Невидимые связи (часть сб.) - Земский Крыстин (книги онлайн полностью txt) 📗
– А вы с ним по какому делу встречались?
– Врубль все расспрашивал меня, вроде вот как вы сейчас. Хотел дознаться, не возим ли мы материалы налево. Видать, кто-то ему протрепался.
– Вы сказали ему правду?
– Что ж, по-вашему, я дурак, петлю себе на шею вешать?! Не прихвати вы меня с паркетом, я и вам бы не сказал. С милицией лучше не ссориться, но со своими – и того хуже. Дороже обойдется.
– Как обошлось Врублю? – негромко спрашивает Корч.
– Как Врублю, – эхом повторяет шофер. – Или как Дузю, и другим.
– Почему вы считаете, что Врублю «дороже обошлось»?
– А как же: лучший пловец, водку не пил, ну разве что рюмку или две, и вдруг на тебе – утонул по пьянке?! Да кто этому поверит?
– Вы говорили кому-нибудь о ваших разговорах с Врублем?
– Только Антосу сказал, что боюсь, мол, погореть: Врубль вынюхивает, кто сплавляет товар налево. А тому хоть бы хны. Пожал плечами и велел опять ехать. Ему что? У него всюду свои люди.
После подписания протокола Корч отпускает шофера. Сегодня это уже пятый допрос. Корч устал, чертовски устал.
Со. вчерашнего дня клубок стал постепенно разматываться. Корч долго ломал себе голову, с какой стороны подступиться к документации. Наконец решил избрать метод сравнения. Документов с реальностью. Начал с осмотра сданных квартир в двух корпусах на стройке Врубля. Взял с собой накладные на поступившие в тот период оборудование и материалы. Ходил из квартиры в квартиру и сверял позицию за позицией: Доставлялось на стройку дорогое импортное оборудование, монтировалось же годное только на свалку старье. Корч выслушивал жалобы жильцов, записывал их претензии, фамилии. Потом разыскал Бялека и спросил, где можно найти журнал регистрации выполненных в тот период работ.
– Не знаю, он куда-то запропастился. – Инженер был явно захвачен врасплох неожиданным визитом Корча. – Не пойму, как это могло случиться. Я сдал его вместе с другими документами сразу после заседания приемочной комиссии. А потом сам искал и не нашел. После смерти Врубля, – в голосе его нотки конфиденциальности, – обнаружилась некоторая, мягко говоря, недостача дефицитных стройматериалов. Неясно, кто был в этом повинен. Я курировал стройку, записывал использованные материалы в журнал регистрации, и он, таким образом, являлся основным документом, отражавшим действительное положение дел.
Корч поблагодарил за информацию и попрощался. Теперь он был почти убежден, что фигурировавшие в накладных материалы никогда не попадали на стройку, а вместо них использовалось всякое старье. Но по количеству все сходилось. «Знал ли ведущий учет материалов об этих махинациях? Не обязательно. В приемочных документах отражалось только количество, а количество полностью совпадало с накладными. Словом, по документам все было в порядке. Знал ли подоплеку дела Бялек? Скорее всего, да. И, возможно, именно этим объясняется его просьба к Валицкому, а затем попытка свалить вину на Ольсенкевича. Почему исчез именно журнал учета выполненных работ? У Бялека, надо думать, был мотив заставить молчать Врубля. Но какими путями, куда, кому и через кого продавались украденные материалы? Надо разыскивать исчезнувшую сантехническую арматуру и кафель».
Корч решается на риск. «Опять не обойдется без скандалов и жалоб за вторжение в квартиры», – думает он. Но иного выхода нет. Рано утром он начал с квартиры Скробяка. Хозяин – инженер одного из местных предприятий – на работе, хозяйка – на курорте. Дома, как он и предполагал, оказывается только домработница. Он просит разрешения помыть руки и под этим предлогом заходит в ванную. Один взгляд – и все ясно. Вот он, кафель, предназначенный для отделки новых жилых домов. Сомнений не оставалось. Правда, домработница не знала, где и когда хозяева купили эту красоту. Она у Скробяков недавно, и все это здесь было еще до ее прихода.
У Малинского ему повезло больше.
Шестнадцатилетняя дочь хозяев рассказала ему все. Он привез ее в отдел, чтобы по горячим следам составить протокол. И вот сегодня пригласил мать. Она все подтвердила. Вынуждена была подтвердить. Теперь оказалось документально подтвержденным, что часть стройматериалов только на бумаге проходила через склад. Фактически же прямо из вагонов она поступала к Ольсенкевичу или непосредственно к покупателям – владельцам дач.
Ольсенкевич. Эту линию необходимо выяснить до конца. Корч вызвал на допрос двух его рабочих. На завтра. На сегодня – достаточно. «Ладно, бумаги приведу в порядок дома», – решает он, складывая их в папку. И в этот момент раздается телефонный звонок. Корч поднимает трубку: «Кто бы это мог быть в такой поздний час?» Низкий мужской голос в трубке кажется знакомым, но явно изменен:
– Это поручик Корч?
– Да.
– Если вы хотите поймать преступников с поличным, приходите завтра на рассвете к сараю за парком.
Корч хочет о чем-то еще спросить, но в трубке раздаются короткие гудки отбоя.
«Идти или не идти?!» – бьется в голове мысль. Ясно, что предпринятые им шаги вызвали у преступников чувство нависшей над ними опасности. Значит, можно ожидать и провокации. Это не исключено. С другой стороны – захват преступника на месте преступления значительно ускорит и упростит все дело. «Упустить такую возможность?! Нет, надо все-таки посоветоваться…» Корч снимает трубку и набирает номер квартирного телефона Зембы. Длинные гудки – никто не отвечает. «Да ведь Земба после обеда повез жену к врачу в воеводство», – вспоминает Корч.
…Едва забрезжил рассвет, как он был уже в парке. Густой туман стелется по мокрой траве, серыми клочьями цепляется за верхушки кустов. Корч находит знакомую тропинку и чуть не ощупьо движется в глубь парка, в противоположный его конец, туда, где на краю поляны у дороги едва заметен в кустах заброшенный сарай. В ветвях деревьев, просыпаясь, копошатся пичуги. Первые их робкие трели приветствуют наступающий день.
ГЛАВА XXX
С самого утра телефон у Зембы не умолкает. Едва он успевает положить трубку, как раздается новый звонок.
«Что они сегодня, сговорились, что ли?!» – думает Земба со злостью. Тема все та же: Корч.
– Слушай, Кароль, – тон у Голомбека раздраженный, – это переходит, наконец, всякие границы! Я слышал, этот твой Корч пытался изнасиловать Ванду Круляк! До каких пор ты будешь терпеть этого
типа?!
– Ты не устаешь твердить, что постоянно бдишь о высоких моральных качествах своих сотрудников, – кричит в трубку Янишевский. – И вот тебе пожалуйста – такая история! Гости едва успели защитить девчонку, буквально вырвали се у него из рук. Все платье у нее было изодрано…
– Откуда тебе это известно?
– Валицкая рассказала. Ее муж видел все собственными глазами.
– Я считаю своим гражданским долгом – гремит в трубке голос Борковского, – уведомить вас об этом происшествии. Ваш сотрудник запятнал честь мундира нашей всеми уважаемой милиции! В городе все возмущены. Необходимо принять срочные меры!
– Он вынудил меня дать показания недозволенными методами, – жалуется по телефону Кристина Малинская. – Ворвался в дом, несовершеннолетнюю дочь заставил угрозами пойти с ним в милицию!… Это беззаконие! А сегодня я узнала, что он изнасиловал Ванду Круляк! Как же такой человек может служить в милиции?!
Земба стискивает зубы. «Опять Корч. Изнасилование. Что он там натворил?» Вызывает секретаршу:
– Прошу вас, передайте шоферу Голомбека, Юзефу Круляку, чтобы сейчас же приехал ко мне. Если понадобится, пусть директор Голомбек освободит его на полчаса. Попросите от моего имени. Корч здесь? Пусть зайдет.
– Корча пока нет. Не знаю, что могло случиться. Он всегда приходит точно. – Голос у Галинки явно обеспокоенный.
– Пусть явится, как только придет, – сухо бросает Земба.
Не проходит и пятнадцати минут, как прибывает Круляк. Поздоровавшись и усадив гостя в кресло, Земба сразу же переходит к делу.
– Пан Круляк, что там у вас произошло дома на именинах дочери?
– Ничего, пан комендант. – Круляк удивлен. – А что такое?
