Кот, который дружил с кардиналом - Браун Лилиан Джексон (книга жизни .txt) 📗
– Рад познакомиться, – произнёс рыжий, крепко пожимая Квиллеру руку.
Даже чересчур крепко, подумал Квиллер. Рыжий сразу ему не понравился. Тем не менее Квиллер вежливо ответил:
– Я слышал, вы готовитесь к завтрашним скачкам? И в чём же заключается ваша обязанность?
– Да я всего лишь жалкий конюх, – усмехнулся Рыжая Борода.
– Как раз наоборот, – вступился Буши. – Стив – отличный скаковой тренер.
– Он тренировал лошадь, на которой Робби завтра будет выступать, – запела Фиона тоненьким голоском.
– Насколько я понимаю, он выступит на Сыне Кардинала, – с удовлетворением произнёс Квиллер: всё-таки не зря он подготовил домашнее задание. – И у него есть шансы выиграть?
– Ещё бы! Факт! – ответил тренер и отвернулся, чтобы чихнуть.
– Значит, правду говорит, – прокомментировал кто-то его чих.
– Позвольте мне выразить свой восторг вашей замечательной игрой в «Генрихе Восьмом», миссис Стакер, – обратился Квиллер к Фионе.
– Ммм… спасибо, – слегка смущённо ответила она. – Я видела вас на спектакле.
– Я смотрел его дважды и был глубоко потрясён голосом и глубиной чувств вашей героини, особенно в сцене с кардиналом Булей… А вы видели пьесу, Стив?
– Нет, такие развлечения не по мне.
– А ваш сын? – обращаясь к Фионе, продолжал Квиллер.
– Мм… Нет, он работал. Он… ну, понимаете, он работает у Стива. В конюшне. На ферме Амбертон.
– У нас в конюшне двадцать лошадей, – начал рассказывать рыжебородый конюх. – Каждый день мы встаём в пять утра – лошадей нужно накормить, напоить, почистить, вынести навоз, проверить, всё ли в порядке. И так семь дней в неделю. Плюс ко всему тренировки. Этому нет конца! Но другой работы я себе не представляю. – Он вновь чихнул, и Фиона протянула ему платок,
– В последний раз приглашаю всех в бар. Я тут кое-что сообразил на скорую руку. Через несколько минут мы зовём бабушку.
– Можно, я схожу за ней? – вызвалась Мойра.
– Лучше не надо. Она привыкла быть независимой и любит появляться величественно, как подобает знатной даме.
– И спускается в своей электронной колеснице, словно богиня с Олимпа, – заметил редактор.
– Вот именно! – Вики направилась к селекторной связи. – Бывает, что старики возмущаются всякими новшествами, но только не наша бабушка!.. Фиона, не поможешь мне на кухне? – И произнесла в коробку, прикрепленную к стенке: – Бабушка, дорогая, ужин готов.
Гости, наскоро опрокинув в себя напитки, направились в конец гостиной, где был установлен лифт. Зажегшийся световой индикатор свидетельствовал о том, что кабина движется. Лифт спустился медленно. Так же неторопливо отворились двери. Квиллер поймал себя на том, что в ожидании затаил дыхание.
ДЕВЯТЬ
Квиллер стоял в гостиной величественного старинного особняка Инглхартов и вместе с остальными гостями ожидал, когда откроются двери лифта. Своих бабушек с дедушками он не застал в живых и, верно, потому испытывал трепетный интерес к каждому, кому было за семьдесят пять. Здесь, на Севере, где столетним возрастом никого не удивишь, ему приходилось встречаться со многими доисторическими, можно сказать, стариками.
Двери лифта отворились неторопливо, и, обеими руками опираясь на трости с набалдашниками из пожелтевшей от времени слоновой кости, из лифта вышла удивительная седовласая дама в длинном, до пола, платье из бордового бархата. Двигалась она медленно, а осанка у неё была безупречна. Встречаясь глазами с ожидавшими её гостями, она приветствовала каждого легким поклоном головы, пока в конце гостиной не встретилась глазами с Квиллером. – А вот и мистер Квиллер! – воскликнула она хорошо поставленным, хотя и дрожащим от возраста голосом. Если учесть, что у неё за плечами было чуть ли не девять десятков лет, то выглядела она прекрасно, словно изящная фарфоровая статуэтка, с добрыми голубыми глазами и тонкими, всё время улыбающимися губами. Очков на ней не было, на что сразу обратил внимание Квиллер. Должно быть, бабушка, держа руку на пульсе времени, носила контактные линзы.
Она подошла ближе и, переложив обе трости в одну руку, протянула Квиллеру другую.
– Очень приятно, миссис Инглхарт, – тихо произнёс он, галантно склонив голову над её рукой. Так он всегда выражал своё почтение дамам преклонного возраста.
– Просто не верится, что я с вами наконец познакомилась, – сказала она. – Я всегда читала вашу рубрику, ещё когда вы работали в центральных газетах. А теперь вы живёте среди нас! Как нам повезло! Я не только восхищаюсь вашим писательским талантом, мистер Квиллер, и тем, что вы пишете, но… – тут она застенчиво улыбнулась, – я в восторге от ваших усов!
Не долго думая Квиллер осведомился, нет ли в их библиотеке «Города собратьев по преступлению».
– Пожалуйте к столу, бабушка, – произнёс Буши, протягивая ей руку.
Все последовали за ними. Бабушка села слева от внучки, лишь после этого все остальные заняли свои места. Квиллеру предложили устроиться напротив, рядом с Мойрой. Пока бабушка не взяла в руки ложку, никто не приступил к еде.
– Спасибо за то, что нам всё это дано, – окинув благодарственным взглядом стол, произнесла она.
Рыжая Борода, сидевший в конце стола рядом с хозяином, громко чихнул.
– У него аллергия, – как бы извиняясь за него, произнесла Фиона.
– Буквально на всё, – добавил рыжебородый, который теперь сморкался. В том числе и на лошадей.
– Серьёзно? – осведомился Кип.
– Факт!
– Тогда бросайте своих лошадей и идите работать в газету. У вас неплохо получается в вашем «Собеседнике».
– Какое там, – ответил Стив, – материал для бюллетеня добывают мои мальчишки, а обрабатывает его миссис Амбертон – вот и всё.
– И какой у вас тираж?
– Около тысячи.
– Ещё десять раз по столько же, – сказал редактор «Вестника», – и плохи будут наши дела.
– Виктория сказала, что вы привезли с собой кошек, – наклонившись над столом, произнесла бабушка. – Я очень надеюсь, что они не погубят птиц.
– Не волнуйтесь, они абсолютно домашние создания, – заверил её Квиллер, – и питают исключительно познавательный интерес к птицам. У Коко даже среди них есть друг, кардинал. Они общаются телепатически, через оконное стекло.
– Уберите стекло и посмотрите, куда денется их благодушие. Кошка есть кошка, – вмешался Стив.
– Бабушка устроила кормушку для птиц за окном башенки, – поспешила вставить Вики, – и ведёт дневник наблюдений, где записывает, когда прилетают и улетают разные птицы… Бабушка, дорогая, не забывай про суп. – Миссис Инглхарт, замерев с ложкой над тарелкой с супом, завороженно глядела на Квиллера, словно молодая девушка на суперзвезду экрана.
– Один год я решила завести кормушку для птиц, – вступила в разговор Мойра, – но на неё клюнули только скворцы. Они слетались к нам во двор с трёх округов – миллионы шумных, суетливых оккупантов. На этом моему увлечению птицами пришёл конец!
– А у меня сущая проблема с чёрными дроздами, – начал Квиллер. – Когда я еду по проезжей дороге на велосипеде, они тучей взлетают ввысь из канав и с криком чак, чак, чак пикируют прямо на меня и мой велосипед,
– Это только в период выведения птенцов, – заметила бабушка. – Они защищают своё потомство.
– Как бы там ни было, они ужасно недружелюбны, и когда я с ними начинаю говорить, это лишь подливает масла в огонь.
– А что вы обычно говорите недружелюбному чёрному дрозду? – спросила Мойра.
– Чак, чак, чак . Но совершенно непонятно, почему так себя ведут чайки, когда фермер проводит первую борозду. Не проходит и пяти минут, как с озера, до которого добрых тридцать миль, на поле слетаются стаи чаек и, словно стервятники, начинают над ним кружить.
– У чаек отлично работает разведка, – заметил Кип, – не в пример ЦРУ.
Вики собрала тарелки, и Фиона помогла принести основное блюдо: ракушки с паштетом под соусом из рубленых овощей, припущенных в мясном бульоне (специально для бабушки, чтобы она могла легко с ними справиться вилкой), а также мясные фрикадельки для гостей.
