Смерть в послевоенном мире (Сборник) - Коллинз Макс Аллан (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
— Конечно, — ответил я. Много времени прошло с тех пор, как я последний раз посещал мессу. Моя мать была католичкой, но она умерла, когда я был совсем молодым.
На следующее утро в церкви Святой Гертруды служили не поминальную мессу, а мессу Ангелов, которую исполнял хор из ста юных голосов детского хора.
— Приветственная песня, — сказал священник, — сопровождает еще одну душу, которая будет петь пред троном Господним.
В этом хоре пела и Джоэн. В прошедшее Рождество она исполняла роль Ангела в школьной инсценировке.
Теперь от нее остался безрукий торс, покоившийся в гробу на возвышении около алтаря. Но ни прелесть детских голосов и красота их лиц, ни длинные оплывшие белые свечи, отбрасывавшие золотые отблески на маленький белый гроб, не могли отогнать мои черные мысли. Когда священник напомнил находившимся в зале, что «в наших сердцах не должно быть места мщению», я прикусил язык. Говори только, за себя, падре.
Мужчины и женщины открыто плакали, прижимая к себе детей. На мессе присутствовало около тысячи трехсот человек, наряд полиции окружал Кинанов при выходе из церкви.
Не все поехали на кладбище. День выдался прохладный, ветреный. После того как священник в последний раз окропил тело святой водой, маленький гроб опустили в крошечную могилку, охраняемую одиноким кленом. Цветы, уложенные на могилу, скорбно трепетали под порывами ветра.
Я не позволил себе плакать. Я говорил себе, что Кинан всего лишь знакомый, а вовсе не друг; напоминал себе, что никогда не видел этой маленькой девочки, во всяком случае до того, как выудил ее головку из этого чертова отстойника. Я сдерживал наворачивающиеся слезы и вел себя как мужчина.
Так я держался, пока не пришел домой и не увидел свою беременную жену, и тут уж не выдержал.
Я лежал на кушетке и рыдал, как ребенок, а Пег меня успокаивала.
Это длилось недолго, а потом пришло странное и тревожное осознание: все, что довелось пройти в своей жизни — от стычек с бандитами в мою бытность полицейским до схваток с японцами в Тихом океане, — не подготовило меня к подобному ужасу. Не был я готов и к тому, что стану родителем и что на этой планете есть нечто такое, столь бесценное для тебя, что одна лишь мысль о возможности лишиться его способна вызвать помешательство.
— Ты поможешь своему другу, — проговорила Пег, — ты поймаешь того, кто это сделал.
— Постараюсь, крошка, — ответил я, вытирая слезы. — Черт подери, награда за поимку преступника поднялась до тридцати шести тысяч.
10
Однако на следующий день мне почти не удалось продвинуться в расследовании дела Кинанов. Я пообщался с Крюгером и Друри, но они не сумели сообщить мне ничего нового.
Дворников допросили и отнесли их к числу подозреваемых. Один — Отто Бергструм, у которого мы позаимствовали метлу. Другой — молодой армейский ветеран в возрасте двадцати пяти лет по имени Джеймс Ватсон, работавший в яслях, откуда была похищена лестница. Ватсон в прошлом отличался склонностью к насилию, и его уже арестовывали за приставания к восьмилетней девочке. Тогда Ватсона обвинили в антиобщественном поведении. Сейчас и Бергструм и Ватсон имели алиби. К тому же оба прошли тест на детекторе лжи.
— Не думаю, что подвал, куда проник убийца, чем-то важен для нас, — сказал Крюгер, когда мы с ним говорили по телефону.
— Ты имеешь в виду подвал, где действовал преступник?
— Да. Похититель украл оттуда мешок и пакеты. Парень, владелец этого подвала, чист.
— Удалось найти хоть какие-нибудь сносные отпечатки пальцев?
— Нет. Ни в подвале, где совершено убийство, ни в комнате девочки. Два обнаруженных на окне принадлежат уборщице. Зато у нас есть пухлый отчет по записке, оставленной преступником. К тому же недалеко от дома Кинанов найдена скрученная в петлю проволока, на которую обычно вешают картины; не исключено, что ею задушили ребенка. Следователь сказал, что девочка умерла до того, как ее расчленили.
— Хвала Всевышнему хоть за это.
— Около дома Кинана были замечены два подозрительных автомобиля. Сейчас мы над ними работаем.
— Да, в версии с автомашинами что-то есть, иначе кто-нибудь обязательно заметил бы этого маньяка, когда он нес тело от дома Кинанов в подвал.
— Согласен. Не забывай, что все происходило ночью. В конце концов установлено, что смерть наступила между часом тридцатью и двумя часами.
Крюгер пообещал держать меня в курсе событий. Вот, собственно, и все, что мне удалось узнать нового.
Но за одним весьма существенным исключением.
Я уже собирался сесть в свой «плимут», припаркованный на стоянке около Рукери, когда подкатил темно-синий «Меркурий» 1946 года выпуска и блокировал выезд.
Не успел я выразить свое негодование, как из окна выглянул водитель и усмехнулся:
— Давай покрутимся. Геллер.
На меня смотрел тип лет сорока с вытянутым лицом сероватого цвета, выдающимся вперед подбородком и перебитым носом. Он не был крупным мужчиной, но держался очень солидно. Звали его Сэм Флади. Одно время он был сборщиком дани для мафии, а теперь водителем-телохранителем Тони Аркадо. Его также знали под именем Муни, что на уличном жаргоне Вест-Сайда означало темную личность.
— Покрутимся, Сэм, или прокатимся?
Сэм рассмеялся:
— Брось, Геллер. С каких это пор ты потерял нюх? У меня к тебе предложение.
У меня с собой не было оружия. Сэм же наверняка был с пушкой. Как и я, Флади был парнем из Вест-Сайда. Только я вырос в районе Максвелл-стрит, а он был выходцем из известного Пэтча, расположенного рядом с Нью-Вест-Сайдом, и давним членом небезызвестной банды с Сорок второй улицы.
— Валяй прямо здесь, — предложил я, — все равно вокруг никого нет.
Он уже об этом и сам подумал; его темные глаза поблескивали. То, что я был известной личностью среди мафиози, во многом объяснялось моими давними приятельскими отношениями с покойным Фрэнком Нитти, которого Сэм не очень жаловал. Ведь Сэм как-никак был протеже Пола Рика, сместившего Нитти.
— О'кей, — согласился Сэм. — Я припаркуюсь вон там. Ты подсядешь ко мне в машину, тут и переговорим. В моей чертовой колымаге ничего с тобой не случится.
Мы сели и поговорили.
Сэм, облаченный в темный, отлично сшитый костюм, повернулся ко мне вполоборота и произнес:
— Знаешь, кто о тебе хорошего мнения?
— Кто?
— Луи Компана. — При этом он почесал грудь большим пальцем руки. — Я приглядывал за его кралей, пока он сидел в кутузке за скандал.
— С Луи все в порядке, — вежливо ответил я.
Компана был правой рукой Нитти, в силу неведомых мне причин Сэм стремился убедить меня, что мы с ним чуть ли не приятели. Или, во всяком случае, что у нас есть общие друзья. В 1944 году я впервые познакомился с Сэмом, когда похитили Джейка Гузика, казначея банды. Тогда я выступал в качестве нейтрального посредника. На собственном опыте я убедился, что Сэм Флади — один из самых бессовестных мерзавцев и мошенников.
— Ты занимаешься делом Кинана? — спросил он.
Если бы я не собрал всю свою волю, эти слова меня непременно насторожили бы.
— Да, — небрежно бросил я. — Отец жертвы — мой приятель, и ему хочется иметь человека, который бы следил, чтобы полиция вела дело по-честному.
Мои слова развеселили Сэма. Я не понял, что его так рассмешило, то ли то, что дело доверили мне, то ли сама мысль о контроле за честностью полиции, казавшейся ему утопией... Поэтому я закинул пробный камень.
— Тебе известно, почему Кинан выбрал именно меня, не так ли?
— Нет, — ответил Сэм. Как мне показалось, совершенно искренне.
— Он боялся, что похищение было организовано восточной мафией за то, что в Нью-Йорке он отказался иметь ними дело. Для тебя это не секрет, он работал в Кабинете по ценообразованию.
— Это маловероятно, Геллер. Ребята с востока не стали бы играть на нашей территории без предварительной проверки.
Я кивнул, в его словах был резон.
— Однако, чтобы ты знал, если еще не в курсе, до последнего времени я занимался бензином и продовольственными карточками. Но с этим покончено около двух месяцев назад. Этот рэкет тихо умер. Но, Геллер, ни я, ни один парень из мафии ни разу не приближались к этому Кинану.
