Разбудить смерть - Карр Джон Диксон (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
— Я видел — это нелегко.
— Потому что у вас не было цели. Если не Хардвик и не горничная открыли бельевую, то и никто бы не смог открыть снаружи, из коридора. То есть это не мог сделать постоялец. А если все-таки Хардвик или горничная, сначала им пришлось бы пройти мимо тех рабочих у лифта, чего они не делали. Следовательно, дверь бельевой открыли изнутри, простым поворотом ручки. Значит, убийца попал в эту комнату снаружи. Следовательно, убийца был, чтобы больше не повторяться, посторонним человеком в гостинице.
Доктор Фелл поставил локти на стол, угрожая коснуться лица горящим кончиком сигары, и, нахмурясь, уставился на чашку с кофе.
— Позвольте признаться. Я колебался, оказавшись так близко к раскрытию преступления. Мне было невесело. Преступления не раскрываются с первого раза. Человек, который говорит: «Только это может быть истиной, другого объяснения быть не может», вызывает мое восхищение точно так же, как и сожаление. Но из двенадцати важнейших вопросов — вопросов, которые я предложил вчера вечером Хэдли и Кристоферу Кенту, — этой версии касались только два. Вот они. Как убийца попал в запертую бельевую комнату «Королевского багрянца»? Что произошло затем с костюмом? Ответы на них были таковы: «Он появился с улицы» и «Уходя из гостиницы, он был в этой форме».
Но если преступником был посторонний — а вы понимаете, что так и должно было быть, — то кто этот человек? Наш тесный кружок находился в то время под этой крышей. Все, кто был в «Четырех входах» во время первой трагедии, в ночь, когда видели человека в форме служащего гостинцы, в ту ночь находился в «Королевском багрянце» и, таким образом, исключался. Все… Кхм… Нет, не совсем все… Например, отсутствовал Ричи Беллоуз. И по довольно веской причине, поскольку был заперт в полицейском участке. Во всяком случае, он никогда не встречался с миссис Джозефиной Кент, так как она не приезжала в Норфилд.
Это был с самого начала интереснейший вопрос. Почему она уехала гостить к своим тетушкам? Почему она отказывалась приехать в Норфилд, даже когда был убит ее муж? Уже тогда у нас появились подозрения, превратившиеся затем в уверенность, что она была не той, за кого себя выдавала. Она провела в Англии больше года. Возвратилась в Южную Африку с большими деньгами, но она тщательно скрывала этот приезд и утверждала, что никогда в жизни не бывала здесь. Почему? Далее заметьте. Она не слишком противилась этой поездке в Англию, не возражала против посещения Лондона, не возражала против встречи с людьми, например с сэром Гайлсом Гэем. Но она отказалась ехать в Норфилд. Для женщины, чей настоящий характер мы уже начинали понимать, этот приступ «нервной прострации» после смерти мужа казался слишком неестественным.
Тогда это был фактик, который мы походя отметили. Мы были поглощены поиском ответа на второй вопрос.
Таким же непонятным, как и униформа, было странное пристрастие убийцы к полотенцам. Почему в обоих случаях для удушения жертвы использовались полотенца? Как я указывал Хэдли, это в высшей степени неловкий и неудобный способ нападения. Даже неестественный, если хотите. И, кроме того, в этом не было необходимости. Определенно, убийца использовал полотенце не из-за опасения оставить отпечатки пальцев. Он знал то, что известно каждому, — на человеческом теле нельзя оставить отпечатков пальцев, поэтому отметки рук на горле невозможно идентифицировать. Мы также знаем, из-за абсолютного отсутствия отпечатков на мебели и других поверхностях, что убийца был в перчатках. Таким образом, перед нами предстал невероятный портрет убийцы, который во избежание оставления следов пользовался и перчатками и полотенцем. Но это нас никак не устраивало. Пришлось искать иное объяснение этих фактов.
Прошу обратить ваше внимание прежде всего на тот факт, что миссис Кент не была задушена. Нет. Ее поместили в дорожный сундук, створки которого были сомкнуты на ее горле, обернутом полотенцем, чтобы края створок не перерезали ее шею, а оставили на ней синяки, как при удушении. И опять возникает вопрос: к чему все эти сложности? Гораздо проще задушить ее обычным способом, как предположительно был задушен Родни Кент. Эта неестественность вкупе с неестественностью использования полотенец создавали такую кучу несоответствий, что в них просматривался какой-то метод. Не можете ли вы назвать наугад, на какие мысли наводит вас этот дорожный сундук?
— Ну как же! — откликнулся Кент. — Это сразу наводит на мысль, что убийца был слишком слаб для того, чтобы обычным способом задушить жертву, или что убийца полностью мог пользоваться только одной рукой.
— Мог пользоваться только одной рукой — правой! Что еще? Тело засунули внутрь сундука. Сундук поддерживается левой ногой, правая рука сильно стягивает створки сундука, который упирается в левую ногу убийцы, и дело сделано.
Но это не совпадало со способом убийства Родни Кента, который был задушен при помощи двух рук. Суд отказался бы слушать дело, как невероятное, пока я не начал размышлять об убийстве Родни Кента. Хэдли уже описал мне мебель в Голубой комнате. Но я все еще не был уверен, пока не приехал сюда и своими глазами не увидел ее. Но уже тогда я хорошо представлял сцену преступления. Мне приходилось видеть подобную мебель. Припомните изножье кровати. Оно изготовлено из тяжелого дерева, изогнутого наверху и круглого у основания маленьких столбиков. Вот. — Он схватил карандаш и быстро начертил изгиб изножья на конверте. — Можно сказать, подобно шарфу или воротнику гильотины, куда преступник должен положить голову. Родни Кент лежал, почти касаясь головой ножки кровати. Допустим, шея потерявшего сознание человека была всунута боком в эту доморощенную гильотину. Допустим, шея была обернута полотенцем для лица — не банным, которое было слишком толстым и мохнатым, что помешало бы оставить вмятины на шее. Допустим, что убийца стоял над ним и, схватив его одной рукой за горло, с другой стороны сдавил ему шею этим широким изогнутым деревянным изножьем, прижав шею жертвы к краю. Когда убийца закончил свое дело, на шее остались отчетливые синяки. Их определили как следы пальцев, обернутых полотенцем, — вы получите синяки в доказательство хватки двумя руками, которые идут по обе стороны шеи.
Один раз может оказаться чистым совпадением. Дважды таких совпадений не бывает. Это объясняло использование полотенец. Это указывало на тот факт, что убийца хорошо владел лишь одной рукой.
Кхм… кха! Начинало вырисовываться целое нагромождение, как в доме, который построил Джек: 1) убийца проник в гостиницу «Королевский багрянец» снаружи; 2) на нем была форма, в которой он и ушел; 3) по всем признакам, он владел лишь одной рукой. Единственный человек, который отвечал всем этим данным, — Ричи Беллоуз. То самое его свойство, которое до сих пор выводило его из круга подозреваемых, а именно частично парализованная левая рука, теперь включало его в этот круг. Стоило как следует вдуматься, и все факты начинали свидетельствовать против него. Ведь даже при том, что как будто его нельзя подозревать, так как он сидит под замком в полицейском участке, следующая связь была ясна для любого, кто способен рассуждать непредвзято. Я имею в виду связь между полицейским участком и темно-синей курткой.
Я указал на это обстоятельство некоторое время назад. «Короткая однобортная куртка со стоячим воротником, серебряные пуговицы, эполеты на плечах». Леди и джентльмены, каждый день на улице вы видите людей в этой форме, и если вам и в голову не пришла эта связь, то только потому, что проникший в гостиницу человек был без головного убора. Если бы я хотел задать плохую загадку (чего я не хочу), я бы таинственно спросил: «Когда полицейский, не полицейский?» И под общий стон ответил бы совершенно искренне: «Когда он без своего шлема». Эту поразительную разницу должен был заметить любой, кто видел в суде полицейских без головных уборов. Они выглядят совершенно другими людьми: как служащие. Собственно, в данном случае они и являются служащими.
Но вернемся к нашим баранам. Ричи Беллоуз был заперт в полицейском участке. Не мог же он сказать своим тюремщикам: «Послушайте, выпустите меня отсюда и одолжите форму. Мне нужно съездить в Лондон и совершить убийство, но я вернусь сегодня же ночью».
