Двойная смерть (СИ) - Рябов Феликс Владимирович (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Слушай, остынь. У тебя всегда, как деньги появляются, энтузиазм так и прет. Как ты вообще собираешься за все это браться?
— Ммм… пока не знаю. Нужен, конечно, прежде всего какой-то материал на похоронную контору… Если мы о них что-то узнаем — тогда будет ясно, с чего начать.
— Возможно… Что он о шантажистах рассказал?
— Ну, я же говорю — разглядел он только одного, причем тот в тени стоял, под фары, гад, не вышел. — Я взглянул в записную книжку. — Роста высокого, толстым его не назовешь, взгляд такой, исподлобья, и брови вроде нахмуренные, нависают. Как он сказал — тип сумасшедшего ученого, как их в мультфильмах рисуют. Не знаю, насколько правда похож… Лицо худое, волосы черные, вьются слегка. Еще, говорит, у того шрам на левой щеке, по диагонали так, от переносицы. Такой прямой — как по линейке вырезали. От ножа он вряд ли мог остаться.
— Ну, в общем, не так плохо.
— Да… но, понимаешь, он уверенно сказал только про шрам и что взгляд какой-то странный, а остальное мог уже потом додумать.
— Да, такое бывает… Так что, я иду за машиной?
— Да. Давай съездим сегодня, чего тянуть.
На Дальневосточном, 38 было когда-то кино. По моему, я даже был тут пару раз — я тогда жил с родителями, и домой женщин водить как-то стеснялся; а в кино в середине девяностых было совсем пусто. Теперь вместо «Кинотеатр Закат» на все крыше теми же багровыми неоновыми лампами значилось «Бюро ритуальных услуг Закат». Афиш за стеклами уже не было, а на месте кассы находилась широкая дубовая дверь с надписью «только для работников бюро», к которой вел бетонированный въезд для труповозок… Со странными местами могут быть связаны эротические воспоминания.
Валерка остановил машину на другой стороне дороги, и мы какое-то время сидели, ожидая, не выйдет ли из дверей подходящий под описание шантажист. Я оглядел фасад дома.
— Слушай, что у них здесь творилось? Видишь выбоины на стене справа? Знаешь, на что похоже?
Коллега повернулся направо.
— А, это когда тому барыге с Апраксина в окно гранату бросили? Он еще у окна курил, ему голову оторвало.
— Угу. Когда дом сам по себе разваливается, таких следов не остается.
Мы долго осматривались вокруг, и заметили плохо закрашенные подпалины над окнами второго этажа и застрявший в стволе дерева осколок железа. Что-то здесь произошло.
Через двери так никто не вышел и не вошел, похоронная контора как вымерла. Я затушил сигару в пепельнице.
— Не густо у них с клиентами… Там, наверно, скучно без нас. Давай зайдем.
Поднявшись по гранитным ступенькам и открыв черную с золотом дверь, мы оказались в вестибюле. За офисным столом с телефоном и компьютером сидела девушка в черном платье с вырезом, на столиках справа были разложены каталоги гробов и сопутствующих товаров, вдоль стен стояли образцы венков с ленточками. Обстановка была гостеприимная и торжественная.
Девушка поднялась навстречу.
— Здравствуйте.
Я дружелюбно улыбнулся:
— Привет. Можно у вас бабушку пристроить? Бабка была просто золото. Оставила мне фамильные драгоценности и две квартиры на Невском. Вы никогда не хотели жить на Невском?
— Я об этом пока не думала… Но предложения готова рассмотреть.
— А это мой двоюродный брат. Ему бабушка завещала свой гардероб и любимую таксу.
Валера смущенно улыбнулся:
— Да, правда. Вы не знаете, где можно недорого усыпить собаку?
Девушка рассмеялась:
— Нет, но у нас ее можно похоронить. Если вместе с бабушкой — то выйдет дешевле.
— Правда? Давайте обсудим это в неформальной обстановке. Тут недалеко бар есть… Вы когда работу заканчиваете?
Она посмотрела на часы:
— Мне уже домой пора. Мы в пять закрываемся.
— Отлично, поехали. А зовут вас…
— Света.
— Я в этой фирме два года работаю, и со мной еще ни разу на работе не знакомились… Странно. Вот раньше я была продавщицей в универсаме. Знаете, отдел, где торты, пирожные, мороженое развесное, кофе. Там по несколько раз в день джигиты из соседних ларьков заскакивали. «О, какой дэвушка! Как тэбе зовут?»
Один смешной такой, встречает меня как-то ночью (универсам до двух летом работает), «Давайте, я вас домой давэзу». Я ему: «Так я здесь рядом живу, вон мою парадную видно». «Ну, ничего, — говорит, — тогда я вас к сэбэ атвезу. Ко мнэ далэко ехать».
— Что же ты оттуда ушла?
— Ну, не продавать же всю жизнь мороженое. Закончила курсы секретарей с компьютером, потратила на это кучу денег… А оказалось, что платят тут еще меньше, чем в универсаме. Сейчас нам вообще зарплату задерживают.
— Что же так, у фирмы тяжелые времена? Мало помирают?
— Нет, помирают хорошо. Только здесь в конце лета такое было…
— Расскажи, интересно.
— Ну, тогда Розенталь — это хозяин — получил большой заказ. Очень дорогие похороны — пристрелили какого-то большого человека.
— Подожди, когда это было?
— В конце июля.
Валерка наморщил лоб:
— Да, кого-то тогда замочили… А, Сташенко. Я, по-моему, слышал что-то про него…
— Еще бы, мы же с тобой тогда сюжет хотели снять, но решили, что там и без нас справятся… У него сначала казино на Васильевском было. Его еще стахановцем звали — он как влез этот бизнес, так его и понесло — одно за другим открывал.
— Лишний пример: много работать вредно.
— Да. Его в машине, из автомата грохнули, вместе с водителем. Еще реально так, говорят, мочили — здоровый был, боялись что выживет. Дуршлаг получился. А водитель просто под руку попался.
— Света, с каким ты интересным человеком познакомилась… Извини, я тебя перебил. Что с ним у вас случилось?
— Да нужно очень, случаться с ним… Лучше бы его тогда на части разорвало, чтобы хоронить было нечего. Это из-за него сейчас на зарплату денег нет.
Похороны были масштабные, вся поляна перед бюро была джипами, мерседесами заставлена. Пара человек приехала на лимузинах. В помещении, где в кино большой зал был, сделан зал прощаний — на сцене гроб ставят, а там, где раньше были кресла для зрителей, наклонный пол убрал, и поставлено несколько столов и диванов для близких. Хоронили этого, как его…
— Сташенко.
— Да, Сташенко, не сразу. Его же убили, и милиция там что-то пыталась расследовать. Но в морге судмедэкспертизы он не лежал — больно большой человек, эксперты сами в наш морг ездили — в подвале стоят списанные морозильные камеры, их на судоремонтном заводе купили. Раньше в них возили на кораблях бананы, до сих пор, кстати, в морге запах фруктов стоит. Родственники часто спрашивают, где это мы покойников держим — от них так странно пахнет.
Милиция там же, в подвале, рядом с камерами, из него пули выковыривала. Не понимаю, правда, зачем — автомат рядом с телом бросили, ясно же, из чего стреляли.
— Ну, надо же чем-то заняться. Это ритуал такой, в действиях ментов смысла искать не надо — его там нет.
— Да, похоже на то. И вот, продолжалось это где-то недели три. В общем, к чему я это все говорю — людей тогда в бюро было больше чем обычно, все время ходили взад-вперед, менты удостоверения не показывали, а эти, из казино, которые похороны заказали, вообще считали, что раз они нам платят, могут ходить куда хотят — проходной двор был. К добру это не привело.
В день похорон, я говорила уже, куча народу съехалась. Сначала приглашенные собирались в холле на втором этаже. Там они закатили небольшой банкет, для репетиции. Много тостов говорили, типа человек незаменимый был, куда они без него теперь? Правда, некоторые сидели по углам и анекдоты рассказывали, а коридоры потом все кислятиной провоняли — там траву курили, с горя. Напились все почти, и когда двери в зал открыли к началу прощания, некоторые родные и близкие ползли по стенам, а человек десять встать с мест уже не смогли… Но такое часто бывает.
И вот, открывается дверь в зал, где стоит гроб со Сташенко. Они туда всей толпой заходят… вдруг слышу — мат страшный. Потом кто-то стекла стал бить, а пара идиотов прямо в зале начала в воздух стрелять. Какой там воздух — там до сих пор потолок весь в дырках, и люстры перебиты.
