Это — убийство - Гарднер Эрл Стенли (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

После этого он повернулся спиной к председателю Большого жюри и распорядился, обращаясь к стоявшему в дверях служителю:

— Позовите Барни Мордена.

На пороге показалась крупная фигура бывшего следователя. Он равнодушно оглядел присяжных заседателей, с сарказмом ощерился, прошел к скамье свидетелей и произнес текст присяги.

Дункан холодным и суровым тоном повел допрос.

— Ваше имя?

— Барни Морден.

— До недавнего времени вы служили старшим следователем окружной прокуратуры?

— Да, сэр.

— И, выступая в этом качестве, проводили расследование убийства Питера Р. Диксона?

— Да.

— Расскажите уважаемым присяжным заседателям, что вам удалось выяснить?

Те члены жюри, которые погрузились в изучение документов, находившихся в портфеле, не стали даже прерываться, чтобы послушать этого свидетеля, но остальные проявили неподдельный интерес.

Барни Морден, скрестив ноги, начал:

— Мистер Диксон был обнаружен мертвым в своем кабинете. Он лежал на спине. Смерть наступила от двух пуль, выпущенных из револьвера 38-го калибра. Окно в помещении было разбито, а тот факт, что на теле жертвы были обнаружены осколки стекла, доказывает, что при падении человек ударился об окно. В кабинете находилась также свеча, которую, как представляется, погасил ветер, ворвавшийся через разбитое окно.

— Это та свеча, о которой вы говорили?

— Она самая.

— Почему вы так думаете?

— Я сделал на ней своим перочинным ножом отметку.

— Вот эту?

— Да, это она.

— Были ли проведены следственные мероприятия с аналогичными свечами с целью установить, сколько времени эта свеча горела?

— Да, сэр.

— Какова была цель этих мероприятий?

— Установить тот момент, когда было совершено преступление.

— Каков был результат проведенных экспериментов?

— Убийство, судя по всему, произошло около десяти часов сорока семи минут вечера, — ответил Барни Морден. — Положив для верности по пять минут в ту и другую сторону, мы пришли к выводу, что преступление было совершено между десятью сорока двумя и десятью пятьюдесятью двумя.

Знаком ли вам присутствующий здесь Сэмюэл Морейн?

— Да, знаком.

— Вы виделись с ним в тот вечер, когда произошло убийство?

— Да, сэр.

— В какое время?

— Примерно в десять сорок.

— Где вы тогда находились?

— В кабинете этого самого Сэмюэла Морейна.

— Кто еще там присутствовал?

— Вы сами.

— И что произошло в тот вечер?

— В какой-то момент мистеру Морейну позвонили. Голос был женский. Считаю, что это была его секретарша Натали Раис. После того как Морейн взял трубку, мне удалось расслышать отдельные слова. Женщина умоляла его подъехать как можно быстрее.

— Что было потом?

— Морейн некоторое время еще беседовал с нами, потом заявил, что пойдет домой спать. Однако позднее нам удалось выяснить, что на самом деле он сел в такси и побывал в доме Питера Диксона.

— У меня все, — заявил Дункан. Снова повернувшись к Итону Драйверу, он добавил: — Надеюсь, вы поймете, сэр, с каким отвращением я вел допрос этого свидетеля в свете той информации, которая содержится в этих документах.

Барни Морден подскочил на месте и взглянул на стол, за которым сидели присяжные заседатели. Он только сейчас понял, чтение какого рода материалов так увлекло их. Саркастическая улыбка сползла с его лица. Он уже готовился покинуть скамью для свидетелей, когда Морейн жестом удержал его:

— Подождите. Я хочу задать мистеру Мордену несколько вопросов.

— А я отказываюсь на них отвечать, — побагровел бывший старший следователь.

— Вы не можете от этого уклониться, — заявил прокурор.

— Но этот человек не является представителем правовых органов, — упорствовал Барни Морден.

— Нет необходимости быть им, чтобы получить право задать вам ряд вопросов, — разъяснил Дункан. — Мистер Сэмюэл Морейн присутствует здесь для того, чтобы содействовать работе данного заседания Большого жюри, и поэтому вполне может это делать.

— А если я все же откажусь отвечать? — обратился Морден к председателю жюри.

— Вы будете взяты под стражу за неповиновение, — просто сказал тот.

Морейн, одарив Мордена улыбкой, добавил:

— Пришел мой черед ответить вам ударом на удар, Барни.

Лицо Мордена налилось кровью. Он приподнялся с места.

— Сядьте, — посоветовал Морейн, по-прежнему излучая улыбку, — и лучше скажите мне, какой характер носили раны Диксона?

— Этот момент будет освещен судебным медэкспертом, который проводил вскрытие, вмешался Дункан.

— Но этот свидетель тоже может ответить на мой вопрос, — упорствовал Морейн. — Разве вам чем-то не подходит этот вопрос, сэр?

— Ладно, — сдался Дункан. — Можете его задавать.

— Так каковы были раны, нанесенные Питеру Диксону, мистер Морден? — повторил Морейн.

— Ранений было два. Одно — в грудь, другое — в голову. Были произведены два выстрела. Пуля, попавшая в грудь, прошла несколько сверху и слева от сердца и была выпущена в стоявшего Диксона. Пулей в висок добивали уже лежачего, чтобы полностью увериться в его смерти. Вокруг этого пулевого отверстия обнаружены пороховые ожоги, и это свидетельствует о том, что второй выстрел был произведен в упор.

— А этот выстрел в висок не мог быть первым?

— Нет. Стреляли в лежавшего на полу. Пуля прошла сквозь голову и застряла в паласе.

— Никаких других ранений не было?

— Нет.

— А порезов или царапин?

— Тоже не было.

— Вы полностью убеждены, что ни на голове, ни на шее, ни на руках не было ни ран, ни порезов? Ведь они обязательно должны были появиться при ударе об оконное стекло.

— На трупе ничего подобного замечено не было, — уверенно ответил Барни Морден.

— Верно ли, что единственным способом, примененным для определения времени преступления, была оценка степени оплыва свечи в кабинете жертвы?

— Нет.

— Тогда к каким методам прибегали еще?

— Выстрелы не были услышаны в доме, следовательно, их произвели в то время, когда мимо проходил поезд. А единственным поездом в момент, указанный степенью сгорания свечи, был тот, что проследовал в десять сорок семь. Поэтому можно утверждать, что преступление произошло именно в эти минуты.

— А известно ли вам, что там проходил и другой поезд — товарный — в десять десять?

— Известно.

— Почему же нельзя допустить, что тогда же произошло и убийство?

Морден презрительно ухмыльнулся.

— Свеча погасла намного позже, — заявил он.

— Вы в этом уверены?

— Разумеется. Я лично проводил следственные эксперименты.

— Так это вы “подремонтировали” основание свечи?

— Конечно нет. При чем здесь это?

— На первый взгляд ни при чем, — согласился Морейн. — Но посмотрите внимательно на это основание, и вы придете к заключению, что свечу обрезали. Сама она оранжевого цвета, темноватая на поверхности, но, как можете убедиться, с почти белым торцом. Это доказывает, что ее подкоротили с помощью раскаленного лезвия перочинного ножа. При более тщательном осмотре увидите даже его следы.

Барни Морден наклонился к свече, внимательно осмотрел ее и тихо произнес:

— Так оно и есть! Вы, должно быть, правы.

На губах Морейна играла торжествующая улыбка.

— А поэтому, допуская, что в соответствии с прохождениями поездов преступление могло быть совершено как в десять десять, так и в десять сорок семь, извольте доложить Большому жюри, где вы, свидетель, находились в десять часов десять минут?

На лицо Мордена набежала тень паники.

— Где я был? — повторил он, как бы стремясь выиграть время.

— Да, вы, — подтвердил Морейн. — У вас был превосходный мотив для устранения Питера Диксона. Тот готовился предстать перед Большим жюри, а вы, Барни Морден, уже давно злоупотребляли своим положением в окружной прокуратуре, чтобы по просьбам Карла Торна обеспечивать безнаказанность богатым и влиятельным преступникам. В двух острых ситуациях вам даже удалось выкрасть из прокуратуры соответствующие материалы. А Питер Диксон располагал документами, доказывающими этот факт, и они в совокупности со многими другими материалами изучаются сейчас членами Большого жюри. Естественно, вы, как и ваш сообщник и вдохновитель Карл Торн, стремились помешать Питеру Диксону осуществить его намерение. Убийство в этих условиях просто напрашивалось. Итак, поскольку для вас мотив преступления доказан, прошу ответить, где вы были в десять часов десять минут в тот день?