Вилла «Роза» - Мейсон Альфред (книги без регистрации txt) 📗
– В три. Мы в это время уже уехали на вокзал. Ветермил сидел на веранде, туда ему принесли телеграмму. Принес официант, который хорошо запомнил этот эпизод. У Ветермила в распоряжении было семь минут плюс то время, которое Марта будет ехать от вокзала до «Мажестик». Что он делает? Первым делом бежит в вашу комнату, скорее всего еще не зная, что делать. Он бежит, чтобы убедиться в том, что полученная информация верна.
– Вы уверены? Почему? Мы же с вами вместе были на вокзале. Откуда вы знаете?
Ано достал из кармана коричневую лайковую перчатку.
– Вот почему я знаю.
– Это ваша перчатка, так вы вчера сказали.
– Да, сказал, но перчатка не моя, – спокойно отреагировал Ано. – Ветермила. Видите, на подкладке его инициалы. Я забрал ее из вашей комнаты после того, как мы вернулись с вокзала. До этого ее не было. Он заходил в вашу комнату! Нет никакого сомнения: он искал телеграмму от Марты Гобен. На наше счастье, он не проверял ваши письма, иначе эта бедная женщина не смогла бы нам помочь – даже после смерти.
– Так что же он сделал? – жадно спросил Рикардо.
Хотя Ано был рядом с ним все то время, что они ехали с вокзала, и до приезда экипажа с трупом Марты Гобен, он не сомневался, что Ано все сумеет объяснить.
– Он вернулся на веранду, размышляя, что делать. Ветермил увидел, как мы приехали с вокзала и пошли к вам в номер. Марты с нами не было, следовательно, рассудил он, она вскоре появится. И понял, что у него есть единственный шанс. Марта не должна с нами встретиться, не должна рассказать то, что ей известно. Он побежал к садовой лестнице. Из окон отеля его не было видно. Скорее всего, он спрятался за деревьями так, чтобы наблюдать за дорогой. Вот подъезжает экипаж; в нем сидит женщина – по ее одежде сразу видно, что она не из тех, кто останавливается в «Мажестик», мосье Рикардо! Кучер клюет носом на козлах, не обращая ни малейшего внимания на то, что она умоляет его поторопиться. Лошадь идет шагом. Ветермил просовывает голову в окно и спрашивает, не едет ли она к мосье Рикардо. Она беспокоится о своих четырех тысячах и потому отвечает «да». Может быть, он влез в экипаж, может быть, нанес удар с дороги, сильный и точный удар. К тому времени, как экипаж наконец доехал, он уже сидел на веранде.
– Да, это та дерзость, о которой вы говорили, которая сделала возможным это преступление, та же отвага, которая толкнула его искать помощи у вас. Невероятная дерзость! Неслыханная!
– О кет, в вашей стране было нечто похожее, – отозвался Ано. – На улице раздается крик о помощи. Когда на крик сбегаются люди, они видят человека, склонившегося над трупом. Это тот самый человек, который звал на помощь, и в то же время он и есть убийца. Я это вспомнил, когда у меня возникли первые подозрения относительно Ветермила.
Рикардо пылко спросил:
– Но когда, когда вы его заподозрили?
Ано с улыбкой покачал головой.
– В свое время узнаете. Я капитан корабля. Но я немного вам помогу, дам вам подсказку. Слушайте! Недюжинный ум и дерзость – да, в этом Ветермилу не откажешь. Однако не он главное действующее лицо в этом преступлении, я в этом уверен. Он не более чем инструмент.
– Инструмент? Кто же его использовал?!
– Наша милая нормандская крестьянка, мосье Рикардо, – сказал Ано. – Да, она ключевая фигура – жестокая, опытная, безжалостная, эта странная женщина Элен Вокье. Вы удивлены? Сами потом убедитесь! Главный тут не мужчина, очень умный и безумно дерзкий, а наша обиженная крестьянка.
– Но она на свободе! – закричал Рикардо. – Вы ее отпустили!
– Как бы не так! – фыркнул Ано. – С виллы «Роза» ее отправили прямиком в участок. И с тех пор она находится там под большим секретом.
Рикардо был изумлен.
– Вы уже тогда знали о ее виновности?
– Она же сразу солгала мне, давая описание Адели. Помните, она сказала: черноволосая женщина с глазами-бусинками. А я за пять минут до этого нашел рыжий волос. – Он порылся в записной книжке и достал конверт, в котором хранил длинный рыжий волос. – Но я отправил ее в участок не только потому, что она солгала. Из комнаты мадемуазель Селии пропала баночка с кремом.
– Значит, Перрише был прав.
– По большому счету Перрише был неправ, потому что распустил язык. Я был уверен, что в баночке с кремом спрятаны бриллиантовые серьги, которые мадемуазель Селия носила постоянно.
Они подошли к скверу перед зданием водолечебницы. Рикардо плюхнулся на скамейку и отер лоб платком.
– Я совсем запутался, – простонал он. – Голова идет кругом. Я уже не понимаю, где нахожусь.
Ано стоял над Рикардо и улыбался. Ему нравилось замешательство компаньона. Оно ему льстило.
– Я как-никак капитан корабля, – сказал он.
Рикардо было досадно видеть эту улыбку, и он сбивчиво заговорил:
– Я был бы очень признателен, если бы вы рассказали, как вы все это раскрыли. Что поведал вам маленький салон в первый день расследования? Почему Селия бежала – сначала из салона по траве к машине, потом из экипажа к дому на озере? Почему она вчера не сопротивлялась? Почему не звала на помощь? Что в показаниях Элен Вокье правда, а что ложь? Почему Ветермил на это пошел? О, есть еще сотня мелочей, которых я не понимаю.
– А подушки, а обрывок бумаги и алюминиевая фляжка? – Выражение торжества исчезло с лица Ано. Он заговорил с искренним дружелюбием. – Вы должны простить меня, что я некоторое время держал вас в неведении. Видите ли, мосье Рикардо, во мне тоже есть артистическая жилка. Я не хочу испортить замечательную историю, которую, надеюсь, нам расскажет Селия. А уж после этого я вам расскажу, какие свидетельства нашел в той комнате и что меня так озадачило. Интересна не столько эта головоломка и ее разгадка, – скромно сказал он. – Интересны люди. Мадам Довре, невежественная старуха, суеверная богачка, впрочем щедрая. А эта ее страсть к общению с мадам Монтеспан и прочими знаменитостями из прошлого? И ее желание видеть рядом девичье личико? Элен Вокье, горничная, которая после шести лет верной службы получила отставку и вынуждена теперь ублажать и одевать в изысканные наряды ту, что заняла ее место. А судьба самой девушки? Бедное дитя, обожающее красивые наряды. Дитя из богемы, она выросла среди трюкачей. Она освоила все их трюки. Ей приходится выбирать между жульничеством и постоянной нищетой и голодом, но она, несмотря на отчаянное свое положение, ухитрилась сохранить простоту, деликатность и непосредственность, которые должны были бы сгинуть в этой атмосфере. Наконец, Гарри Ветермил, человек, падкий на искушения, преуспевающий и талантливый.
Вообразите, что он должен был почувствовать тогда в комнате мадам Довре, которую он убил понапрасну, чей окоченевший труп лежал тут же под простыней… а я на его глазах поднял дощечку и стал одну за другой вынимать драгоценности… В той самой комнате, которую он незадолго до того всю перерыл. Что он должен был испытать! И не подать виду! О, люди – вот самая интересная часть этой истории. Давайте послушаем, что случилось в тот ужасный вечер. А головоломка может подождать.
Рикардо решил, что Ано прав. Небывалая, ужасная история, случившаяся во вторник на вилле «Роза», постепенно разворачивалась перед ним, затмевая все головоломки. Но рассказа о происшедшем ему еще пришлось какое-то время терпеливо ждать.
Беда в том, что Селия в первое время боялась засыпать. Ей было страшно спать даже при включенном свете и в присутствии сиделки. Как только глаза начинали слипаться, она через силу их раскрывала и заставляла себя глядеть на свет. Ибо стоило несчастной заснуть, как ей сразу снился тот страшный вечер и последующие два дня. От ужаса она с криком просыпалась. Но в конце концов молодость, крепкий организм и здоровый аппетит помогли ей справиться.
Она рассказала о своей роли в этой истории, все-все, что тогда произошло. Была одна ужасная сцена в кабинете следователя мосье Флерио, когда ей пришлось встретиться с Гарри Ветермилом, и она, заливаясь слезами, на коленях умоляла его сознаться. Потому что он долго не поддавался. А потом в деле появился неожиданный поворот. Адель Россинол, или, точнее, Адель Тейс, жена Ипполита, была по уши влюблена в Гарри Ветермила. Он был необычный человек – холодный, черствый и тем не менее умеющий нравиться женщинам. И когда Адели рассказали, что Гарри ухаживал за Селией, ее захлестнула ревность и жажда мщения. Ано не слишком удивился. Он знал, каковы преступницы: жестокие, страстные, коварные. В полицию на рю Иерусалим не раз приходили анонимные письма, написанные женским почерком: доносы на возлюбленных, совершивших кражу. Короче, у него не оставалось иллюзий о роли этой фигуры в преступлении. Адель Россинол поспешила во всем сознаться, чтобы отплатить Гарри сполна. В конце концов сдался и сам Ветермил. Сломленный ежедневными допросами, он тоже признался. Единственной, кто твердо стоял на своем и отрицал участие в преступлении, была Элен Вокье. В чем бы ни признавались другие, ее тонкие губы оставались плотно сжаты. Неделю за неделей она спокойно и почтительно, с каменно неподвижным белым лицом смотрела на следователя, изображая образцовую служанку, знающую свое место. Но и без ее помощи все удалось прояснить. И Рикардо взял на себя труд записать эту историю.
