Письмо следователю - Сименон Жорж (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Да, чуть не забыл — немного позже она сама заявила:
— А ваш приятель Боке не из тех мужчин, что спят со своими секретаршами? Мы с ним встретились всего один раз, и то случайно, так что я не успела задать ему этот вопрос.
Не помню, что я ответил, — очень уж все было глупо!
Да ей и не нужен был ответ: она слушала только себя.
— Интересно, почему все мужчины бегают за мной?
Не из-за красоты, конечно, — знаю, я не красавица. Наверно, дело в обаянхи…
На меня, во всяком случае, ее обаяние не действовало.
Наши бокалы опустели, и, так как бармен не потрудился наполнить их снова, мне пришлось повторить заказ.
Незнакомка была худышкой, а я не любил худышек.
Она была смуглой, а я отдаю предпочтение блондинкам.
Да и вообще она смахивала на обложку иллюстрированного журнала.
— Ла-Рош — подходящее местечко?
Что за манера выражаться!
— Недурное.
— Развлечься там можно?
— Была б охота.
В зале было всего несколько клиентов, преимущественно завсегдатаев — обычное дело для таких заведений в провинции. Я замечал, что в любом городе это люди примерно одинакового типа, с одинаковой манерой одеваться и одинаковым словарем.
Она поочередно разглядывала их. Чувствовалось, что она не может жить, если ее не замечают.
— До чего противный старикашка!
— Который?
— Вон тот, в левом углу. На нем еще такой светлый спортивный костюм. Во-первых, светло-зеленое ему не по возрасту. Особенно вечером и не в сезон. Он улыбается мне вот уже десять минут. Если не перестанет, я пойду и спрошу, чего ему надо.
Через минуту она вспылила:
— Пойдем, не то я запущу ему бокалом в рожу!
Мы вышли. Дождь не переставал. Как в Кане, в вечер знакомства с красной шляпкой. Но в тот момент я ни на минуту не вспомнил о Кане.
— Поедем-ка лучше ужинать, — предложила моя спутница.
Мимо катило такси. Я остановил его, и мы расположились на заднем сиденье, в сырой темноте.
Внезапно мне подумалось, что я впервые сижу вечером в такси с незнакомой женщиной. Я смутно различал молочное пятно ее лица, красную точку сигареты, стройные ноги в светлых шелковых чулках. Вдыхал запах ее одежды, мокрых волос.
Запах волос — вот единственное, что меня возбуждало, если я вообще испытывал возбуждение.
— Не знаю, раздобудем ли мы столик в такой час, но ужинать лучше всего у Франсиса.
Это один из самых замечательных ресторанов во Франции: трехэтажное здание, небольшие тихие залы без лишней роскоши, метрдотели и официанты патриархального вида — все они служат в заведении с его основания.
Нам дали столик на антресолях, у окна, сквозь которое мы могли наблюдать за нескончаемым шествием зонтиков у нас под ногами. Довольно занятное зрелище!
— Для начала бутылку муската, доктор? — осведомился Жозеф, мой давний знакомый.
— Выходит, вы врач, — удивилась она. — Поэтому и назвали господина Боке своим клиентом?
У Франсиса не просто едят, а наслаждаются едой.
К козленку со сморчками понадобилось старое бургундское. Потом нам подали коньяк собственной выдержки в дегустационных рюмках. Спутница моя тараторила без умолку — о себе, о своих знакомых, которые все как на подбор оказались важными персонами.
— Когда я была в Женеве… Прошлый год у «Негреско» в Ницце…
Я узнал, что ее зовут Мартиной. С Раулем Боке она встретилась случайно в одном из парижских баров — он большой их любитель; в час ночи он предложил ей стать его секретаршей.
— Я соблазнилась перспективой пожить в провинциальном городишке… Вы мне верите? Понимаете меня? Но я предупредила вашего приятеля: спать с ним я не собираюсь.
В три часа ночи, господин следователь, я лежал с ней в постели и был так неистов, что иногда она украдкой бросала на меня взгляд, в котором читались не только любопытство и удивление, но и подлинный испуг.
Не знаю, что на меня накатило, но я словно с цепи сорвался.
Вы поняли, как нелепо мы познакомились. То, что последовало, оказалось еще нелепей.
Разумеется, был момент, может быть, довольно продолжительный, когда я совсем захмелел. Я, например, плохо помню, как мы ушли от Франсиса. Сперва под предлогом, что я обмывал здесь свой врачебный диплом, я, чересчур возвышая голос и жестикулируя, требовал, чтобы старый Франсис самолично явился чокнуться с нами. Потом схватил стул, ничем не отличавшийся от остальных, и принялся настойчиво уверять, что именно на нем сидел в тот пресловутый вечер.
— А я вам говорю: это он, и вот доказательство — зарубка на второй перекладине… С нами еще был Гайар…
Черт бы побрал этого Гайара! Он на меня разозлится: я должен был ужинать у него. Вы не скажете ему, что я был у вас, Франсис? Честное слово?
Ушли мы пешком. Это я настоял на прогулке наперекор дождю. Улицы были почти безлюдны, лужи от дождя перемежались лужицами света, с балконов и карнизов срывались тяжелые капли.
Мартина двигалась с трудом — мешали высокие каблуки. Она висела у меня на руке, время от времени останавливалась и поправляла спадавшие с ног туфли.
— Раньше в этом квартале одна толстуха содержала маленькое бистро. Как теперь — не знаю, но до него рукой подать.
Я упрямо искал бистро. Мы шлепали по лужам, хлюпавшим у нас под ногами. И когда мы с блестевшими от дождя плечами ввалились наконец в какое-то заведение — может быть, то, которое я имел в виду, а может быть, и другое, часы над оцинкованной стойкой показывали четверть одиннадцатого.
— Ходят?
— Отстают на пять минут.
Мы переглянулись, секунду помолчали и расхохотались.
— Что ты наплетешь Арманде?
Видимо, я рассказал Мартине о своей жене. Не представляю, что успел наговорить, но смутно помню, как отпускал шуточки на ее счет.
Только здесь, где не было ни души, если не считать кота, спавшего на стуле у пузатой чугунной печки, я впервые отдал себе отчет в том, что мы с Мартиной перешли на «ты».
Она объявила, как объявила бы о какой-нибудь редкостной забаве:
— Мы должны позвонить Арманде. У вас есть телефон, мадам?
— В коридоре слева.
Узкий коридор с ядовито-зелеными стенами вел в отдельные кабинеты и пропах их запахом. Аппарат был настенный, с двумя трубками, одной из которых завладела Мартина. Мы, вернее наши промокшие костюмы, касались друг друга, от нас несло кальвадосом — мы добавили прямо у стойки.
— Алло! Двенадцать — пятьдесят один, пожалуйста.
Ждать долго, мадмуазель?
— Не вешайте трубку, — ответили мне.
Не знаю, над чем мы смеялись, но помню, что вынужден был прикрыть микрофон рукой. Нам было слышно, как переговариваются телефонистки:
— Вызови мне двенадцать — пятьдесят один, милочка… У вас тоже дождь?.. Когда ты сменяешься?.. Алло!
Двенадцать — пятьдесят один?.. Минутку, мадам. Вас вызывает Нант… Алло, Нант… Двенадцать — пятьдесят один на проводе.
Все это, бог весть почему, забавляло нас. Казалось ужасно смешным.
— Алло! Арманда?
— Шарль?.. Ты все еще в Нанте?
Мартина толкнула меня локтем.
— Понимаешь, возникли некоторые осложнения. Пришлось зайти вечером в больницу к моему подопечному.
— Обедал у Гайаров?
— Видишь ли…
Мартина стояла со мной бок о бок. Я боялся, как бы она не прыснула со смеху. Что ни говори, выглядел я довольно жалко.
— Нет, постеснялся беспокоить. Да и покупки надо было сделать.
— Пуговицы купил?
— Да. Игрушки девочкам тоже.
— Звонишь от Гайаров?
— Нет, задержался в городе. Я только что из больницы.
— Ночуешь у них?
— Понимаешь, сам не знаю. Пожалуй, предпочел бы гостиницу. Я сильно устал, а пойти к ним — значит, лишний час на болтовню…
Молчание. Очевидно, мои объяснения показались жене не очень правдоподобными. Я с усилием проглотил слюну. Арманда возобновила разговор:
— Ты один?
— Да.
— Звонишь из кафе?
— Да. Ночевать буду в гостинице.
— В «Герцоге Бретонском»?
— Вероятно, если найдется номер.
