьезным видом.
– Я дал ей письмо для Лехнера, но, увы, с тех пор мы ничего о ней не слышали. Хотя я не думаю, что она угодила в лапы к прихвостням Бюхнера. Иначе у них оказалось бы предательское письмо и я давно сидел бы в камере по соседству. – Он беспокойно побарабанил пальцами по столу. – Как бы то ни было, Бюхнер понимает, что времени у него немного. Поэтому и созывает Совет в такой спешке.
Барбара побледнела.
