Дело шокированных наследников - Гарднер Эрл Стенли (книги полностью .TXT) 📗
– Встаньте, – сказал он Вирджинии.
В зале все поднялись со своих мест и стояли, пока судья Кортленд Алберт не сел на свое место. Усевшись, он оценивающе посмотрел на обвиняемую:
– Пришло время начать предварительное слушание по делу «Народ против Вирджинии Бакстер». Вы готовы приступить?
– Защита готова, – отозвался Мейсон.
Джерри Кезуэлл, один из молодых помощников прокурора, которых часто посылали вести предварительные слушания и которые жаждали составить отчет так, чтобы он привлек внимание начальства, как и все, стоял.
– Обвинение, – драматическим тоном заявил он, – всегда готово! – И, выдержав паузу, сел.
– Пригласите вашего первого свидетеля, – сказал судья Алберт.
Кезуэлл вызвал носильщика из аэропорта.
– Вы знакомы с обвиняемой?
– Да, сэр. Я видел ее.
– Семнадцатого числа этого месяца?
– Да, сэр.
– Вы один из носильщиков в аэропорту?
– Да, сэр.
– И зарабатываете на жизнь перевозкой багажа?
– Да, сэр.
– Семнадцатого числа этого месяца обвиняемая сама указала на свой чемодан?
– Указала. Да, сэр.
– Вы бы узнали чемодан, если бы опять увидели его?
– Узнал бы. Да, сэр.
Кезуэлл кивнул полицейскому, который вышел вперед с чемоданом.
– Этот тот самый чемодан?
– Да, сэр, тот самый.
– Для опознания мне нужен чемодан с ярлыком «Пиплз экзибит А», – сказал Кезуэлл.
– Так и было приказано, – подтвердил судья.
– И обвиняемая сказала, что это ее чемодан?
– Да, сэр.
– Вы присутствовали, когда открывали чемодан?
– Да, сэр.
– Что было в чемодане, если что-либо было, кроме одежды?
– Там было несколько пакетиков, завернутых в полиэтилен.
– Сколько? Вы знаете?
– Я их не считал. Но их было много.
– Все, – заявил Кезуэлл. – Перекрестный допрос.
– Обвиняемая опознала этот чемодан как свой?
– Да, сэр.
– Она отдала вам квитанцию?
– Отдала. Да, сэр.
– Вы сравнили номер на квитанции, что дала вам обвиняемая, с номером на бирке чемодана?
– Да, сэр.
– Сколько квитанций отдала вам обвиняемая?
– Она отдала две.
– Что стало со второй квитанцией?
– Это была квитанция на сумочку, по ней я получил ее вторую вещь.
– Она была открыта?
– Да, сэр.
– Теперь я обращаю ваше внимание на чемодан до того времени, как его открыли. Был какой-нибудь разговор с человеком, который назвался полицейским?
– Да, сэр. Полицейский Джек Эндрюс показал этой молодой женщине свое удостоверение и спросил, ее ли это чемодан.
– Что она ответила?
– Сказала, что ее.
– Как отреагировал Эндрюс?
– Попросил разрешения открыть его.
– Это весь разговор?
– Ну, это суть разговора.
– Я вас спрашиваю не о сути, – возразил Мейсон. – Я прошу рассказать о разговоре в целом. Не просил ли он подтвердить, что это ее чемодан, и если да, то описать его содержимое?
– Да, сэр, все так и было.
– А затем попросил ее открыть чемодан для того, чтобы он смог просмотреть вещи, лежащие в нем?
– Да, сэр.
– А что же сумочка? Он просил обвиняемую опознать ее тоже?
– Он только спросил, ее ли эта вещь тоже.
– И она сказала, что ее?
– Да.
– Что случилось потом?
– Он открыл чемодан.
– И все?
– Ну и конечно, после этого они увели ее с собой.
– Теперь прошу вас обратить внимание на фотографию из вечерней газеты за семнадцатое число, в частности на изображение обвиняемой и чемодан.
– Возражаю. Это не относится к делу, неуместно, несущественно, неправомочно и совершенно не подходит для перекрестного допроса.
– Это только предварительное слушание и ради выяснения res gestae, – объяснил Мейсон.
– Протест отклонен. Я внимательно выслушаю все сведения, – объявил судья Алберт.
– Находились ли вы рядом, когда фотограф делал снимок?
– Да, сэр.
– Вы видели фотографа?
– Да, сэр.
– Откуда он появился?
– Он стоял за одной из колонн.
– А когда открыли чемодан, вышел со своим фотоаппаратом?
– Да, сэр. Он выскочил из-за колонны с фотоаппаратом наготове и – щелк, щелк, щелк – сделал три снимка.
– И что потом?
– Потом убежал.
– С позволения суда, – вмешался Кезуэлл, – мы вынуждены исключить из протокола эти показания о фотографе. Это не только неправомочный перекрестный допрос, он еще и не относящийся к делу, несущественный, неуместный. Он не приносит никакой пользы.
– Он приносит очень большую пользу, с позволения суда, – проговорил Мейсон. – Показывает, что обыск был не случайным. Это показывает, что полицейский продумал, как осуществить его, и обнаружил то, что хотел найти. Он подкупил знакомого газетчика, и, если суд прочтет статью в газете, ему станет ясно, что корреспондент постарался отплатить услугой за услугу, создав благоприятную рекламу полицейскому.
Судья Алберт слегка улыбнулся.
– Ваша честь, я протестую. Я выступаю против подобных заявлений, – заявил Кезуэлл.
– Я просто привожу доводы, – заметил Мейсон.
– Доводы для чего? – спросил Кезуэлл.
– В пользу важности свидетельских показаний, – ответил Мейсон. – Я хочу разъяснить, что тот полицейский действовал по своего рода совету, в соответствии с какой-то информацией, которая ему была дана. Защита вносит предложение выяснить, что это была за информация и от кого полицейский ее получил.
На лице Кезуэлла мелькнуло легкое смятение. Судья Алберт улыбнулся и произнес:
– Полагаю, что я хорошо разобрался в основной цели перекрестного допроса и причине, почему адвокат задавал свои вопросы. Побуждение исключить что-то из протокола отклоняется. Вы продолжите перекрестный допрос, мистер Мейсон?
– Нет, ваша честь.
– Слово берет обвинение?
– Нет, ваша честь, – отозвался Джерри Кезуэлл.
– Пригласите вашего следующего свидетеля.
Кезуэлл объявил:
– Вызывается детектив Джек Эндрюс. Ваше полное имя? – спросил Кезуэлл после того, как Эндрюс принял присягу.
– Джекмэн, Д-ж-е-к-м-э-н Эндрюс. Вообще меня все зовут Джек Эндрюс, но мое полное имя Джекмэн.
– Обращаем ваше внимание на чемодан, на котором был ярлык «Пиплз экзибит А». Когда вы увидели его в первый раз?
– Когда обвиняемая указала на него носильщику, который уже давал показания.
– И что вы сделали?
– Я подошел к ней и спросил, ее ли это чемодан.
– Что потом?
– Спросил ее, не возражает ли она, чтобы я заглянул в чемодан; она сказала, что нет.
– Что случилось потом?
– Я открыл чемодан.
– И что вы нашли?
– Я нашел пятьдесят пакетиков…
– Минутку, – перебил его Мейсон. – Я представляю на рассмотрение, с позволения суда, именно этот вопрос и полный ответ на него. Свидетель сказал, что нашел пятьдесят пакетиков. Что же касается содержимого этих пакетов, то это другая тема для обсуждения, которая требует других вопросов.
– Очень хорошо, – заметил Кезуэлл. – Если адвокат желает усложнить себе жизнь, мы не будем мешать ему. Итак, вы взяли эти пакетики?
– Взял.
– Вы предпринимали какие-либо шаги, чтобы выяснить, что представляют собой пакетики и каково их содержимое?
– Да.
– И что же в них было?
– Минуту, – опять вмешался Мейсон. – По поводу этого пункта мы выражаем возражение, так как это не относится к делу, несущественно и неуместно. Нет надлежащего обоснования; имущество было изъято в результате незаконного обыска и в данном случае является неправомочным доказательством. В этой связи, если суд не против, я бы очень хотел задать несколько вопросов.
– Отлично, в связи с высказанным возражением свидетель в вашем распоряжении.
– У вас был ордер на обыск? – задал вопрос свидетелю Мейсон.
– Нет, сэр, у меня не было времени на оформление ордера.
– Стало быть, вы приняли решение самостоятельно?
– Я принял решение самостоятельно, но я обратил ваше внимание на то, что спросил у обвиняемой, не против ли она, чтобы я заглянул в ее чемодан, и она ответила утвердительно.
