Холостяки умирают одинокими - Гарднер Эрл Стенли (библиотека книг TXT) 📗
– Боже, что я могу об этом знать? Неужели опять история с Томом-соглядатаем?..
– Совершенно верно, – откликнулся Фрэнк Селлерс. – Думаю, мы установили его личность. Его опознали другие пострадавшие. Если и вы это подтвердите, мы сможем закрыть дело. Этот парень весьма скользкий тип, жуткий проходимец... Вот его портрет...
На минуту воцарилась тишина, нарушаемая какими-то шорохами.
– О боже! – вскричала Элен Харт. – Да ведь это не Том-соглядатай! Это сыщик...
– Который? – холодно переспросил Рэнсом, едва она прикусила язык.
– Он... он в кухне, – пролепетала Элен Харт.
Они буквально ворвались в кухню. Селлерс перегнулся через стол, сгреб пятерней ворот моей рубашки, поднял меня с табурета и зарычал:
– Ах ты, коротышка, сукин сын, надеялся замести следы!
– Не трогайте его, – закричала Элен Харт.
– Он оказал сопротивление при аресте, – заявил Селлерс и нанес мне такой удар в нижнюю челюсть, что я стукнулся головой о стену. Комната завертелась каруселью, и меня засосало черное небытие.
Когда сознание вернулось, на руках у меня были наручники.
Элен Харт в ярости выдавала по тысяче слов в минуту:
– Не понимаю, чего вы добиваетесь. Мне приходилось слышать о грубости полицейских, теперь я убедилась на собственном опыте. Вы ударили беззащитного человека... Единственное, чего он хотел, – найти настоящего Тома-соглядатая. По моему описанию он нарисовал абсолютно точный портрет, и я его идентифицировала.
– Где ж он? – спросил Рэнсом.
– Вот несколько набросков, – она продемонстрировала рисунки, – а вот окончательный портрет.
– Тьфу, – фыркнул сержант Селлерс. – Этот парень пускал вам пыль в глаза. Он и есть Том-соглядатай. Его уличили. И мотивы у него есть. Он замешан в убийстве.
– Ни в чем он не замешан, – заявила Элен Харт. – Я буду протестовать...
– Послушайте, мисс Харт, – сказал Рэнсом успокаивающе, – вы недооцениваете опасность нашей работы. Этот человек собирался напасть на Селлерса.
– Собирался напасть на Селлерса! Ну вы даете! – бушевала она. – Да как он напал бы на этого громилу? Ударь он офицера кулаком, руку бы сломал. И не выдумывайте ничего, я сама все видела. Я плачу налоги и имею право осуждать неправых.
– Ладно, – уступил сержант Рэнсом, – сожалею, что так вышло. Селлерс малость поторопился. Он не спал целую ночь из-за этого дела.
– Да уж, задал мне Лэм работенку, – сказал Селлерс. – Он припрятывал улики, он темнил, выворачивал факты наизнанку. И не надо, леди, рассказывать, будто он невинный агнец. Разве он и вам не пудрил мозги, подсовывая свои идейки? Он смазливый парень и знает, как подойти к даме.
– Он ни к кому не подходил, – отрезала Элен Харт. – Что мне самой нужно было, то я и получила. И от своих слов не откажусь.
Рэнсом заметил, как дрогнули мои ресницы, и сдержанно сообщил:
– Нашего полку прибыло, сержант.
Селлерс посмотрел на меня. На мгновение в его глазах отразился слепой, бессмысленный гнев. Он явно хотел снова ударить. Рэнсом прочел его мысли и опередил напарника:
– Не будем мешать мисс Харт заниматься своими делами. Заберем этого субъекта в управление и продолжим там.
– Мой адвокат проследит за этой историей, – предупредила Элен Харт. – Я считаю своей прямой обязанностью проверить, что означает ваше «дальнейшее разбирательство», может быть – заурядный мордобой. Троньте его хоть пальцем, и у нас в Финиксе начнется такая разборка – пух и перья полетят.
– У вас нет причин для беспокойства, – заверил Рэнсом.
Селлерс потянул меня за наручники:
– Пошли, коротышка. Тебя ждут дальние странствия.
Пока Селлерс выталкивал меня из квартиры, Элен Харт взялась за телефон.
– Держитесь, Дональд, – напутствовала она. – Я звоню своему адвокату, а он чертовски хороший адвокат.
Глава 16
Комната в полицейском управлении оказалась самой типичной. Обшарпанная дубовая мебель, линолеум, весь испещренный пятнами, каждое – след от небрежно брошенной сигареты. Стулья с прямыми спинками, жесткие, неудобные, но зато солидные. Мебель сделана была во времена, когда от вещей ждали долгой службы, и они оправдали ожидания.
Понятия о стиле и комфорте в этой комнате обессмысливались. Ее оборудовали, руководствуясь соображениями практичности и целесообразности, и она годами отбывала свою трудовую повинность, не меняясь.
Фрэнк Селлерс каблуком захлопнул дверь. Замок щелкнул. Селлерс обернулся ко мне:
– Теперь, двуличный сукин сын, мы разберемся во всем до конца, и разберемся чертовски скоро.
Рэнсом проявил куда меньше служебного рвения и больше осторожности.
– Смотри, Фрэнк, – предостерег он, – Элен Харт – настоящий динамит. Я знаю ее адвоката. Это сущий ад на колесах.
Селлерс, нахмурившись, перевел взгляд на Рэнсома.
– Пока ее адвокат сюда заявится, – сказал он, – этот тип расколется надвое.
Тогда и я подал голос:
– Никого ты не расколешь, Фрэнк, сколько ни коли. Ты в Аризоне. Это не твоя вотчина. Здесь ты и пальцем не можешь меня тронуть. И арестовывать не имеешь права. Ты избил меня, и я добьюсь, что тебя за это посадят. У меня есть свидетели... Более того, ты не сможешь даже увезти меня из Аризоны без разрешения властей. А я потребую судебного разбирательства.
– Понял, что я имел в виду? – спросил Фрэнка Рэнсом.
Селлерс вразвалку подошел ко мне.
– Два вершка от горшка, а туда же! Я покажу тебе, есть у меня власть или...
Раздался стук в дверь. Сержант Рэнсом приоткрыл ее.
Мужской голос объявил:
– Вас просят к телефону, сержант. По-моему, дело важное.
– А кто спрашивает?
– Мокси Мелон.
– Передай – я перезвоню, – попросил сержант Рэнсом. – Я занят.
– О’кей, сержант.
Дверь закрылась.
Рэнсом мотнул головой и сказал Селлерсу:
– Так я и полагал. Мокси Мелон – тот самый адвокат. Кроме всего прочего, он в дружбе с губернатором.
– При чем здесь губернатор?! – возмущенно спросил Селлерс.
– Ты слышал, что сказал Лэм? – поинтересовался Рэнсом. – Ты находишься в Аризоне. Тебе придется добиваться решения о высылке.
Лицо Селлерса потемнело.
– Когда я разберусь с этим типом, его самого потянет обратно в Лос-Анджелес, и еще как потянет!
– Разбираться – разбирайся. Только не в этом штате, не в этом городе, не здесь и без меня, – заявил Рэнсом. – Я тут живу, а ты нет.
– Подожди-ка, – сказал Селлерс. – От разговоров при этом типе делу один вред.
– Что ж, давай выйдем, – согласился Рэнсом, – только текст останется прежним.
– Снимите с меня наручники, – потребовал я. – У меня уже запястья болят.
– Не страшно, – ответил Селлерс, открывая дверь, и вышел.
Рэнсом совсем не злобно взглянул на меня и сказал:
– Мы ненадолго. – И тоже вышел.
Ждать пришлось с полчаса. Селлерс и Рэнсом вернулись в обществе незнакомого мужчины. Он был невысок, коренаст, обладал внешностью компетентного человека, а также немалым весом, с которым, однако, легко управлялся.
– Привет, Лэм, – сказал он. – Я – Мокси Мелон, адвокат. Ваша приятельница Элен Кортис Харт наняла меня защищать вас. Вас задержали на основании лос-анджелесского ордера. Вас обвиняют в убийстве. Держитесь. Ничего не говорите, даже который час. Секретарь губернатора по уголовным делам назначил неофициальное слушание на завтра, на десять утра... Речь идет об убийстве, поэтому я не смогу пока освободить вас под залог. Вам придется посидеть до завтрашнего утра в камере. Не бойтесь. Не важно, что они говорят. Они ничегошеньки не сделают... Губернатор не намерен выдавать вас, если обвинение голословно.
– У нас такое обвинение, – заявил Селлерс, – вы просто диву дадитесь.
– Полный вперед, – ответил Мелон. – Только не распускайте руки и не прикасайтесь к парню.
– Кто об этом говорит? – воинственно отреагировал Селлерс.
– Я говорю, – принял вызов Мелон. – Если здесь у вас есть состоятельные друзья, обратитесь к ним, потому что через тридцать минут на вас будет выписан ордер по обвинению в физическом насилии. Вам придется внести залог, чтобы остаться на свободе. Когда я окончательно уясню себе характер нанесенных Лэму травм, мы предъявим вам гражданский иск на десять тысяч долларов. Ударьте его еще разок, и заплатите двадцать тысяч плюс пятьдесят тысяч за нанесенный ущерб.
