Смерть в Панама-сити - Кокс Джордж Х. (книги онлайн полностью .txt) 📗

Джордж Х. Кокс

Смерть в Панама-сити

1

Джим Рассел знал, что однажды ему придется вернуть Максу Дарроу долг. Напоминание о том, что пора выполнять обязательства, которые он взял на себя на Лусоне ещё весною 1945 года, пришло девять лет спустя из Панамы, и в нем не было ничего странного для того, кто знал Дарроу; несколько неожиданным был скорее сам способ напоминания.

Когда в конце марта в пятницу утром он вошел в свой кабинет в адвокатской конторе «Стенфорд, Салливен, Маркс и Боун», на письменном столе лежал конверт, прибывший авиапочтой. Письмо было коротким и несколько невнятным:

Джим ещё раз перечитал письмо, и когда его мысли вернулись в прошлое, легкая улыбка тронула уголки губ. Он достал из конверта авиационные билеты и увидел на них свое имя. После внимательного их изучения содержание письма несколько прояснилось. Из заказанных билетов следовало, что он должен вылететь через Майами в аэропорт Токумен в Панаме рейсом из аэропорта Айдлуайлд в понедельник днем; согласно обратному билету он должен был покинуть Панаму в пятницу, вылететь в Нью-Йорк через Новый Орлеан и вернуться в субботу утром.

Тут он откинулся в кресле и взглянул в окно на серый холодный туман, висевший над крышами и скрывавший вид на гавань, и улыбка его погасла. В глубине души он всегда подсознательно понимал, что такой призыв может прозвучать в любой момент и что тот будет связан с определенным риском, ибо человек, о котором он сейчас вспоминал, обладал способностью притягивать к себе неприятности в самых разных формах. Но сейчас, постаравшись прогнать эти неприятные мысли, он с удовольствием думал о том, как удачно сложились обстоятельства, благоприятствуя этой поездке.

Неожиданно подхваченный где-то неделю назад вирусный грипп заставил его на несколько дней покинуть контору. На работу он вернулся в прошлую среду и вынужден был уйти с обеда, так слабо себя почувствовал. В четверг он был вызван в кабинет мистера Стенфорда по текущим вопросам и старший партнер поинтересовался его здоровьем. Джим ответил, что чувствует себя гораздо лучше; его ещё немного пошатывает, но этого следовало ожидать.

Стенфорд удивил его.

– Что вам нужно – проворчал он добродушно, – так это немного солнца. Не стоит слишком беспечно относиться ко всем этим делам с вирусами. Возьмите отпуск на недельку, поезжайте во Флориду или куда-нибудь еще. По-моему, у вас сейчас нет никакой особо срочной работы, верно?

Джим пробормотал какие-то слова благодарности и признательности и Стенфорд отпустил его.

– Я все устрою. – сказал он. – Скажите только, когда вы хотите уехать.

Несколько растерянный от такой удачи, Джим в первую очередь проверил свой текущий счет. Еще вчера он интересовался ценами на поездку в Майами и Нассау и прикидывал на листочке свой бюджет и возможные расходы, размышляя, сможет ли себе это позволить. Теперь же он протянул руку к телефону и проверил, действительны ли забронированные ему билеты на самолет. Убедившись, что все в порядке, вызвал секретаршу и сообщил ей новости.

Полет до Майами в понедельник прошел спокойно и без происшествий. В Майами за время промежуточной остановки на час с четвертью он осмотрел современное здание аэропорта, купил журнал и вечернюю газету и съел сендвич, запив его пивом. Они вылетели в восемь вечера и к тому времени, когда Джим покончил с газетой, по трансляции сообщили, что летят они на высоте пятнадцати тысяч футов и сейчас пролетают над Кубой примерно в ста тридцати пяти милях к востоку от Гаваны.

Выключив лампочку для чтения, он увидел далеко внизу темную землю, россыпи огней, а затем, когда земля осталась позади, снова только мерцание воды в лунном свете. Он задремал и даже не заметил, как уснул, но вдруг почувствовал прикосновение чьей-то руки к своему плечу. Недоуменно привстав, взглянул на улыбающуюся стюардессу.

– Через двадцать минут мы прилетаем, – сообщила та…

Джим поблагодарил её и потянулся к ремням безопасности; возясь с ними, выглянул в окно. Теперь они летели значительно ниже, так что он мог видеть волнистую поверхность воды, ползущую под крылом тень, обозначавшую прибрежную полосу, и непроницаемую черноту суши. Затем море осталось позади и он с интересом прислушивался к гулу моторов, гадая, как они в такой темноте найдут посадочную полосу.

Географические познания немного подвели его и только потом он вспомнил, что океан лежит скорее к востоку, а не к западу от города Панамы, и теперь, когда самолет слегка накренился направо, он разглядел под крылом длинные волны и понял, что они пересекли перешеек. Нескольких минут они продолжали лететь вдоль побережья, потом крыло снова поднялось, самолет накренился вправо и начал быстро терять высоту. Внизу не было никаких признаков города и Джим решил, что они приземляются далеко за городской чертой.

Посадочная полоса в аэропорту Токумен была в хорошем состоянии, но аэровокзал оказался деревянным бараком, крытым жестью, и даже в слабом лунном свете было видно, что он нуждается в покраске. В половине первого ночи внутри все выглядело крайне уныло, но как только доставили багаж, иммиграционные и таможенные формальности прошли очень быстро и он получил обратно половину своей туристкой карточки с приклеенной к ней фотографией. Подхватив большой чемодан и пластиковую полетную сумку-подарок авиакомпании, которые таможня пропустила без досмотра, Джим последовал за швейцаром наружу.

Там дул сильный и влажный ветер, который прижал его брюки к ногам и пытался сорвать его шляпу, пока Джим разглядывал пассажиров, прибывших вместе с ним и покинувших самолет, который должен был продолжить свой полет в Лиму. Армейский капитан с женой и двумя сонными детьми был встречен приятелем-офицером. Супружеская чета среднего возраста, радостно приветствуемая каким-то родственником или другом, была отведена к ожидавшему автомобилю. Пока Рассел разглядывал длинный фургон, который по-видимому служил здесь общественным транспортом, к нему подошел небольшой темнокожий человечек в шоферской шапочке.

– Вы – мистер Рассел?

– Да.

– Меня послал мистер Дарроу. Я отвезу вас в отель.

Он потянулся за чемоданом, выхватил его у Рассела, махнул свободной рукой. – Туда, пожалуйста, – и зашагал через стоянку, направляясь к небольшому седану.

Они ехали до отеля примерно полчаса сначала по бетонной автостраде, шедшей мимо небольших сельских домиков, казавшихся тёмными и необитаемыми, а затем по прямой широкой улице, также в этот час тихой и спокойной. На перекрестке, где освещение было получше, он успел заметить деревянные и оштукатуренные дома, стоявшие высоко над землей на бетонных столбах. Тут и там, как признак прогресса, виднелись новенькие-с иголочки-магазинчики, станция обслуживания с привычной вывеской на крыше и рядом бензоколонок. И наконец перед собой и чуть вправо он увидел стоявший на пригорке отель, на первый взгляд выглядевший прямоугольной бетонной коробкой, лишенной окон и подпертой толстыми круглыми сваями.

Изогнутая подъездная дорожка миновала вымощенную стоянку с противоположной стороны здания и, когда Рассел вышел, он увидел справа обширный двор и легкие балкончики, как соты облепившие фасад; затем, следуя за водителем, миновал вход, где не было ни дверей, ни окон, и который представлял просто широкий проем из-под навеса над тротуаром прямо в вестибюль.

Водитель поставил чемоданы и принял протянутый Расселом доллар, улыбнувшись, поклонившись и пробормотав «Gracias». Администратор поднялся из-за стола и в ответ на вопрос Рассела, забронирован ли для него номер, утвердительно кивнул и протянул регистрационную карточку и ручку.