Криминальный пасьянс - Овчаренко Александр (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Тогда держи! – произнёс Кулешов и передал любителю пиротехнических забав спичечную коробку.
– Спички? – удивился Бодрый и открыл коробку. Внутри находилась флеш-карта.
– На ней план аэропорта и места возможного проникновения в зону досмотра, взлётную полосу и зону управления полётами, – буднично пояснил хозяин кабинета.
– Откуда? – удивлённо спросила Линза? – Откуда это у Вас? Вы ведь не знали, что мы предложим диверсию именно на территории аэропорта!
– Не знал! – подтвердил резидент. – Не знал, но предполагал, и, как видишь, пригодилось. Мыслить вообще полезно.
Когда они закончили разработку основных этапов операции, на острове была глубокая ночь, а в Москве наступило раннее утро. В Кремле, в рабочем кабинете Президента, проходило совещание, на котором присутствовали только лица, входившие в так называемым «ближний круг» – ограниченное число кремлёвских чиновников, кому Харьковский доверял безоговорочно и на кого мог положиться в трудную минуту, не опасаясь предательства.
Даже руководитель Администрации Президента не был приглашён на совещание, зато присутствовал низкорослый лысый мужчина с перебитым в драке носом, на которого возлагались вопросы организации охраны Президента. Это был знаменитый Пахом – друг и соратник Президента ещё со времён работы последнего в Ростове.
Опустив тщательно выбритую голову, Пахом сидел по левую руку от Президента, и, казалось, был занят лишь тем, что рассматривает своё отражение в полированной столешнице. Однако люди, близко знавшие Пахома, сказали бы, что в этот момент он весь превратился в слух. Казалось, ещё немного – и у Пахома от напряжения зашевелятся небольшие, прижатые к черепу уши.
На повестки дня стоял один вопрос: быть или не быть визиту Президента на Сахалин. Директор ФСБ Ромодановский коротко, но по существу и без лишнего драматизма доложил сложившуюся на острове обстановку.
– Конечно, можно легко найти правдоподобную для прессы причину и отменить визит, – растягивая слова, тяжело произнёс Директор, – но, согласитесь, это было бы частичное решение проблемы. Заговорщики, окопавшиеся в прямом и переносном смысле на Сахалине, реально уже захватили власть, и с этим надо что-то делать. Они хорошо вооружены, вокруг города со стороны океана возведены фортификационные сооружения, и готовы к тому, что мы начнём в отношении их боевую операцию. Но самое главное то, что в глазах жителей острова они герои! За последние полгода сепаратисты или, как они себя называют, дружинники, своим поведением и умелой пропагандой заработали положительный имидж. Для островитян они защитники, люди, которые открыто борются с криминалом, наркоманией, ограждают подростков от негативного влияния улицы и всегда готовы помочь, как морально, так и материально. Поэтому если мы начнём операцию по «зачистке» острова, боюсь, островитяне станут на их сторону. А если это случится и операция примет затяжной характер, то мы увязнем в этой заварухе и получим ещё одну «горячую точку». Оппозиция сделает из сепаратистов народных героев, а Сахалин объявит островом Свободы. В глазах прогрессивного человечества мы окажемся типичным тоталитарным обществом, которое душит и расстреливает любые проявления свободы и инакомыслия. Боюсь, что в такой ситуации мы не сможем продолжить силовую операцию, и вынуждены будем уступить часть российской территории.
– Этого никогда не будет! – жёстко произнёс Президент. – Как законно избранный Глава государства и гарант Конституции, я ответственно заявляю, что приму все меры, даже если они будут крайне непопулярными, но не допущу расчленения российской территории!
– Захар Маркович! – заговорил Директор извиняющимся тоном. – Я всего лишь довожу сценарий развития событий, так сказать, не в нашу пользу. Конечно, мы и собрались здесь, чтобы не допустить этого. Наши аналитики просчитали все возможные варианты и разработали план операции по молниеносной ликвидации верхушки заговорщиков и последующей «зачистки» острова. Это будет тихая, незаметная для глаз обывателя, операция, по окончании которой можно будет смело заявить, что оперативная фаза совместных антитеррористических учений военно-морских сил и внутренних войск на территории острова Сахалин успешно завершена и подразделения убывают в места постоянной дислокации.
– А город подумал: ученья идут! – усмехнулся министр внутренних дел.
– Примерно так, – проигнорировав колкость, спокойно ответил Ромодановский.
– Судя по вашему уверенному тону, Вы приготовили для сепаратистов какой-то сюрприз? – не выдержал Председатель правительства.
– Да, в нашей операции есть маленькая оперативная хитрость. Разрешите, господин Президент, я доведу план операции до присутствующих?
– Разрешаю, – скупо произнёс Харьковский, и черты его узкого лица ещё больше заострились, а две маленькие голубые льдинки, плавающие в зрачках за стёклами модных очков, стали посверкивать недобрым холодным светом.
Директор ослабил узел галстука, глубоко вздохнул, словно перед прыжком в прорубь и открыл заветную кожаную папку, в которой было ровно десять страниц машинописного текста. На первой странице в верхнем правом углу жирным шрифтом был обозначен гриф секретности документа, а по центру листа чернела надпись из двух слов: операция «Троя».
Глава 32
В этот же день в Пулково, в зоне таможенного контроля, произошёл небольшой инцидент. Даже не инцидент, а так – рядовой случай, на который некоторые сотрудники таможни не обратили особого внимания.
Примерно в двенадцать часов пополудни шла рутинная проверка и оформление пассажиров, вылетающих в Нидерланды. Внимание молодой, но достаточно опытной сотрудницы Пулковской таможни Аллочки Орловой привлёк внимание хорошо одетый мужчина средних лет, который, казалось, терпеливо дожидался своей очереди. Для посторонних лиц этот пассажир ничем особенным, кроме дорогой и со вкусом подобранной одежды, не выделялся, но от внимания Орловой не ускользнуло то, как незнакомец часто и нервно поглядывал на часы.
Когда подошла его очередь, Аллочка привычно окинула багаж нервного пассажира и заученно произнесла стандартную фразу:
– Прошу Вас выложить на стол все металлические предметы и пройти через металлодетектор.
Аллочка говорила медленно, почти лениво, но глаза её внимательно следили за каждым предметом, который пассажир выкладывал из карманов плаща и костюма.
Когда в специальный поддон с металлическим лязгом упала большая связка ключей, Аллочка, ещё не догадываясь, в чём дело, инстинктивно напряглась. Через мгновенье она поняла причину своей реакции: среди множества разнообразных по форме и размеру ключей выделялся один. Он был самым большим и необычным по форме.
Инспектор взяла связку ключей в руки и внимательно рассмотрела привлёкший ее внимание ключ. Что-то было в нём необычное и в то же время знакомое.
«Где-то я тебя уже видела», – мысленно произнесла девушка, глядя на ключ, а когда её взгляд упал на его нижнюю часть, Аллочка вдруг моментально вспомнила: необычную гравировку в виде двух перекрещённых между собой ключей на фоне раскрытой ладони она видела в последней ориентировке.
– Это ваш ключ? – для проформы задала она вопрос пассажиру.
– Мой! – раздражённо ответил владелец ключа.
– Интересно, что Вы таким ключом открываете? – как бы нехотя спросила Орлова, сознательно пытаясь вывести пассажира из душевного равновесия.
– Какая разница! Это моя собственность, и я не обязан перед Вами отчитываться. Я, между прочим, иностранный подданный.
– Это не меняет сути дела. Я должна убедиться, что провозимый Вами предмет не представляет собой культурную или историческую ценность.
– Это ключ от банковской ячейки! – с трудом сдерживая гнев, ответил пассажир. – Но в каком банке находится депозитарий, я Вам не отвечу, это коммерческая тайна.
– Весьма сожалею, но я не могу пропустить Вас, – твёрдым голосом произнесла Орлова, ожидая от пассажира очередного всплеска негодования. Однако пассажир молчал и ждал продолжения.
