Записки полицейского (сборник) - Дюма Александр (онлайн книга без .txt) 📗

–?Благодарю вас за откровенность, сударь, – произнес я, – этого достаточно, чтобы доказать невиновность несчастной, ложно обвиненной. Вам, может быть, неприятно будет отправиться со мной к главному суперинтенданту полиции?

–?Нисколько! Я желаю лишь одного – чтобы черт побрал эту булавку и мошенника, который украл ее!

Около пяти часов вечера хозяин дома, в котором квартировал Савиль, осторожно отворил мне дверь, и в комнате бельэтажа [9] я нашел обвинителя, беспечно растянувшегося на кушетке. Увидев меня, он встал. Судя по проницательному взгляду, устремленному им на меня, казалось, он не совсем был рад моему визиту.

–?Я сегодня не ожидал вашего посещения, – проговорил он с заметным замешательством.

–?Очень может быть, сэр, но мне нужно сообщить вам, я полагаю, весьма интересные для вас известия, которые заставят вас забыть о причиняемом мной беспокойстве: владелец булавки, стоившей сто двадцать гиней, которую подарил вам ваш покойный дядюшка, не уехал в Индию и…

Я еще не успел договорить, как мошенник упал на колени и стал униженно просить пощады.

–?Полно, сэр, – прервал я мошенника, – перестаньте так причитать! Я не имею ни желания, ни права простить вас. Если вы хотите получить снисхождение – заслужите его. Мне нужны Симпсон и Гартли, но я не могу их найти: помогите отыскать этих мерзавцев.

–?Охотно! – вскрикнул негодяй. – Я помогу вам и сию же минуту могу передать их в ваше распоряжение: я сам отправлюсь за ними.

–?Вы что же, считаете меня олухом, господин Савиль? Я хочу, чтобы вы послали кого нибудь, а не требую, чтобы сами шли!

Савиль опустил голову. Ему стало стыдно, что его уловки раскрыли. Я приказал ему написать несколько слов приятелям, о которых я ему напомнил. Письмо было отправлено с верным человеком, таким образом, я составил план неожиданной встречи.

Полицейский спрятался со мной за ширмы, чтобы позволить господину Савилю свободно разговаривать с соучастниками своего преступления, в котором они, с обоюдного согласия, были замешаны.

Только мы успели занять свои места за ширмами, в передней раздался звонок, возвестивший о прибытии друзей Савиля.

–?Вот эти господа! – сказал он, бросив на меня полный ненависти взгляд.

–?Не замышляйте ничего против нас, господин Савиль, – спокойно проговорил я, отвечая на его злобный взгляд, – нас только двое в этой комнате, но внизу, под нами, отряд человек в двенадцать, которые только ждут нашего сигнала.

Господа Симпсон и Гартли шумно и весело вбежали в комнату.

–?Что с вами, Савиль? – вскрикнул Гартли. – Откуда вдруг такая заботливость?

–?Признаюсь вам, любезный, – ответил Савиль, – дело с этой проклятой булавкой сильно меня беспокоит!

–?Экий вздор! Разве есть о чем беспокоиться! Прогоните от себя этот страх, все идет как нельзя лучше! Скоро уже мы, все трое, отправимся вместе на одном судне в Америку: булавку я взял, Симпсон ловко всунул ее в мешок миленькой Мэри, а вы ловко подали о ее краже заявление! Круговая порука, и нам жизнь без забот. Гм! Что вы скажете?

–?Действительно, вам жизнь без забот, господин Гартли! – вскрикнул я, выступив вперед и притопнув ногой по паркету. – А вот еще джентльмены, которые желают принять в ней участие.

Обе створки двери вдруг распахнулись. Толпа полицейских ворвалась в комнату. В продолжение нескольких минут слышался шум борьбы, проклятия, угрозы и ругательства. Спустя четверть часа все трое уже были под замком. Еще до конца месяца их поместили на судне, отправляющемся в Ботани-Бей.

Господин Уэстлек, вместе со своим сыном, приехали за Мэри. Я последовал за девушкой в графство Йоркшир, где в первой половине мая было отпраздновано ее бракосочетание с возлюбленным. Я был посаженым отцом хорошенькой Мэри и уехал обратно вполне счастливый, что оставил милое дитя с человеком, достойным ее любви.

Ныне господин и госпожа Уэстлек, хотя еще и в молодых летах, стали счастливыми обладателями многочисленного семейства, состоящего из белокурых, с розовыми щечками мальчиков. Дом их благословен, потому что согласие, мир и довольство поселились в нем навеки.

Ловкие мошенники

Однажды в Скотленд-Ярд обратился очень встревоженный главный представитель в Лондоне одного довольно известного французского банкирского дома, некто господин Лебретон, и заявил главному суперинтенданту полиции, что он уезжал на восемь-десять дней во Францию и по возвращении обнаружил, что касса представительства ограблена. Причем можно было предположить, что для этого были специально изготовлены поддельные ключи, потому что касса была заперта и отсутствовали какие либо признаки взлома. Господин Лебретон предъявил опись похищенных сумм, а также перечень всех номеров пропавших банковских билетов, векселей и заемных писем.

Первым делом следовало выяснить, не предъявляли ли какие либо из похищенных билетов в банк. Оказалось, что с ними ни в один из банков не обращались. После этого на них был наложен запрет, а в вечерних и утренних газетах на следующий же день были опубликованы все номера похищенных ценных бумаг. В газетных объявлениях также было представлено подробное описание всего украденного: и заемных писем, и банковских билетов. Одновременно с этим была обещана значительная награда тому, кто сообщит сведения, которые помогут задержать виновных. К сожалению, эти меры не принесли никакой пользы, и, несмотря на все усилия, приложенные полицейскими к розыску преступников, не было обнаружено совершенно никаких следов злоумышленников.

Между тем в Англию прибыл господин Беллебон, младший партнер владельца ограбленного банкирского дома, для содействия расследованию этого преступления. «Если грабители не будут отысканы, – заявил он, – наш банкирский дом окажется на грани разорения. Также непременно расстроится и моя женитьба, а ведь это заветная мечта всей моей жизни, потому что я бесконечно люблю свою невесту, правда, свадьба вряд ли улучшит мое финансовое положение».

Как ни старалась полиция прояснить это дело, прибегнув к помощи самых опытных своих агентов, она нисколько не преуспела – произошедшее так и оставалось покрыто непроницаемым мраком.

Но вот однажды на имя господина Александра Лебретона, первым обратившегося в полицию по поводу ограбления, поступило письмо с почтовым штемпелем отделения, расположенного на площади Святого Мартена в Лондоне. В этом письме заключалось предложение возвратить все банковские билеты и заемные письма в обмен на сумму в золотых монетах, которая могла составить около одной тысячи фунтов стерлингов. Украденные ценности, то есть банковские билеты и заемные письма, вдесятеро превосходили эту сумму. Французский торговый дом планировал направить их на осуществление нескольких значительных платежей в одну из лондонских контор. Выплаты эти должны были состояться в ближайшее время.

Господин Лебретон потому так решительно настаивал на розысках, что утрата эта произошла большей частью по его собственному недосмотру – он нарушил распоряжения банкирского дома «Беллебон и Ко». Получив из Парижа предложение скупить заемные письма заранее, чтобы заблаговременно удовлетворить значительные требования дома господ Гояр, он должен был сделать это, а затем отправиться в главную контору в Париж. Господин Лебретон проявил своеволие и нарушил этот порядок: он сперва съездил в Париж, отложив выкуп ценностей до своего возвращения в Лондон, но, как мы уже упоминали, касса к этому времени была уже пуста.

В заключение в письме, адресованном на лондонскую контору банкирского дома Беллебона и находившемся в конверте на имя господина Александра Лебретона, еще было сказано, что если предложение выкупить банковские билеты за сумму в тысячу фунтов стерлингов будет принято, то в этом случае следует поместить в газете «Таймс» некое объявление, таинственный текст которого прилагался к письму; способ же передачи ценных бумаг, в ответ на это объявление, будет указан безотлагательно.