Дело гастронома № 1 - Латий Евгений Александрович (читать книги полностью .txt) 📗
Скачко опешил, нахмурился. Даже перестал есть. Хлебнул кофе, обжегся.
– От него?
Маша вспыхнула.
– Это мой ребенок! – сухо объявила она. – Мы же мечтали с тобой о ребенке, но у нас не получалось.
Он нахмурился. Задергал желваками, и она это заметила.
– Я его все равно оставлю, потому что это мой ребенок, и никаких претензий у меня к тебе не будет, я это заранее говорю, чтоб ты не думал, что я хочу каким-то образом все это на тебя повесить. Сам решай! Как решишь, так и будет! – она грустно улыбнулась. – Еще раз прости за все! Я сама от себя такого не ожидала.
Она взглянула на часы.
– Извини, мне пора!
Маша встала и, не попрощавшись, вышла из комнаты.
Скачко не спеша расхаживал по участку Беркутова, присматриваясь к траве: нет ли проплешин или свежей травы, недавно выросшей. Наконец полковник такой кусок земли обнаружил, погладил молодую травку рукой, призвал Ширшова.
– Капитан! Здесь трава недавно выросла! А ну, покопай здесь немного!
Ширшов принялся копать. Подъехал Култаков, оглядел дачку.
– Привет всем!
Он поздоровался с Скачко за руку.
– Скромная дачка! Я думал, посолиднее будет! Ну, что?
– Пока пусто.
Он подошел к трубе, которая стояла рядом с домом.
– А это что за труба?
К ним подскочил Боков, поднялся на цыпочки – до отверстия в трубе он не доставал, – рукой стал направлять на себя воздух, который выходил из нее. Майор поморщился.
– Насколько я могу предположить, это вентиляция подвала, воздух через нее проходит! – сообщил майор. – Судя по всему, подвал сухой!
Скачко расстроился.
– Но я, товарищ генерал, отступать не привык! Мы всю землю здесь перероем, но найдем. Если, конечно, в ней что-то важное зарыто. Но меня беспокоит другое: а если в земле ничего нет?
Култаков помрачнел.
– Мы топчемся на месте. Андропов умирает. Паша, придумай что-нибудь! Прошу тебя!
Скачко оглядел дачу Беркутова, напрягся.
– Я и сам чувствую, что Беркутова надо на чем-то подловить, загнать в угол, сломать.
– На чем? – заинтересовался Култаков.
Скачко помолчал, раздумывая над ответом, пожал плечами.
– Знал бы прикуп, жил бы в Сочи! – усмехнулся полковник. – А вообще у меня появилась одна идея, – вдруг обронил он, и взгляд его загорелся.
Беркутова ввели в камеру. Охранник вышел и закрыл за собой дверь. Выглядел Беркутов скверно – осунувшийся, похудевший. В камере сидел Култаков. Тот был в генеральской шинели и папахе. Шинель расстегнута, виднелись планки наград на груди. Беркутов в нерешительности остановился у порога. Култаков взглянул на него, первым начал разговор:
– Здравствуйте! Я генерал Култаков. Я намерен поговорить с вами без свидетелей, а значит, адвоката Гарумова при этом разговоре не будет! Вы не против?
Беркутов задумался.
– Если против, я могу уйти! – произнес генерал.
– Хорошо, я вас слушаю! Но сразу хочу заявить, что на ваши вопросы я отвечать не буду.
– Тогда садитесь!
Култаков указал на стул напротив. Беркутов присел. Култаков вытащил из кармана газету «Правда».
– Вам газеты дают?
– Нет.
– Наша недоработка! Исправим! На первой странице сообщение о Пленуме ЦК КПСС. Вот, читайте.
Култаков передал Беркутову газету. Тот взял ее, стал читать. Присел на свой табурет и генерал.
– Нет больше министра внутренних дел Щелокова, некому тебя больше защищать! В том суть!
– Об увольнении Николая Анисимовича я знаю.
Култаков хмыкнул. Беркутов положил газету на стол.
– Сарафанное радио даже в тюрьме работает, – усмехнулся Георгий Константинович.
– Не буду спрашивать, как вам передают вести с воли, хотя, как генералу, мне это знать интересно.
Култаков взглянул на Беркутова, но тот молчал, давая понять, что и на этот вопрос он отвечать не будет.
– Жалобы есть?
– Нет.
– Хорошо! Тогда о главном! Вот наши условия: вы начистоту все выкладываете: кому, когда, сколько. Нас интересуют верха! Вы же стрелочник, человек системы. А мы, учитывая вашу помощь следствию, определяем вам пять лет колонии общего режима. Ты еще молодой, вернешься, поможем устроиться! Конечно, не директором большого предприятия, но на холоде не оставим, как говорится! Ну как, договорились?
Беркутов задумался, затем проговорил:
– Для меня это несколько неожиданно…
– Нет, конечно, ты подумай, мы тебя не торопим! Условия, на мой взгляд, неплохие, – сухо заметил генерал. – Да и лучших никто больше и не предложит!
Култаков посуровел, поднялся.
– Ну что, подумаешь?
– Подумаю.
Поднялся и Беркутов.
– Думай, казак, думай! – генерал неожиданно повеселел. – Мы предлагаем один раз!
– А это вы предлагаете или…
Он не договорил. Но кого имел в виду Беркутов, нетрудно было догадаться. Понял и Култаков.
– Да, я говорил об этом наверху, и мне, то есть вам, предложили эти условия. Я их лишь озвучил.
Они помолчали.
– Вам суток на принятие решения хватит?
Беркутов напрягся.
– Я могу посоветоваться со своим адвокатом?
– Да, конечно.
– Когда Эдуард Петрович смог бы встретиться со мной?
Култаков посмотрел на часы.
– Я думаю, самое позднее около пяти, не позже! Что ж, тогда завтра утром мы будем ждать вашего решения, – сдержанно улыбнулся Култаков. – Как говорят, время пошло!
Маша неторопливо шла по коридору со студенткой, живо обсуждая ее курсовую.
– Не надо вообще упоминать в курсовой, что просветитель Новиков был масоном! Зачем это тебе?! Ты рассказываешь о его бурной книгоиздательской деятельности, о его свободолюбивых взглядах, а масоны тут совсем ни при чем.
– Как это ни при чем, если он был один из активных деятелей русского масонства?!
– Ты хоть понимаешь, кто такие масоны?! – накинулась на нее Маша.
– Масоны – это религиозная секта такая! – выпалила студентка.
Дорогу им преградил Антон.
– Мариванна, можно с вами переговорить?
Маша остановилась, недоуменно взглянула на Антона. Он с виноватым видом смотрел на нее.
– Вы с какого курса?
– С третьего! Антон. Я одно время посещал ваш семинар по современной литературе.
– К сожалению, я вас не помню! – она нервно передернула плечиками. – А что вы хотите?
– Я бы хотел снова к вам вернуться. В ваш семинар.
Маша вспыхнула.
– Увы, это невозможно! – Она вдруг радостно посмотрела на него. – У меня, что называется, под завязку! У Бронниковой есть места, она не будет против! Извините…
Маша схватила свою студентку за руку и буквально потащила ее дальше по коридору. Антон остался на месте.
– А вот линию противостояния с Екатериной надо, наоборот, развить! Это же интересно! Императрица выводит Новикова в своей пьеске, потом арестовывает его, сама назначает меру наказания. Тут много чего есть такого, что надо раскапывать.
Голосок Маши удалялся. Антон с грустью смотрел ей вслед.
Беркутов встретился в камере для допросов с адвокатом Гарумовым. Последний был встревожен.
– Вам приветы от Лидии Александровны и Верочки! Внучка растет не по дням, а по часам. Дочь полностью успокоилась, к ней зачастил молодой отец, приносит разные подарки, Вера их принимает, и, как сказала Лида, есть шанс, что они все же поженятся. А ваш сын Костя всерьез ухаживает за Люсей, вашей секретаршей. Они оба тоже шлют вам приветы. Видишь, какой я ловкий сплетник, – бодрым тоном сообщил адвокат, молча передавая сигареты и шоколадную конфету. Беркутов съел конфету и слабо улыбнулся. Гарумов незаметно пододвинул Георгию записку. Там было написано: «Я бы на вашем месте не соглашался на условия Култакова! Я что-то не верю его лживым обещаниям. Это, конечно же, мое личное мнение! Хотя дело курирует САМ, и Култаков без его разрешения не смог бы и чихнуть, не только что обещать. Но все же что-то лично меня смущает».
