Китайский попугай - Биггерс Эрл Дерр (бесплатные серии книг TXT) 📗
Во время довольно пространного изложения версии мистера Холли Чарли Чан сидел за письменным столом хозяина и машинально крутил в руках массивное пресс-папье. Вдруг в глазах китайца зажглась живая искорка – что-то в этом солидном предмете привлекло его внимание. Китаец открутил круглую ручку и стал один за другим снимать листы промокательной бумаги. И вот в его руках неожиданно оказался листок обычной бумаги, на которой было что-то написано. Прочитав запись, Чарли Чан передал листок Бобу Идену.
Боб отметил решительный мужской почерк и дату – вторник. Стал читать: «Дорогая Эвелин…»
– Что-что? – рванулся к нему журналист.
– «Дорогая Эвелин, – повторил Боб, – хочу сообщить тебе о событиях, которые имели место на нашем ранчо в последние дни. Ты уже знаешь, что мои отношения с Торном в последнее время значительно ухудшились, а сегодня произошла сцена, которая заставила меня тут же уволить его. Завтра утром я вместе с ним еду в Пасадену, и там мы расстанемся навсегда. К сожалению, он знает о многих моих делах (о чем я весьма сожалею), и если бы не это, я бы уже давно прогнал его. Боюсь, от него можно ждать неприятностей. Вот почему я пишу это письмо – хочу тебя предупредить, если он вдруг неожиданно явится к тебе в Денвере. Это письмо я лично отвезу в город сегодня вечером и сам же отправлю, не хочу, чтобы Торн знал о нем…»
– На этом письмо обрывается, – сказал Боб.
– Все больше фактов в наших руках! – воскликнул Холли. – Представьте, джентльмены, сцену: миллионер сидит за столом и пишет дочери письмо. Открывается дверь, и кто-то входит. Думаю, Джерри Делано. Этого человека Мэдден знает не один год и не один год боится. Мэдден быстренько прячет неоконченное письмо между листами промокашки в пресс-папье. Встает. Тут вспыхивает уже известная нам ссора, почему-то оба оказываются в комнате Торна, ну а что было потом, мы знаем. Делано мертв, возникает проблема: что делать с трупом. Только утром решают эту проблему, оба уезжают, а когда Мэдден возвращается… Возвращается усталый, нервный; он понимает, что теперь уже он не может прогнать Торна. Тот знает слишком много, можно сказать, держит в руках своего хозяина, теперь они поменялись ролями. Как вам моя версия?
– Должен признать, рассуждаете вы логично.
– Я убежден, так все и было! Я много раздумывал над всей этой историей, а новые факты только подтверждают мою версию. А если говорить правду, то у меня не только версия, а целая теория разработана…
– Познакомьте же нас с ней, Холли, – попросил Иден.
– Для меня теперь все ясно как день. Попробую воссоздать то, что здесь произошло. Начнем с Делано. Мэдден его боится. Чего может бояться богатый человек? Чаще всего шантажа. Делано что-то знает о нашем миллионере. Вероятнее всего, что-то из темного прошлого Мэддена, относящегося к тем временам, когда Мэдден еще не был могущественным финансистом, а азартным игроком и часто посещал игорный дом Мак-Гира в Нью-Йорке. С Торном у миллионера отношения натянутые, он ему не доверяет. Секретарь ненавидит своего хозяина, кто знает, может, даже сговорился с его врагами. Происходит ссора, о которой Мэдден упоминает в письме к дочери. А еще раньше Мэдден приобретает для дочери жемчуг, Торн знает об этом, сообщает врагам Мэддена, может, и какой-то мафии, те готовятся напасть на миллионера. Для проведения такой операции трудно найти более удобное место, чем это уединенное ранчо. Все подготовлено, продумано, роли распределены. Фил-Лихоманка отправляется в Сан-Франциско, Делано и липовый профессор – в пустыню. Верного хозяину слугу Ли Вонга хитростью заманивают в Сан-Франциско. Появляется Делано и начинает свой шантаж. Грозится выдать все, что знает о Мэддене, если тот не отдаст ему жемчуг или деньги, а может, и то и другое. Вспыхивает бурная ссора, и Мэдден в гневе и страхе убивает шантажиста. Вот как я представляю себе события.
– Похоже, так оно и было, – согласился Боб Иден.
– А теперь давайте представим, что было потом. Мэдден думал, что Делано действует в одиночку и, убивая его, кончает с проблемой. И вдруг узнает о целой бандитской шайке. И члены этой шайки, или мафии, знают не только о том, чем именно Делано шантажировал Мэддена, но теперь и об убийстве миллионером шантажиста. Мэдден в их руках, деваться ему некуда! Остается заплатить за молчание. Те требуют жемчуг и деньги. Мэдден велит немедленно выслать ему колье сюда, на ранчо. Когда это было, Иден?
– Утром в четверг.
– Вот видите! Утром в четверг, после того как он вернулся, избавившись от трупа жертвы. Шантажисты заставили его позвонить. Вот и разгадка тайны. Сначала Мэдден решил как можно скорее получить колье, отделаться от бандитов и убраться с этого ранчо. Ни один убийца не любит оставаться там, где совершил преступление. Но ваша фирма, Иден, тянула с отправкой жемчугов, шли дни. Мэдден немного пришел в себя после шока, и сам стал тянуть с доставкой колье, надеясь перехитрить своих врагов. Мне даже немного стало его жаль… Ну, что скажете, мистер Чан?
Китаец неторопливо обмахивался письмом Мэддена.
– Отдаю должное вашей проницательности и умению логично мыслить, мистер Холли, но хотел бы сделать кое-какие скромные замечания.
– Какие же, Чарли?
– Мэдден – крупный бизнесмен, можно сказать, акула в мире бизнеса, вся же эта банда шантажистов, осадившая его, – мелочь, мелкая рыбешка. Да плевать Мэддену на то, что они стали свидетелями убийства! Он мог сообщить полиции и заявить, что убил, действуя вынужденно, превысил пределы необходимой обороны.
– Э, нет, тогда потребовалось бы свидетельство Торна, а ведь секретарь был его врагом и наверняка стал бы утверждать обратное, – возразил Боб. – Ну а главное, если Мэдден так боялся Делано из-за какой-то обличающей его, Мэддена, тайны, он не стал бы сообщать ее полиции. А ведь она бы неизбежно всплыла.
– Вы совершенно правы, – сказал детектив. – Но у меня осталось еще одно сомнение. Ли Вонг, хозяин и старый друг китайского попугая, отбыл в Сан-Франциско утром в среду, за двенадцать часов до рокового убийства. Так зачем же было его убивать?
– Вы правы. Это слабый пункт в моих рассуждениях. Может, дело в том, что Ли был верным слугой Мэддена и этого оказалось достаточно, чтобы избавиться от него? Злоумышленники предпочитали иметь дело с одинокой, беззащитной жертвой, а Ли Вонг обязательно бросился бы защищать своего хозяина. Хотя, повторяю, это действительно слабый пункт моей теории, во всем же остальном она логична и убедительна.
– Многолетняя полицейская практика научила меня, – поучительно заметил Чарли Чан, – что не следует судорожно цепляться только за какую-то одну версию. Это может привести к неожиданным и весьма плачевным результатам. Невольно стараешься подгонять под нее разные факты, а потом вся великолепная теория рушится с треском. Намного полезнее оставить разум открытым для восприятия новых идей, а не закрывать его, заполненным одной «теорией».
– Означает ли это, мистер Чан, что у вас появилась какая-то своя версия? – немного обиженно поинтересовался журналист.
– Если говорить честно, никакой цельной версии у меня пока нет. Я блуждаю ощупью в потемках. Смотрю, слушаю, наблюдаю и выжидаю. Может, что умное и придет в голову.
– Боюсь, недолго еще нам дано выжидать и наблюдать, – вздохнул Иден. – Ведь я же обещал Мэддену, что в двенадцать Дрэйкотт будет ждать его у банка в Пасадене. Мэдден вот-вот вернется и спросит, почему тот не явился.
– Ничего страшного, – сказал детектив. – Часто бывает, люди сговариваются, но что-то мешает им встретиться. Особенно когда они договариваются через третье лицо.
Иден глубоко вздохнул.
– Возможно. Но лично для меня было бы желательно, чтобы он вернулся из Пасадены в хорошем настроении. А вдруг у него с собой револьвер Билла Харта? Должен признаться, мне вовсе не улыбается валяться на полу и чтобы кто-то видел мои подошвы… Я уже целую неделю не чистил ботинки…
ГЛАВА XVI
Киношники приехали
Солнце скрылось за покрытыми снегом горными вершинами. Высыпали яркие звезды, и в их свете пустыня стала фиолетовой. В термометре, висевшем на стене патио, ртутный столбик стал на глазах убывать. Быстро холодало, поднялся сильный ветер.
