Кот, который дружил с кардиналом - Браун Лилиан Джексон (книга жизни .txt) 📗
– Хилари собирался заменить их на жалюзи, – сказала Фран, – которые пропускали бы с улицы свет и вместе с тем защищали от посторонних глаз. О стиле его жизни почти никто не знал.
– И как он мог так жить? – удивился Квиллер, который не представлял себе, как можно обходиться без больших удобных кресел и подставки для ног.
– Спал он, похоже, здесь, прямо на полу, а наверху, он говорил, у него кабинет, а также библиотека и комнаты для хобби.
Хобби! Квиллер напрягся.
– А что если я на них взгляну? – спросил он.
– Конечно, давай, – ответила она, – а я пока буду распаковывать и развешивать жалюзи. Знаешь, они изготовлены на заказ. И обошлись в десять тысяч долларов. Теперь неизвестно, сколько придётся ждать этих денег.
Квиллер медленно поднялся по изящной лестнице, размышляя о библиотеке из девяти тысяч книг, о которой упомянул Комптон. Интересно, нет ли среди них «Города собратьев по преступлению»? И есть ли к ним каталог? Когда же он вошёл в библиотеку, состоящую из нескольких комнат, надежда найти там что-нибудь начала медленно таять: книги до сих пор лежали нераспакованными. Он переходил из одной комнаты в другую и повсюду находил сотни нераспечатанных пачек – во всяком случае именно в таком виде книги поступают из магазина.
Только в одной из комнат был мало-мальский порядок, и вдоль всех четырёх стен тянулись книжные стеллажи. Очевидно, это был кабинет директора, поскольку здесь был письменный стол, комфортабельное кресло, настольная лампа и стереопроигрыватель. Что касается подобранных на полках книг, то они отвечали разносторонним вкусам хозяина: восточная философия, драматургия эпохи Елизаветы, архитектура, восточное искусство, костюмы восемнадцатого века, китайская национальная кухня, ботаника – и ровным счётом ничего о городской преступности.
Письменный стол, выдержанный в японском стиле, в котором был исполнен весь нижний этаж, сиял в этом укромном уголке образцовой чистотой и порядком. Медный перочинный ножик в форме китайского дракона лежал строго параллельно подставке для ручек, выполненной из оникса. С той же геометрической точностью были расставлены на столе по левую руку – телефон, по правую – оправленная медью и запертая на ключ шкатулка. Между ними, посреди рабочего места, находилась чистая записная книжка, на которой лежала аккуратно сложенная пачка писем. Очевидно, Ван Брук получил их и прочёл в субботу, после чего сложил обратно в конверты.
В кабинете стояла гробовая тишина. Порой снизу доносились шаги Фран и звуки рвущейся бумаги. Прислушиваясь время от времени, не стихла ли деятельность внизу, Квиллер принялся изучать почту. Здесь были счета на коммунальные услуги, на подписку журналов, а также из автострахового агентства. К сожалению, ничего подозрительного, угрожающего жизни директора, Квиллер среди них не обнаружил. Лишь один небольшой конверт, небрежно подписанный от руки в левом верхнем углу, возбудил его любопытство: «Ф, Стакер, 231, Четвертая улица, Локмастер». Удостоверившись, что Фран ещё вся в работе, он осторожно достал письмо из конверта и прочёл:
Дорогой мистер Ван Брук, я очень Вам благодарна за 200. Я даже не подозревала, что Вы собираетесь оплатить мои расходы на бензин. Спасибо за то, что пригласили меня сыграть в Вашей постановке. Деньги, безусловно, придутся нам очень кстати. Я собираюсь купить на них ботинки для Робби.
Ещё раз благодарю,
Фиона.
– Двести баксов! – тихо проговорил Квиллер, обращая свое восклицание к окружающим его книжным полкам. – Ну мошенник! Пятьсот долларов с каждой сделки! Уж не была ли такая благотворительность одним из его хобби? – Квиллер дернул ящики стола, но те оказались запертыми.
После этого он аккуратно вложил письмо в конверт, когда вдруг в изолированный от внешнего шума кабинет проник какой-то жужжащий звук. Прежде Квиллер его не слышал. Казалось, он исходил из дальнего конца второго этажа, и Квиллер направился туда по коридору. Впереди через дверь струился розовый свет. Квиллер осторожно приблизился и заглянул внутрь. Жужжание издавал трансформатор; к потолку была прикреплена батарея окрашенных в розовый цвет светильников, которые только что включились по таймеру.
Под светильниками на выстроенных в длинный ряд столах стояли подносы с комнатными цветами – нечто вроде зимнего сада, но растения уже начали вянуть. Вероятно, со дня смерти Ван Брука их никто не поливал. Что же это за растения? Квиллер явно не был цветоводом, но мог поручиться, что среди них не было конопли . Среди зелени попадались фиолетовые цветы. Он понюхал один из листочков, предварительно растерев его пальцами, но никакой подсказки не получил. На всякий случай отломил веточку и сунул в карман рубашки, намереваясь дать это на экспертизу Коко.
– У меня всё, Квилл, – окликнула его Фран снизу, – я сделала всё, что нужно. Пошли.
Загрузив в машину обёрточный картон, они поехали обратно.
– Ну и что ты думаешь обо всём этом? – спросила Фран.
– Назвать это местечко таинственным – всё равно что ничего не сказать. Хотелось бы не пропустить момента, когда книги пойдут на продажу. А что за растения он выращивал наверху?
– Никаких растений я не видела. Наверх он меня никогда не приглашал. Когда я приходила делать замеры для жалюзи, он принёс мне чашку кофе, и мы сидели на полу на подушках, скрестив ноги по-турецки. Надеюсь, Аманда сумеет получить деньги за эти жалюзи.
– Аманда никому не даст себя провести – ни живому, ни мёртвому.
– Хочешь услышать хорошие новости? – спросила она. – Мы получили твои гобелены и могли бы завтра их повесить на место – как раз ко дню открытых дверей.
– Как они выглядят?
– Я их ещё не распаковывала, но меня терзают страшные сомнения, и я решила, дабы не делать поспешных выводов, прежде доставить гобелены в амбар.
– Нужна помощь?
– Нет, я приеду с Шоном, это наш монтер, мускулами он наделен щедрее, чем умом, и если что-то делает, то делает на совесть.
– Как вы собираетесь их вешать?
– На специальные ковровые крючки. Не возражаешь, если мы подъедем часов в пять?
Фран всегда назначала свои дела в доме Квиллера на конец дня, что обязывало его предлагать ей коктейль, после чего само собой напрашивалось приглашение на обед. И как только Ван Бруку удалось отделаться чашкой кофе?.. Нет, Квиллер был вовсе не прочь отобедать в приятном женском обществе. Но этого не одобрила бы Полли.
Фран подкинула Квиллера к лавке Скотти, где он собирался купить тёмно-синий костюм. На похоронах Денниса Квиллеру предстояло нести покров для гроба. Жаль, что раньше ему не пришло в голову вместо смокинга приобрести тёмно-синий костюм. Может, Скотти согласится взять смокинг обратно? Квиллер терпеть не мог покупать две вещи, когда можно было обойтись одной. Тем не менее заикнуться Скотт и о том, чтобы вернуть смокинг, он не решился. Во время примерки хозяина лавки подмывало поговорить о самоубийстве Денниса, но насупленные брови и отрывисто-грубые ответы клиента не дали ему возможности развить эту тему.
Из магазина Квиллер направил свои стопы в редакцию «Всякой всячины». Едва он переступил порог кабинета Арчи Райкера, как редактор вскочил на ноги:
– Квилл! Где тебя носит? Я слышал сообщение по радио вчера вечером и пытался с тобой связаться. Почему ты не перезвонил? Мы как раз готовим рубрику «Внезапно скончался», но в полиции с нами отказываются говорить. В чём дело?
– Не знаю, – ответил Квиллер.
– Не означает ли всё это, что дело Ван Брука закрыто?
– Нет. Ни в коей мере.
– Почему ты так уверен? Тебе шепнул что-то Коко? – пошутил над другом Райкер.
– В полиции есть доказательства. Это всё, что я могу сказать, и не спрашивай меня, откуда я знаю. Но я хочу тебе кое-что предложить, Арчи.
– Валяй.
– Полагаю, тебе следует дать редакционную статью такого содержания: «Преступление есть преступление! Предлагаю награду в пятьдесят тысяч долларов тому, кто сообщит подробности убийства». С одной стороны, это пресечёт слухи о том, что в убийстве подозревают Денниса, а с другой – может помочь Броуди. Расходы за счёт Фонда К.
