Вдовцы - Буало-Нарсежак Пьер Том (книги без регистрации бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
— Я согласился сделать ее адаптацию для кино, по легкомыслию полагая, что найти специалиста — не проблема, что в опытных сценаристах недостатка нет. Так вот, я ошибался. Хорошие сценаристы уже заключили контракт — в этом сезоне снимается много фильмов. Теперь вы догадываетесь, почему я просил вас приехать?
— Меня?.. Ведь я не…
— Знаю. Но в шестьдесят восьмом вы написали роман, полный достоинств, который назывался… кажется, «Вкус слез». Я не ошибся?
— Нет.
— Этот роман увидел свет в крайне неудачный момент. Его никто не читал. Я заметил его тогда и даже сказал себе: «Изумительная книга, которая говорит о тонком восприятии, довольно редком для молодого писателя». А мне как раз и нужна помощь такого человека, как вы, по крайней мере на первой стадии работы… Режиссер еще не назначен. Он и выберет автора диалогов. Но описательной частью сценария я хотел бы заняться сам. Хочу быть уверенным, что суть романа не будет искажена в фильме… Вы читали мой роман?
Первый удар! Я понял, что их будет еще много, если я не прекращу этот разговор немедленно. Но я себе больше не принадлежал. Меня словно заворожил его наглый цинизм.
— Да. Читал. Он улыбнулся, и глаза его заблестели.
— Тогда вы могли обнаружить, что между вашей книгой и моей существует своего рода близость… и даже более того…
— Какое-то родство?
— Вот именно.
Он упивался этой игрой, которую вел по своей прихоти. Она обретала характер изощренной корриды, где каждый пасс тщательно рассчитан на то, чтобы получить преимущество над противником. Гараван не спускал с меня глаз. Он знал, что я опасен. Я чувствовал, в каком он находится напряжении, хотя внешне и казался по-прежнему невозмутимым.
— Я уже говорил о вас с моим продюсером, — продолжал он. — Естественно, он предоставляет мне полную свободу действий при условии, что я сумею работать быстро. Он намерен снимать в сентябре. Хотите ли вы работать со мной?
Он доверительно наклонился ко мне, и я увидел его совсем близко, как видел дерево, убившее Матильду.
— Для первой стадии работы нам потребуется не больше месяца. Предлагаю вам пятнадцать тысяч франков. Вы согласны?
Он несомненно знал о моих денежных затруднениях. Он знал меня лучше полицейского, лучше исповедника.
— Для начала мы обоснуемся тут, поскольку мне еще предстоит уладить много дел. Затем уедем из Парижа. Я приобрел загородную виллу. Там нам будет совершенно спокойно. Добавлю одну деталь, важность которой не должна от вас ускользнуть: если фильм получится — а он получится, — то, возможно, это окажется удачным стартом для вашей собственной карьеры. Кстати, ваше имя будет фигурировать в титрах.
Он ждал. Он следил за мной. Не наброшусь ли я на него? Возможно, под маской спокойствия гнездился страх, поскольку он добавил:
— Советую вам согласиться, господин Миркин. Понимай: «Вы у меня в руках. Не забывайте, что достаточно мне сказать слово…» Я передернул плечами:
— А если я откажусь?
— Вам останется только пожалеть об этом. На сей раз его голос прозвучал резче. Он спохватился и продолжал в более дружелюбном тоне:
— Вы опасаетесь, что окажетесь не на высоте, не так ли?.. От вас потребуется перо романиста. Я расположен всячески поручиться за вас, господин Миркин. Вы можете отнестись ко мне с полным доверием. Я улыбнулся, так как слова его прозвучали нелепо.
— К работе нужно приступить уже завтра, — добавил он. — Нельзя терять ни минуты.
Он встал, прошел к ломберному столику за книгой и протянул ее мне. Это был мой роман «Две любви».
— Перечитайте, — сказал он, — чтобы глубже постичь содержание. И, если мое предложение вас привлекает, сообщите мне ответ вечером по телефону.
Он продолжал стоять, не спуская с меня глаз. Я думал о буйволе в зарослях саванны. А он остерегался моих реакций раненого зверя. Возможно, он был вооружен. Именно в этот момент преимущество оказалось на моей стороне. Я-то знал, что ничего такого не сделаю, так как чувствовал себя сломленным. Мною руководило только любопытство, тогда как он был вправе опасаться чего угодно. Он не мог не знать, что я достиг предела того, что можно вынести. Он выждал несколько секунд, сочтя себя господином положения.
— Чего бы вы хотели выпить? Виски? Портвейн? «Чинзано»?
— Портвейн, пожалуйста.
Он потянул за шнур, который заканчивался помпоном, как в старых английских фильмах. На звонок вошла служанка, толкая сервировочный столик на колесиках, заставленный бутылками. Он налил мне вина, заговорив еще дружественней, с ноткой взволнованного сочувствия.
— Мне сказали, что вы стали недавно жертвой трагического случая. Это также одна из причин, побудивших меня предложить вам сотрудничество. Нехорошо, когда такой человек, как вы, остается под гнетом невосполнимой утраты. Я хорошо знаю, о чем говорю…
Его голос едва заметно дрогнул. Наши взгляды опять встретились, но он уже взял себя в руки. И с невозмутимым видом поднял стакан.
— За наш успех, — пробормотал он. На прощанье он тепло пожал мне руку.
— Жду вашего звонка с большим нетерпением, господин Миркин. На улице я почувствовал себя хуже, чем когда покидал клинику.
Глава 10
Я уже знал, что приму предложение Гаравана. Будь у меня время и охота, я взял бы листок бумаги и разделил его на две половинки. Слева доводы «за». Справа доводы «против». Но я слишком устал. И потом, от меня больше ничего не зависело. В любой момент Гараван мог донести на меня в полицию. Так что лучше соглашаться. Может, он хотел меня изучить, убедиться, что я не закоренелый преступник, а несчастный человек. Может, он захотел дать мне шанс отплатить ему по заслугам? Я внушал это себе, чтобы приободриться. Но то была неправда или, по крайней мере, не единственная правда, потому что их было несколько. Во мне жили весьма противоречивые правды.
Я направился прогулочным шагом в сторону Елисейских полей. Во время ходьбы легко размышлять. Правда, мне хотелось больше узнать о Гараване. Как Матильда могла стать его любовницей? Чувственное увлечение? Ладно, это я мог допустить. Но этот траур! Это горе, которое, похоже, и было движущей силой его поведения! Он — крупный буржуа, а она — молоденькая модистка! Тут крылось что-то непонятное. Правда и то, что Гараван меня привлекал. Мне следовало сразу съездить ему по физиономии. Я этого не сделал и совершенно не мог объяснить себе почему. Признаться, я сам себе напоминал читателя романа с продолжением, который день за днем ждет, что же будет дальше. Не моя вина, если я превратился в зрителя своих же странных нравственных мук…
Я обедал в закусочной среди молодежи с разным цветом кожи, изъяснявшейся на всех языках мира. Существовала еще одна вещь… одна правда, быстро ускользавшая, которую мне не удавалось постичь. Я уже отказывался думать. Он выпишет мне чек, и это, естественно, положит конец самой унизительной заботе о хлебе насущном. Выпив кофе, я позвонил ему.
— Алло?.. Господин Гараван?
— Ах, Миркин!… Вы подумали?
— Да. Я согласен.
— В добрый час. Вы доставили мне огромное удовольствие. Но если вы свободны, мы могли бы приступить к делу не откладывая… Мне предстоят еще два свидания; я буду занят до пяти. После пяти, если не возражаете…
— Договорились.
— В таком случае я жду вас. В пять старая горничная проводила меня в кабинет Гаравана.
— Мсье скоро вернется.
Я прошел в просторную комнату, мрачноватую, как и вся квартира. Дубовые панели. Книжные шкафы. Кожаные кресла в английском стиле. Несколько картин в духе Коро. Приходила ли сюда Матильда? На письменном столе фотография. Я подошел ближе. Фотография немолодой женщины, некогда, по-видимому, красивой. Судя по линии рта, по овалу лица, мать Гаравана. Как трогательно! Вот уж не думал, что Гараван когда-то был мальчиком. Моя книга лежала на бюваре раскрытая, как труп на операционном столе. Я видел на полях пометки — черточки, крестики, стрелки, — сделанные красным карандашом. Вошел Гараван.
