В присутствии врага - Джордж Элизабет (версия книг .txt) 📗

— Сбылась мечта недооцененного. — Сара дернула локтем в сторону кабинета Лаксфорда. — У Денниса какое-то чепэ. Он совсем уехал. Ты его замещаешь. Собрать народ на совещание к тебе или пойдем в его кабинет?

Родни захлопал глазами. Смысл Сариных слов прояснился. Мантия власти легла на его плечи, и он не спеша насладился ее теплом. Затем, напустив на себя как можно более убедительную и соответствующую случаю озабоченность, он спросил:

— Чепэ? С семьей ничего не случилось? С его женой? Сыном?

— Не могу сказать. Он уехал вместе с мужчиной и женщиной, с которыми и пришел. Ты не знаешь, кто они? Нет? — Хмыкнув, она обернулась на редакцию. Следующие слова Сара произнесла задумчивым тоном: — По-моему, что-то назревает. Что скажешь?

Меньше всего Родни хотелось, чтобы Хэпплшорт учуяла что-то своим длинным носом.

— Скажу, что нам нужно выпускать газету. Встретимся в кабинете Дена. Собирай остальных. Через десять минут.

Когда она отправилась исполнять его повеление — как же его погладило по душе это высокопарное слово, — Родни вернулся к своему ежедневнику. Быстро перелистал его. Десять минут, думал он, более чем достаточно, чтобы позвонить и обеспечить свое будущее.

Как обнаружил Сент-Джеймс, трущобы, о которых говорили ему Хелен и Дебора, были скорее трущобами в перспективе. Они высились бесхозной шеренгой вдоль Джордж-стрит, совсем недалеко от шикарного японского ресторана, позади которого имелась такая редкая по здешним местам роскошь, как автостоянка. Там Сент-Джеймс и Хелен и оставили «эм-джи».

Джордж-стрит являла собой типичный уголок современного Лондона, улицу, где было все — от высокомерного Объединенного банка Кувейта до покинутых доходных домов, ожидающих, что кто-то позаботится об их судьбе. Те конкретные дома, к которым направлялись они с Хелен, когда-то были магазинами с тремя этажами квартир над ними. Витрины и стеклянные двери на первых этажах были заменены металлическими листами, поверх которых были крест-накрест прибиты доски. Но окна квартир не были заколочены, и стекла уцелели, так что там спокойно могли приютиться бомжи.

Пока Сент-Джеймс осматривал здания, Хелен сказала;

— С улицы внутрь не попасть.

— Да, все заколочено на совесть. Но никто и не стал бы проникать туда с улицы. Здесь слишком людно. Всегда есть опасность, что кто-то увидит, запомнит, а потом позвонит властям.

— Позвонит?.. — Хелен перевела взгляд с домов на Сент-Джеймса. От возбуждения заговорила быстрее: — Саймон, ты думаешь, что Шарлотта там? В одном из этих домов?

Он, нахмурившись, смотрел на них. И не ответил, пока Хелен не окликнула его и не повторила свои вопросы. Но сказал лишь:

— Нам надо с ним поговорить, Хелен. Если он существует.

— Бродяга? Два разных человека в Кросс-Киз-клоуз упомянули, что видели его. Как же он может не существовать?

— Я согласен, что они кого-то видели, — сказал Сент-Джеймс. — Но тебя ничто не поразило в описании, данном мистером Пьюменом?

— Только его подробность.

— Это так. Но разве тебе не показалось, что его можно отнести к любому бомжу? Вещмешок, старый камуфляж, вязаная шапочка, волосы, обветренное лицо. Особенно лицо. Запоминающееся лицо.

Лицо Хелен при этих словах просветлело.

— Ты хочешь сказать, что это маскировка?

— Нет лучшего способа в течение нескольких дней проводить разведку на местности.

— Ну, конечно. Конечно. Он мог копаться в мусорных баках и присматриваться к Шарлотте. Но, одетый таким образом, он не мог похитить Шарлотту, не так ли? Она бы испугалась. Закатила бы истерику, которую кто-нибудь да запомнил бы. Поэтому, сориентировавшись, он переоделся и тогда уже похитил девочку, так?

— Но ему нужно было где-то незаметно сменить одежду. Сначала превратиться в бродягу, а затем принять прежний облик, чтобы похитить Шарлотту.

— В трущобах, — предположила Хелен. — Возможно. Осмотримся?

Хотя закон позволял занимать брошенные жилища, существовала процедура, которую требовалось соблюсти, чтобы тебя не обвинили во взломе со всеми вытекающими последствиями. Бомж должен был сменить замки на дверях и повесить табличку с уведомлением о своем намерении занять пустующее помещение. Он также должен был сделать это до вмешательства полиции. Но человек, не желающий привлекать к себе внимание, и в особенности внимание местной полиции, не стал бы заявлять права на здание или квартиру. Он пробрался бы туда незаметно, с заднего хода.

— Давай попробуем зайти с тыла, — сказал Сент-Джеймс.

За ряд зданий вели два проулка, ограничивавшие его с флангов, Сент-Джеймс и Хелен выбрали ближайший и вышли по нему на маленькую площадь. С одной стороны к площади примыкала многоуровневая автостоянка, еще с двух — задние стены домов с других улиц, четвертую сторону составляли задние дворики заброшенных домов, стоявших по Джордж-стрит. Дворики были обнесены закоптелой кирпичной стеной не меньше двенадцати футов в высоту, через которую перехлестывали вьющиеся растения, сумевшие выжить без заботы садовника.

Если только новый жилец не пришел с экипировкой для скалолазания, он мог попасть внутрь только со стороны проулка.

Незапертые двустворчатые деревянные ворота вели оттуда в маленький закуток, имевший одну общую стену с крайним задним двориком. Там был свален всякий хлам, оставшийся от прежних обитателей: тюфяки, пружинные матрасы, мусорные ящики, шланг, старая детская коляска, сломанная лестница.

Лестница выглядела многообещающе. Сент-Джеймс вытащил ее из-за тюфяка. Но дерево сгнило, а перекладины — там, где они еще оставались, — не смогли бы выдержать даже ребенка, не говоря уже о взрослом мужчине. Поэтому Сент-Джеймс отбросил лестницу и подошел к большому пустому мусорному контейнеру, стоявшему за створкой деревянных ворот.

— На колесах, — заметила Хелен. — Попробуем?

— Пожалуй, — отозвался Сент-Джеймс. Трудно было предположить, что ржавые колеса еще способны вращаться, но когда Сент-Джеймс и Хелен начали толкать контейнер к стене заднего дворика, то обнаружили, что он катится довольно легко, словно специально смазанный.

Когда контейнер оказался у стены, Сент-Джеймс понял, что с него можно легко забраться наверх. Он попробовал на прочность металлические стенки и крышку. Похоже, крепкие. И тут он поймал на себе озабоченный и хмурый взгляд Хелен. Он понял, о чем она думает: упражнение не для человека в твоем состоянии, Саймон. Хотя вслух она этого не скажет, не желая обидеть его напоминанием о покалеченной ноге.

— Это единственный путь внутрь, — ответил он на ее невысказанную тревогу. — Я справлюсь, Хелен.

— Но как ты потом заберешься на стену с той стороны?

— Найду что-нибудь в доме. А если нет, придется прибегнуть к твоей помощи. — Поскольку Хелен явно сомневалась в его плане, Саймон повторил: — Это единственный путь.

Хелен подумала и сдалась со словами:

— Позволь мне хотя бы помочь тебе перелезть. Хорошо?

Оценив высоту стены и контейнера, Сент-Джеймс кивком одобрил поправку к своему плану. Он подтянулся на руках, очень окрепших за те годы, что он был лишен возможности нормально передвигаться, и неуклюже вскарабкался на контейнер. Потом помог Хелен подняться к нему. Теперь они могли дотянуться до верха кирпичной стены, но что там за ней, видно не было. Хелен права, осознал Сент-Джеймс. Ему понадобится ее помощь.

Он сложил ладони, чтобы Хелен могла опереться ногой.

— Ты первая, потом поможешь мне.

И подсадил ее. Хелен ухватилась за гребень стены и, кряхтя и напрягая все силы, оседлала ее. Надежно усевшись, она не спеша осмотрела задний фасад дома и дворик,

— Вот оно, — произнесла она.

— Что?

— Здесь кто-то был. — В ее голосе зазвенело нетерпение гончей. — С этой стороны к стене приставлен старый буфет. Так что человек мог легко приходить и уходить. Давай, — протянула она руку, — залезай, посмотришь. Тут и стул стоит, чтобы забираться на буфет. И тропка протоптана в сорняках. Совсем свежая, на мой взгляд.