Одним пальцем - Кристи Агата (читать книги без сокращений .TXT) 📗
– Но, – сказал я с ужасом, – ведь миссис Симмингтон всего неделю назад как умерла
Эме пожала плечами.
– Конечно же Это абсурд, но вы же знаете людей! Эта Холланд молода и привлекательна – и им этого достаточно! К тому же быть гувернанткой – не такое уж счастье для девушки! Не вижу ничего дурного, если и ей хочется иметь свой дом и мужа, танцующего под ее дудочку
– Разумеется, – продолжала она, – Дик Симмингтон обо всем этом и понятия не имеет. Он все еще ходит, как с креста снятый, и не пришел в себя после смерти Моны. Но вы же знаете мужчин! Если девушка будет все время рядом с ним, будет заботиться о его удобствах, любить его детей – он к ней привыкнет и не сможет без нее обходиться.
Я проговорил спокойно:
– Стало быть, вы думаете, что Элси Холланд хочет поймать его?
Эме покраснела
– Вовсе нет. Мне просто жаль ее – из-за всех этих разговоров. Вот поэтому-то я и сказала Миген, что ей лучше вернуться домой. Так выглядит приличнее, чем когда Дик Симмингтон один во всем доме с молодой женщиной.
Я начал ее понимать.
Эме засмеялась своим обычным, бодрым смехом.
– Для вас, наверное, неприятный сюрприз, мистер Бертон, когда вы слышите, что думает наш милый, любящий посплетничать городок. Могу вам сказать: тут всегда думают самое худшее!
Она снова засмеялась, кивнула мне и крупными шагами ушла.
С мистером Паем я встретился у церкви. Он разговаривал с Эмили Бартон, раскрасневшейся и сильно взволнованной.
Со мной Пай поздоровался с явным удовольствием:
– Доброе утро, доброе утро, Бертон! Как поживает ваша милая сестрица?
Я уверил его, что Джоан чувствует себя великолепно.
– Но к нашему лимстокскому парламенту решила не присоединяться? Мы все тут прямо вне себя от такой новости. Убийство! Настоящее убийство, как в лондонских вечерних газетах! И притом у нас! К сожалению, это не убийство в великосветском стиле. Убогое, грубое убийство маленькой служаночки. Ничего особенного для истории криминалистики, но неоспоримо – новость.
У мисс Бартон голос дрожал:
– Это ужасно.., воистину ужасно!
Мистер Пай обернулся к ней:
– Но для вас, дорогая моя, это переживание, настоящее переживание. Признайтесь: вы не одобряете это, плачете, но все равно, это сенсация. Ничего не поделаешь, это и есть сенсация!
– Такая милая девочка, – вздохнула Эмили Бар – тон. – Пришла ко мне прямо из приюта святой Клотильды. Ничего не умела даже в руки взять, но слушалась во всем советов и стала девушкой что надо, приятно посмотреть. Мисс Партридж на нее во всем могла положиться.
Я поспешно вставил:
– Вчера вечером она должна была прийти к мисс Партридж на чай, – и, обернувшись к Паю, добавил:
– Полагаю, Эме Гриффит говорила вам об этом.
Сказано это было естественным, разговорным тоном, и Пай ответил без подозрения:
– Да, что-то упоминала об этом. Насколько я помню, говорила, что для нее новость, когда служанки позволяют себе пользоваться телефонами своих хозяев.
– Мисс Партридж и во сне не пришло бы в голову сделать что-то подобное, – взволновалась мисс Эмили, – и странно, что это позволила себе Агнес.
– Это вы отстали, дорогая моя, – сказал Лай. – Мои слуги непрерывно пользуются телефоном, так что крик по всему дому стоит, пока я, конечно, не взорвусь. Но часто я этого себе позволить не могу: Прескотт – изумительный повар, хоть характер у него и нелегкий, а его жена – отличная экономка.
– Это верно, все говорят, что вам повезло с ними.
Я вмешался, не желая допустить, чтобы разговор свелся к обсуждению сравнительных достоинств слуг.
– Слух об убийстве разошелся тут, как молния, – заметил я.
– Что да, то да, – кивнул Пай. – Мясник, пекарь, да нет уже места, где не вели бы об этом разговоров! Ах, беда! Конец Лимстоку! Анонимные письма, убийства, рост преступности!
Мисс Бартон нервно проговорила:
– Но ведь никто же не думает.., никто не считает, что.., что эти вещи могут быть связаны.
Пай подхватил эту мысль:
– Любопытная комбинация фактов. Девушка что-то знала и поэтому ее убили. Да, да, звучит весьма обещающе. Интересно, как это пришло вам в голову!
– Я-я этого не вынесу!
Выкрикнув это, мисс Эмили повернулась и поспешила прочь.
Мистер Пай смотрел ей вслед, и на его лице херувима застыла довольно странная гримаса. Потом он снова обернулся ко мне и слегка покачал головой.
– Чувствительная душа. Очаровательная старушка, не правда ли? Настоящий музейный экспонат. Знаете, она даже не принадлежит к своему поколению, она на поколение старше. Мать у нее была женщиной с железным характером и семью свою держала на уровне 1870 года. Я бы сказал, что они жили, словно под стеклянным колпаком. Я всегда с удовольствием гляжу на так хорошо сохранившиеся памятники прошлого.
Мне не хотелось говорить о музейных экспонатах ни в прямом, ни в переносном смысле.
– А что вы на самом деле обо всем этом думаете? – спросил я.
– Что вы имеете в виду?
– Анонимные письма, убийство…
– Нашу местную волну преступности? А вы что думаете?
– Я первый спросил, – возразил я с милой улыбкой. Мистер Пай спокойно ответил:
– Как вы знаете, я изучаю разные отклонения от нормы. Меня это занимает. Люди, на которых это совсем непохоже, делают иногда фантастичнейшие вещи. В данном случае я посоветовал бы полиции: изучайте характеры. Перестаньте сравнивать почерки и изучать под микроскопом отпечатки пальцев. Вместо этого следите, что человек делает со своими руками, какие у него мелкие привычки, как он ведет себя за едой, не случается ли ему рассмеяться без всякой причины.
Я поднял брови.
– Безумец?
– Псих, настоящий псих, – сказал Пай и добавил:
– Но вы бы этого никогда не сказали.
– Кто?
Его глаза встретились с моими. Он улыбался.
– Нет, нет, Бертон, это была бы диффамация. Нельзя ко всей этой, неразберихе добавлять еще и диффамацию.
Мелкими, семенящими шажками он зашагал по улице.
Когда я стоял и глядел вслед мистеру Паю, двери церкви открылись и оттуда вышел преподобный Калеб Дейн Калтроп. Он рассеянно улыбнулся мне:
– Доброе.., доброе утро, мистер.., э…
Я помог ему:
– Бертон.
– Конечно, конечно. Не думайте, что я вас не узнал – просто имя на минутку выскользнуло из памяти. Чудесный сегодня день.
– Да, – ответил я коротко.
Он посмотрел на меня.
– Но что-то.., что-то случилось. Ах да, это бедное, несчастное дитя, служившее у Симмингтонов. Честно говоря, просто не хочется верить, что в нашей среде есть убийца, мистер.., э-э… Бертон.
– Звучит, действительно, просто фантастически, – сказал я.
Он наклонился ко мне.
– Я узнал, что люди здесь получают анонимные письма. Вы слыхали об этом? К тому же я услышал и о других неприятностях.
– Слыхал.
– Трусость и подлость, – он помолчал, а затем разразился потоком латинских стихов. – Эта цитата из Горация довольно точно подходит сюда, не так ли?
– Исключительно, – ответил я.
Кое-что я узнал, а никого, с кем стоило бы еще поболтать, видно не было, так что я пошел домой. По дороге я заскочил купить табаку и бутылочку шерри, а заодно и узнать, что судит об убийстве «глас народа».
– Какой-нибудь бродяга, – таково было общее мнение. – Знаем мы таких – подойдет к дверям, хнычет и просит милостыню, а как увидит, что девчонка одна в доме, сразу разговор другой. Моя сестра Дора один раз чуть не до смерти перепугалась: пришел какой-то пьяный, продавал книжечки с картинками…
История закончилась тем, как храбрая Дора захлопнула дверь прямо перед носом у этого типа, а сама забаррикадировалась в укрытии, которым оказался – как я догадался по деликатным намекам – туалет. «И там она и сидела, пока не вернулась домой хозяйка».
Вернулся я в «Розмарин» за пару минут до обеда. Джоан неподвижно стояла у окна в гостиной и выглядела так, словно ее мысли были бог весть за сколько миль отсюда.
