Наслѣдство (СИ) - Чепъ Инна Рудольфовна (полная версия книги .txt) 📗
— Доброе утро.
Сказано это было таким холодным тоном, что в доброте этой части дня приходилось серьезно усомниться.
Катя поздоровалась в ответ, Николай сверлил мужчину злым взглядом.
Аглая показала гостю его место.
— Я уже поел на кухне, — сообщил тот с намеком и обернулся к инкнессе:
— Где мне вас ждать?
— В кабинете, — выдавила она, одной рукой касаясь виска. Юрист вышел, Аглая поспешила следом — показать искомую комнату. Мачеха и пасынок остались наедине.
— Не успело тело отца остыть… — начал юноша, гневно сверкая глазами, но продолжить не успел — вошла Ульяна с подносом.
— Это мой новый юрист, — инкнесса невозмутимо занялась едой, не смотря на собеседника. Спокойствие это давалось ей нелегко: голова после кошмара болела все сильнее, и чувствовала она себя как натянутая до предела струна. Чуть тронешь — и порвется.
— Именно поэтому он поселен на хозяйском этаже, а не на служебном?
Куда именно поселить позднего посетителя, Екатерина ночью никаких распоряжений не оставила и, видимо, экономка, услышав заветное слово «гость» определила его не во флигель для слуг, а на жилой этаж дома, сочтя, что именно это и подразумевалось под приличными комнатами. Надо бы быть повнимательнее… Впрочем, Климские дворянский род, пусть и всего лишь благородия, так что Михаил вполне имеет право на гостевую комнату, нарушения этикета здесь нет.
— Если это имеет значение, я не давала подобных указаний на его счет, — поделилась мачеха своими размышлениями с юным офицером. — Видимо, Аглая сочла его гостем, потому и отвела ему гостевую комнату.
— Через две от твоей? — ехидно уточнил пасынок.
Катерина посмотрела ему прямо в глаза.
— И от твоей. Неужели офицер не сможет защитить честь дамы в собственном доме?
Юноша покраснел и отвел взгляд. Честь мундира для него значила очень много. Не потому что ему нравилось служить — потому что это было престижно.
«В этом он весь в отца, — подумалось Кате. — Все должно приносить выгоду». Но отец его лежал в сырой земле, иначе юноша так развязно себя с ней не вел. Ах, Евстафий! Зачем тебе был нужен этот брак? У тебя же сын совсем заброшен…
Вилка со звоном легла в тарелку. Юноша встал.
— Приятных танцев на костях моего отца, — он отвесил ей глубокий поклон и строевым шагом покинул столовую. Вдова почувствовала небывалое облегчение — можно было поставить локти на стол и обхватить гудящую голову холодными ладонями.
— Госпожа, все в порядке?
Ульяна же здесь!
— Да. Спасибо. Можешь убирать.
Екатерина выпрямилась и встала. На мгновение в глазах потемнело, и ей пришлось схватиться за стол. Три бессонные ночи давали о себе знать. Надо выспаться. Срочно. Но сначала — пережить этот день. Вдова направилась в противоположное крыло.
Кабинет пах мылом, словно его убирали как раз перед ее приходом. Мережская поморщилась и села на стул мужа. Михаил отложил газету и впился в нее суровым взглядом.
— Что именно вы от меня хотели?
Инкнесса глубоко вдохнула.
— Мне надо привести в порядок дела мужа, его бумаги. Пока завещание не оглашено и новый хозяин не вступил в права мне следует, как сказал господин Римский, «сделать процесс наследования как можно более прозрачным». Как жене — разобрать его бумаги, как возможной наследнице — сделать это так, чтобы ко мне не было претензий.
— А они могут возникнуть?
Вопрос был с намеком.
— Надеюсь, вы достаточно компетентны, чтобы этого не случилось.
Климский побагровел.
— Вы…
— Теперь перейдем к вопросу о зарплате. За каждый день работы вы будете получать как среднестатистический юрист столицы. Вот, ознакомьтесь с договором.
Мужчине протянули стопку листов. Он взял ее и углубился в чтение. Составлен документ был немного коряво, но старательно.
— И кто это сочинил?
Екатерина заволновалась.
— Я. Очень плохо?
Он удивился. Женщина с деньгами стала утруждать себя написанием серьезной бумаги? Странно это. К тому же, бумага написано средненько, а не ужасно — а это значит, она пыталась разобраться в вопросе. Хоть и не особо преуспела в этом.
Пока Михаил размышлял, Мережская с ужасом ждала его приговора.
— Сойдет, — наконец вымолвил он, и расписался на каждом листе. Инкнесса облегченно выдохнула и взяла договор из его рук. Пальцы у нее были холодные.
— Как желаете получать оплату: еженедельно или по окончании дела?
— Это непринципиально. Давайте лучше уточним объем работы.
Екатерина огляделась. На диванчике в углу, на столе, стуле, полках лежали бумаги.
— Да… вот объем…
Михаил тоже осмотрелся и вздохнул.
— Где я могу расположиться?
— Наверно, лучше всего здесь… — неуверенно протянула Катя.
— А вы?
— Я… мне в общем-то не особо нужен кабинет…
В дверь постучали.
— Да.
Ульяна просунула в дверь голову.
— Там эти пришли… — туманно выразилась она. Мережская встала.
— Если понадобятся разъяснения, слуги меня найдут.
Климский кивнул и, проводив хозяйку дома задумчивым взглядом, принялся за работу.
Глава 4
Евстафий верил, что сила в деньгах. Катя — что в дружбе. Может, потому что единственное, что у нее было — эта долгая переписка с курносой девочкой Лизой, с которой они когда-то учились в одном пансионе. На любовь и понимание со стороны родителей ей не приходилось рассчитывать, с братом и сестрой она никогда не была близка, а брак женского счастья ей не принес. Но сейчас Катерине было мало этой дружбы. Она чувствовала себя слишком одинокой, слишком беспомощной, а Лиза была так далеко! И никого рядом, кто может подставить плечо…
Мережская отвела взгляд от одиноко торчащего на клумбе пиона, глубоко вдохнула и толкнула дверь в гостиную.
— У вас опять возникли вопросы?
Капитан и его помощник встали, приветствуя хозяйку. Гастин был суров, юный секретарь неуверенно улыбался.
— Мы решили заглянуть на всякий случай, — пояснил Станислав, окидывая ее внимательным взглядом. — Для проверки, так сказать.
Юрий нахмурился. Посмотрел на застывшую в дверях вдову и поспешил перебить начальство:
— Вдруг что-то прояснилось? Или вам стало что-нибудь известно? Или кто-то вышел на контакт? Вы же сейчас бумаги разбираете? Не нашли ничего?
Екатерина вспомнила, что юноша основной считает теорию устранения конкурента и немного расслабилась. Его искренность, его неловкость, то, как он в волнении мял край диванной подушки и даже не замечал этого — все это ее… умиляло, что ли. Или заставляло почувствовать с ним родство? Ведь она до сих пор в больших домах Евстафия чувствовала себя потерянной и чужой. Только здесь, в домике его бывшей жены Елены — небольшом двухэтажном строении с двумя флигелями, она почему-то могла ощущала себя хозяйкой… До его смерти. А теперь…
— Инкнесса?
Екатерина улыбнулась взволнованно подавшему ей стакан воды Юрию.
— Извините. Задумалась.
— О чем? — тут же спросил военный.
— О вашем вопросе. Но как бы я не старалась, ничего нового припомнить не могу.
Секретарь печально вздохнул, капитан недовольно поморщился.
— Инкнесса, один вопрос: почему вы живете здесь? У вас огромный дом в центре столицы. И поместье с особняком за городом. С чего вдруг ваш муж за месяц до смерти захотел переехать в давно заброшенный домишко первой жены? И почему вы здесь остались после его кончины?
Катя дотронулась до стены, у которой стояло ее кресло.
— Он уютный, — сказала она честно. — И он мне его обещал. Это ответ на последний вопрос. А на первый я ответа не знаю. Кажется, Николай попросил отца сюда переехать. Вроде как ближе к казармам. А может, я ошибаюсь.
Следователь хмуро оглядел комнату и встал.
— Вы же нам сообщите, если что-то изменится? — больше для формы спросил он.
— Конечно.
Гастин поспешил попрощаться. Он вышел первым из гостиной, Юрий немного замялся в дверях.
