Салат полковника Крэя - Честертон Гилберт Кийт (онлайн книга без txt) 📗
— Знаю, знаю, — отвечал Браун. — Этого я всегда боялся. Потому я и ношу с собой судки. Я так люблю салат.
К удивлению остальных, он вынул из кармана перечницу и поставил на стол.
— Не пойму, зачем вору горчица, — продолжал он, извлекая горчицу из другого кармана. — Для горчичника, наверное… А уксус? (И он вынул уксус.) А масло? (И он вынул масло.)
Болтовня его на миг прервалась, когда он поднял глаза и увидел то, чего никто не видел: черная фигура стояла на ярком газоне и глядела в комнату. Пока он глядел на нее, Крэй вставил слово:
— Странный вы человек, — сказал он. — Надо бы послушать ваши проповеди, если они так же занятны, как ваши манеры. — Голос чуть изменился, и его шатнуло назад.
— Проповедь есть и в судке, — серьезно сказал отец Браун. — Вы слышали о вере с горчичное зерно и об елее милости? А что до уксуса, забудет ли солдат того солдата, который…
Полковника шатнуло вперед, и он вцепился в скатерть.
Отец Браун бросил в воду две ложки горчицы, встал и строго сказал:
— Пейте!
В ту же минуту неподвижный доктор Оман крикнул из сада:
— Я нужен? Отравили его?
— Да нет, — сказал Браун, едва заметно улыбаясь, ибо рвотное уже подействовало. Крэй лежал в кресле, тяжело дыша, но был жив.
Майор Пэтнем вскочил, его багровое лицо посинело.
— Я иду за полицией! — хрипло выкрикнул он.
Священник услышал, как он хватает с вешалки пальмовую шляпу, бежит к выходу, хлопает калиткой. Но сам он стоял и смотрел на Крэя, а потом произнес:
— Я не буду много говорить, но скажу вам то, что вам нужно узнать. На вас нет проклятия. Обезьяний храм — или совпадение, или часть заговора, а заговор задумал белый человек. Только одно оружие режет до крови, едва коснувшись: бритва белых людей. Только одним способом можно сделать так, чтобы воздух жалил: открыть газ; это — преступление белых, Только одна палица летит сама, вращается в воздухе и возвращается: бумеранг. Они у Пэтнема есть.
Он вышел в сад и остановился, чтобы поговорить с доктором. Через минуту в дом вбежала Одри и упала на колени перед Крэем. Браун не слышал слов, но лица их говорили об удивлении, а не о печали. Доктор и священник медленно пошли к калитке.
— Наверное, майор ее тоже любил, — сказал священник, а доктор кивнул, и он продолжил: — Вы благородно вели себя, доктор. Почему вы это заподозрили?
— В церкви я беспокоился, и пошел посмотреть, все ли в порядке, — сказал Оман. — Понимаете, та книга — о ядах, и когда я ее взял, она открылась на странице, на которой говорится, что от некоторых ядов, очень сильных и незаметных, противоядие — любое рвотное. Вероятно, он об этом недавно читал.
— И вспомнил, что рвотное — в судках, — сказал Браун. — Вот именно. Он выбросил судки в мусорный ящик, а я их потом нашел. Но если вы взглянете на перечницу, вы увидите дырочку. Туда ударила пуля Крэя, и преступник чихнул.
Они помолчали, потом доктор Оман невесело заметил:
— Что-то майор долго ищет полицию.
— Полиция дольше проищет майора, — сказал священник. — До свидания.
