Капля яда. Бескрайнее зло. Смерть на склоне (сборник) - Филипс Джадсон Пентикост
– Уолтер Ботрайт! – Ли Коффи выскочил в коридор и вернулся с телефонной книгой.
– Боюсь, ее номер туда не занесен, – сказала Вирджиния. – Я точно это знаю.
– И мы не можем его узнать? – спросил водитель автобуса.
– Не можем.
– Вы знаете ее дом.
– Да. Но не знаю его номер.
– Поедемте туда! – воскликнула Розмари. Пол Таунсенд чуть не застонал, а Ли Коффи неотрывно смотрел на блондинку.
– Едем! – ответила та. Она уже была у простой, окрашенной в белый цвет двери в дальней стене гостиной. – Не ждите меня! Я вас догоню!
Ли Коффи улыбнулся, посмотрел на часы и ухватил мистера Гибсона за руку.
– Ну как вам блондинка? Вы меня не осуждаете? – Он чуть не на руках вынес Гибсона с крыльца мимо куста сирени.
– Она очаровательна, – ответил ошеломленный мистер Гибсон. – Вы поступили правильно.
– И все ради денег, – едко заметила Розмари, словно цитируя чужие слова. – Из-за материальной выгоды. – Гибсон посмотрел на жену, которая держала его за другую руку. Ее голубые глаза светились.
– Мы уже по уши увязли в это дело. – Водитель автобуса испытывал неподдельное удовольствие.
– Мы найдем бутылку с ядом, – уверенно заявила Розмари.
Гибсону оставалось только надеяться.
Глава XVII
Его только что не внесли в машину, и Розмари поспешила за ним. По другую сторону от нее Коффи с выражением надежды на лице усадил Пола Таунсенда, сам скользнул за руль и повернул ключ. Мотор заработал. Открылась дверь дома, и по ступеням сбежала Вирджиния. Теперь на ней был коричневый джемпер поверх белой блузки и коричневые туфли-лодочки на босую ногу. Аккуратно уложенные светлые волосы сияли. Коффи улыбнулся и тронул машину, как только она устроилась рядом с ним. Не промедлил ни десятой доли секунды. Блондинка его не подвела.
– Какая быстрая перемена! – восторженно прокомментировал Пол.
Никто не обратил на него внимания. В такой момент лучше было бы не отпускать замечаний.
Пока выезжали из квартала, маленькая медсестра рассказала, где находится дом – цель их поездки. Ли пересек бульвар и повернул на север. Они двигались в сторону возвышающегося на северо-западе города холма, где газоны были шире, а забирающиеся вверх по склону дома больше. Девушка объяснила, что дом миссис Ботрайт расположен ближе к вершине, на короткой улице имеются всего три или четыре строения с обширными лужайками за стеной.
– Чем выше, тем реже дома, – высказался Пол.
Вирджиния повернулась к нему и профессиональным тоном задала вопрос:
– Против этого яда есть противоядие, мистер Таунсенд?
– Пол, – поправил он ее.
Девушка улыбнулась:
– Что нужно делать в случае, если…
– Боюсь, что противоядие мне неизвестно, – признался химик, подаваясь вперед. – Я, конечно, не врач. Все, что мне известно из нашей профессии, – какова опасность. И нас тоже учили осторожности.
– Каким образом он сумел завладеть ядом? – спросила Вирджиния.
Пол объяснил. И пока он говорил, Гибсон понял, что его знакомый рисуется и очень умело пытается очаровать эту симпатичную девчушку. От этого он почему-то почувствовал себя оскорбленным.
Гибсон посмотрел на Розмари – на его дорогую Розмари, она сидела между ним и Полом, сцепив руки. В ее решительности заключалась их сила; это она начала борьбу, воодушевив и сплотив отважных помощников.
– Вы настоящий боец, Розмари, – вслух проговорил он.
– Заячья душонка, – с горечью ответила она. – Всегда была такой. Мне надо было давным-давно начать бороться.
К ней повернулся Пол Таунсенд и накрыл ладонью ее напряженные руки.
– Ну, ну, Рози, относитесь ко всему проще. Иначе доведете себя. Волнения никому не помогали. Правда, Вирджиния?
Блондинка не ответила. Зато водитель автобуса сказал:
– Тревога ей полезна. Я прав, Розмари?
– Да, спасибо, – поблагодарила она с жалким выражением лица, от напряжения почти упав духом. Пол убрал руку. – Мне тревожно, потому что я пытаюсь представить, как обеспеченная женщина подбирает в общественном автобусе странный пакет. И мне кажется, что такого не может быть.
– Может, – возразила медсестра. – Скажем, по ошибке. Вместе с другими своими покупками. Я не видела, как она выходила, – сошла первой. Но кто знает? Допустим, в ее пакетах было съестное. Она все вместе свалила на кухне. У нее явно есть слуги. Повар ничего не подозревает и решает, что миссис Ботрайт вздумала купить оливковое масло.
– Такую маленькую бутылочку? – с жаром возразила Розмари. – Так мало? Сколько времени?
– Тридцать семь минут четвертого, – ответил Пол.
– Еще не так много. – Розмари безнадежно улыбнулась.
А Гибсон подумал, что очень много. Прошло вполне достаточно времени, чтобы кто-то успел таинственным образом умереть. И эту смерть пока не связали с причиной, которая могла ее вызвать. Что бы они ни говорили, не исключено, битва уже проиграна.
– У Ботрайтов дети в подростковом возрасте, – заметила Вирджиния. – Их не станут так рано кормить ужином.
– Оливковое масло. Для чего оно может понадобиться кухарке? – спросила Розмари.
– Для салата, – предположила медсестра. – Сдобрить начинку сэндвичей. Для каких-нибудь закусок.
– Не говорите так! – попросил Пол.
Гибсон ужаснулся. Не хватало только, чтобы отравился ребенок! Вслух он сказал:
– Вы все должны покинуть меня. Нечего со мной возиться. Я и так причинил вам кучу беспокойства.
– Никакого беспокойства, – перебила его Вирджиния, и он ей поверил.
И, удивляясь себе, улыбнулся:
– Я вам верю.
– Давайте успокоимся, – начал было Пол.
– Перестаньте повторять одно и то же, – попросила его Розмари. – Это все равно не поможет.
– Я же вам советовал, Рози, – упорствовал Таунсенд. – Надо было с ним поговорить. Все расставить по своим местам…
– Советовали. И были совершенно правы. – Розмари смотрела прямо перед собой. – Да, Пол. – Ее руки дрожали.
– Наверное, вы заметили что-то неладное? – участливо спросил ее Ли Коффи, еще не понимая, о чем идет речь. Он не владел фактами. – Человек не решается на такой шаг за один день.
«А я решился, – удивился себе мистер Гибсон. – За одну ночь».
– Вы болели, мистер Гибсон? – спросила медсестра. – Принимали болеутоляющие? Я заметила, что вы хромаете.
Гибсон смутился. У него заныло сердце – он не умер, по-прежнему был жив.
– Авария. Сломал пару костей, и все дела.
Розмари посмотрела на него. Он отвернулся.
– Я только поинтересовалась, – мягко объяснила Вирджиния. – Существуют болезни, которые вызывают депрессию. И некоторые лекарства тоже.
– У меня была депрессия, – произнес он. – Это именно то слово.
– Вам надо было обратиться к врачу, – посоветовала Вирджиния. – Медикам часто удается справиться с угнетенным состоянием больных.
– Что-то подкрутят, подвинтят, и все проходит? – с горечью усмехнулся Гибсон.
– Они знают, как взяться за дело. – Ответ прозвучал механически. Медсестра, казалось, оценивая его ответы, ставила диагноз.
– Вы увлекаетесь этими психосоматическими штучками? – неожиданно спросил водитель автобуса.
– А вы?
– Много лет назад я выбросил из головы кучу всяких никому не нужных различий. Или – или. Тело или разум. Материя или дух. Ха! Теперь получается, насколько я могу судить, о чем говорят всякие умники, что материя менее материальна, чем дух. Человеческое тело больше не цельно. Как и стул. Складывается из несметного количества частиц – атомов и их составляющих. И все это крутится и производит волны, ритмы и, насколько известно, даже само время. Слушайте больше всех балаболок!
Вирджиния весело рассмеялась.
А мистер Гибсон, наоборот, помрачнел. Проклятье, подумал он, а вслух добавил:
– Я, наверное, болел. Это правильное определение моего состояния.
– Видите, мы совсем ничего не знаем, – обрадовалась Вирджиния.
– Ничего не знаем, – подхватила Розмари.
– Человек начинает понимать, насколько необразован, когда приступает к изучению медицины или другой науки. – Медсестра думала, что ее слова доставляют Гибсону удовольствие.
