Макбет - Несбё Ю (электронные книги без регистрации txt) 📗
– Разумеется, нет. Но если подождать немного, то я, возможно, так и так стану комиссаром. Я уже начальник Оргпреста, а значит, по значимости занимаю третье место.
– Нет уж, милый мой! Кресла комиссара тебе не видать! Сам посуди: тебе же дали эту должность, чтобы показать, будто мы ничем не хуже их. Но комиссаром они тебя никогда не сделают! Доровольно – никогда. Нужно взять его силой.
Он лег на бок, повернувшись к ней спиной.
– Милая, давай забудем этот разговор. Ты все равно упускаешь, что если Дункана не станет, то комиссаром назначат Малькольма.
Она схватила его за плечо и притянула к себе.
– Ничего я не упускаю. Геката сказал, что комиссаром станешь ты, а это означает, что у него имеется план. Мы разберемся с Дунканом, а он позаботится о Малькольме. Я прекрасно помню тот вечер, когда ты обыграл Коллума. Дункан – этот тот же самый Коллум, любовь моя. И сейчас он собирается взорвать нашу мечту. Тебе надо набраться храбрости, как в тот вечер. Стать тем, кем ты был тогда, Макбет. Ради меня. Ради нас. – Леди притронулась рукой к его щеке, и голос ее зазвучал мягче: – Таких, как мы, милый, жизнь редко балует. Поэтому надо хвататься за любую возможность.
Он лежал рядом. И молчал. Она ждала, вслушиваясь в тишину, но слышала лишь удары своего сердца. Честолюбия и воли ему не занимать – это она знала. Именно благодаря им он превратился из опустившегося наркомана сперва в студента Полицейской академии, а потом – в начальника Королевской гвардии. Именно честолюбие и воля расчистили ему путь наверх. Неужели он остановится сейчас, на полпути, не позволив им насладиться собственными достижениями? Насладиться уважением и шансами? Он обладал храбростью и силой, но кое-чего ему недоставало. Злости. Злости, которая и понадобиться-то может лишь однажды в жизни, но которая определяет все. И в этот решающий момент главное – удушить в себе узколобого моралиста, сохранить способность увидеть перспективу и не мучить себя вопросами, хорошо ли поступаешь в этот единственный момент. Макбет был сторонником справедливости, и эту верность правилам, придуманным другими, Леди любила в нем. В мирное время. И ненавидела сейчас, готовясь к войне. Ее рука соскользнула вниз, к горлу, сползла на грудь, а оттуда – на живот. И обратно. Леди прислушалась. Дыхание его было ровным и медленным. Он спал.
Макбет глубоко дышал, приворяясь спящим. Она убрала руку. Повернулась. Теперь и ее дыхание стало ровным. Он попытался дышать одновременно с ней.
Убить Дункана? Нет, невозможно. Разумеется, это невозможно. Тогда отчего же сон не шел к нему? Почему ее слова слепой летучей мышью бились у него в голове?
«Таких, как мы, милый, жизнь редко балует. Поэтому надо хвататься за любую возможность».
Он принялся вспоминать все возможности, которые получил от жизни. Ту ночь в детском доме, когда он не воспользовался данным ему шансом. И встречу с Банко, которая стала судьбоносной. Тогда, в детском доме, отказ едва не привел его к погибели, а во второй раз шанс принес ему спасение. Но разве некоторые шансы не ведут тебя к неудаче? Разве не бывает таких шансов, которые обрекают тебя на муки – причем как в том случае, если ухватишься за них, так и в том, когда их отвергнешь? Обрекают тебя на недовольство, способное омрачить даже самое безоблачное счастье. И тем не менее. Неужели судьба приоткрыла дверь, которую вот-вот захлопнет? Неужели храбрость вновь откажет ему, как отказала в ту ночь в детском доме?
Макбет представил себе безмятежно спящего в кровати мужчину. Совершенно беззащитного. Именно этот человек стоял между ним и свободой, которой достоин любой в этом мире. Между ним и достоинством, которое есть у каждого. Между Макбетом и властью, которую он мог бы обрести. И уважением. И любовью.
Когда он разбудил Леди, за окном уже брезжил рассвет.
– Если я это сделаю, – сказал он, – то окажусь должником Гекаты.
Она открыла глаза – так быстро, словно и не засыпала.
– Отчего же, любимый? Геката всего лишь предсказал определенные события, не может же он только поэтому требовать у тебя что-то.
– Тогда что он выигрывает, если я стану комиссаром?
– Об этом лучше спросить его самого, но одно ясно: Дункан поклялся, что не оставит Гекату в покое, пока не упечет в тюрьму, и Гекате об этом донесли. А еще Геката понимает, что ты, скорее всего, будешь охотиться не за ним, а за шайками, который торгуют наркотой и стреляют друг в дружку.
– За Рыцарями севера, которые лежат в больнице с перебитыми костями?
– Или займешься заведениями, обманом обдирающими честных налогоплательщиков.
– Ты про «Обелиск»?
– Например.
– Ты говорила о великих достижениях. А тебе не кажется, что мы можем принести этому городу немалую пользу?
– Естественно. Не забывай, что комиссар полиции сам решает, каких политиков следует проверить, а каких можно не трогать. И все, кому хоть что-то известно о деятельности городских глав, знают, что за последние десять лет каждый из них давал и брал взятки. В эпоху Кеннета они этого почти не скрывали, поэтому доказательства ты найдешь быстро. Об этом знаем мы, и им это тоже известно, а это значит, любимый мой, что мы сможем управлять ими, как нам заблагорассудится.
Она провела пальцем по его губам. Леди давно, еще в их первую ночь, сказала, что обожает его губы. Что они такие мягкие, а кожа на них такая тонкая, и если хотя бы чуть-чуть прикусить, она узнает вкус его крови.
– Тогда я заставлю их сдержать обещания, которые они когда-то дали и которые спасут этот город, – прошептал Макбет.
– Вот именно.
– Мы вновь запустим Берту.
– Да. – Она едва заметно укусила его за нижнюю губу, чувствуя вкус крови – своей и его, прислушиваясь к их пульсу.
Он обнял ее.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
Макбет и Леди. Леди и Макбет. Теперь их сердца бились в такт.
Глава 7
Леди смотрела на Макбета. Как же его невероятно красит смокинг! Она повернулась удостовериться, что бармен исполнил ее просьбу и надел белые перчатки. И что на серебряном подносе уже расставлены тонкие высокие бокалы для шампанского. Там же, на подносе, лежал маленький изящный венчик для взбивания пузырьков – Леди положила его туда скорее в шутку: подобную вещь видели лишь немногие из гостей, и едва ли кто-то из них представлял, зачем она вообще нужна. Стоя на толстом ковре, Макбет медленно раскачивался на каблуках и не сводил глаз с двери. Он нервничал весь день, и лишь когда они начали обсуждать мелочи, Макбет ненадолго взял себя в руки, превратился в полицейского перед операцией и забыл, что у их цели имеется имя. Дункан.
Охранники распахнули двери, и в зал потянуло сыростью с улицы.
Первые гости. Леди улыбнулась своей самой радостной улыбкой и взяла Макбета под руку, почувствовав, как он машинально выпрямился.
– Банко, друг мой! – воскликнула она. – И Флинс с тобой! Какой он стал красавчик! – Хорошо, что у меня нет дочерей!
Объятия. Звон бокалов.
– Ленокс! Мне нужно с тобой кое-что обсудить, но сперва шампанское. А вот и Кетнес. Сногсшибательно выглядишь! И где ты только умудряешься отыскивать такие платья? Малькольм, заместитель комиссара! Ну и должность, устанешь выговаривать. Можно я вас буду называть комиссаром? Никому не говорите, но иногда я прошу Макбета называть меня директором, просто чтобы услышать, как это звучит.
С большинством из них Леди была едва знакома, однако ей удалось убедить их, будто они знают друг дружку целую вечность. Она смотрела им в душу, понимала, какими они хотят казаться со стороны, у ее чувствительности имелись и достоинства. Благодаря ей Леди быстро преодолевала преграды и достигала цели. Возможно, именно ее простота открывала ей дорогу к человеческим сердцам. Иногда она делилась с окружающими подробностями собственной жизни – на первый взгляд довольно личными, пробуждая такое же желание в своих собеседниках, вознаграждая их за откровенность тихим заговорщическим смехом и словно призывая поделиться с ней более серьезными секретами. Вряд ли кто-то в этом городе знал больше о его обитателях, чем хозяйка сегодняшнего вечера.
