В доме напротив - Сименон Жорж (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
То был настоящий праздник. Некоторые уже подхватили девиц в белых платьях и веревочных туфлях, работающих в порту и на нефтепереработке.
Адиль бей искал Соню. Вернувшись в консульство, он убедился, что в доме напротив никого нет, — окна семейства Колиных были закрыты.
Приняв внезапное решение, он минуту спустя звонил у дверей итальянского консульства.
— Передайте мою карточку господину Пенделли. По террасе кто-то ходил. Слуга пригласил войти, и госпожа Пенделли тотчас же приняла его, ласково и приветливо, будто между ними никогда не было никаких недоразумений. Пенделли, в светлом полотняном костюме, даже поднялся с кресла. Раздался кокетливый голос: “А я? Со мной не здороваются?” Это была Неджла.
— Долго же вы нас знать не хотели, — пробормотал Пенделли без какой-либо иронии в голосе.
На террасе было светло. Подали чай, как и тогда, в первый его приход. Адиль бей заметил, что с балкона рядом с итальянским флагом свисает советский.
— Вы вывесили праздничные флаги? — удивился он.
— Это необходимо. Поскольку наши правительства признали Советы… А вы?
— Не знаю. Я как раз пришел вас просить…
— Чашечку чая? Оранжад? — спросила г-жа Пенделли. Плечи ее за эти дни потемнели от солнца.
— Спасибо. Говорят, только что расстреляли человека. Это был один из моих подопечных. Он утром приходил в консульство.
Пенделли закурил тонкую сигарету и с равнодушным видом выдохнул дым.
— Что же вы хотите узнать?
— Прежде всего, правда ли это. А затем… Пенделли нажал кнопку звонка. Вошел служащий в очках с черепаховой оправой, и консул сказал ему что-то по-итальянски. Служащий бросил быстрый взгляд на Адиль бея и кивнул.
— Это правда, — сказал консул. — Его арестовали на перроне вокзала, он ждал поезда на Тифлис.
— Садитесь же, прошу вас, — настаивала г-жа Пенделли. Он машинально сел. Но не мог усидеть на месте. Ему надо было убедиться. Когда служащий вышел, он сказал, тревожно озираясь:
— Сегодня утром он мне сознался, что переправлял через границу тех, кто хотел уйти в Турцию.
— Ну и что же?
— Он это сказал мне лично, у меня в кабинете.
— Там больше никого не было?
— Никого. То есть, конечно, была моя секретарша… Неджла расхохоталась.
— Сестра начальника морского отдела ГПУ! — воскликнула она.
Пенделли пожал плечами.
— Что же вы хотите знать?
— Как вы думаете, за ним давно следили?
— Нет.
— Почему?
— Потому что в таком случае ему не дали бы добраться до вас.
— Вы не хотите пирожных, Адиль бей?
— Нет, мадам. Извините. Я ведь в первый раз…
— В первый раз слышите о расстреле? — вздохнул Пенделли. — Да ведь каждый месяц, друг мой, исчезают несколько человек. И вы полагаете, это кого-нибудь беспокоит? Полноте! У отца на глазах арестуют сына, и он даже не посмеет спросить, за что…
— А что бы вы сделали на моем месте?
— Да ничего. Человек-то этот уже умер, не так ли? Будьте возможно любезней с вашей секретаршей и не вздумайте с ней об этом заговорить.
Какое-то время Неджла внимательно смотрела на Адиль бея.
— Наш друг с ней, может быть, уж чересчур любезен, — сказала она с неприязненной улыбкой.
— Что вы хотите сказать?
— Что она довольно мила собой и что я в первый раз вижу, чтобы русская секретарша вела хозяйство своего шефа.
Пенделли улыбался, уставившись на кончик сигареты.
— Не надо дразнить Адиль бея, — вступилась г-жа Пенделли.
— Вы знаете, что он не любит шуток.
— Как бы то ни было, — заключила Неджла, — если это не шутка, у него еще все впереди.
— Знаете, что вам следовало бы сделать прежде всего? — На этот раз в голосе Пенделли не было иронии. Чувствовалось, что он говорит серьезно. — Идите-ка поживее к себе и вывесьте красный флаг.
— Спасибо. Простите за вторжение.
— Какие пустяки! Этот дом для вас всегда открыт. Тем не менее уже с улицы он расслышал смех Неджлы, потом тихий голос консула:
— Шш! Он может вас услышать.
— А мне-то что? — возразила она. Конная милиция возвращалась с демонстрации. Всадники ехали по узкой улице, и она дрожала от стука копыт.
Густая толпа стремилась к порту — матросы с синими воротниками, девушки в белых платьях. Адиль бей пробрался сквозь толпу, чтобы поскорее попасть к себе и вывесить советский флаг.
На этот раз в доме напротив окно было открыто. Соня стояла перед зеркалом в новом платье, а мадам Колина на коленях, с булавками во рту, поправляла его. Платье было из черного шелка, и воланы на нем еще не успели обмяться.
Услышав, как зашелестел подымаемый флаг, Соня повернула голову, улыбнулась чуть-чуть, украдкой, и тотчас же лицо ее снова стало серьезным, она что-то сказала мадам Колиной, та встала с колен и закрыла окно.
На улице опять загремел оркестр, чуть было не заглушив телефонный звонок. Когда Адиль бей снял трубку, никто не ответил.
Глава 7
Он глазом не моргнул, даже не попробовал улыбнуться, когда г-жа Пенделли, убирая карты в ящик, сказала:
— А знаете, Адиль бей, вы ведь становитесь отличным игроком в бридж!
Пенделли отодвинул кресло, откинулся на спинку и закурил сигарету с розовым кончиком. Был тот час, когда он, как правило, прикрывал глаза, зевал и вздыхал, пока кто-нибудь не подавал наконец знак, что пора уходить. Против обыкновения, он предложил Джону, сидевшему в раскрытой на груди рубашке:
— Налейте-ка себе еще виски.
В огромной изразцовой печи пылал огонь. Тихо шелестел дождь, а из водосточной трубы время от времени на улицу шумно низвергалась вода. Гостиная освещалась керосиновыми лампами, так как в этот час электричество было уже отключено.
— Итак, нашего персидского друга отправили утренним поездом? — спросил Джон, наливая себе виски.
— С двумя спутниками в купе, — с безмятежной улыбкой ответил Пенделли. — Знаете, сколько дорогих ковров он умудрился переправить через границу меньше чем за год? Сто восемьдесят штук! И я уж не говорю о самоварах, иконах, произведениях искусства всякого рода. — Он повернулся к Адиль бею. — Вот ваш чиновник Фикрет и попался на том, что помогал ему. Они еще обсуждали это дельце как раз здесь, в гостиной, стоя возле камина. Помните? На другой день Фикрета бесшумно сцапали, и больше о нем никто ничего не слышал. Что касается Амара, то Советы обратились к персидскому правительству с просьбой срочно отозвать его, и нынче утром он уехал с сопровождающими лицами.
— А это правда, что жена его осталась здесь? — спросила г-жа Пенделли.
— Да она вовсе ему не жена, просто какая-то девка, которую он подцепил в Москве, когда был там секретарем дипломатической миссии. Она не могла уехать с ним в Персию.
Воздух был теплым и ласковым. Иногда в нем будто проносился нежный, сонный вздох, а пышные розовые абажуры казались сладкими, как мороженое.
Пенделли еще глубже откинулся в кресле, как бы потягиваясь.
— Только одни сутки остались! — сказал он с восторгом.
— Вы будете к Рождеству в Италии?
— “Авентино” прибывает в Геную двадцать второго, а двадцать третьего мы будем в Риме.
Пенделли уезжали в отпуск на два месяца, и этого было достаточно, чтобы выбить его из привычного полусонного состояния, к тому же теперь можно было смотреть со стороны на то, что происходит в России. Он даже испытывал желание говорить сейчас обо всех этих делах, чтобы еще глубже почувствовать радость отъезда.
— Вы приехали сейчас из Новороссийска, Джон? Это правда, что там на прошлой недели съели каких-то детей?
— В милицию поступил донос. Милиционеры направились по указанному адресу и нашли в погребе человека, который сидел возле бака, где лежали останки его жены и дочери. Он так яростно защищался, что пришлось с ним покончить. Человек явно был не в своем уме.
— А вы что на это скажете, Адиль бей?
— Ничего не скажу.
— Наш друг Адиль очень изменился за три месяца, — с восхищением сказала г-жа Пенделли. — Сперва я думала, что он не выдержит. И вот, как видите, привык. Даже, мне кажется, пополнел.
