Репортаж об убийстве - Макдермид Вэл (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
– Теперь понял, – кивнул Баррингтон, явно испытывая некоторое облегчение. – Ох, кстати, не очень-то я гостеприимен! Хотите выпить?
– Нет, спасибо, я за рулем. – Линдсей была рада, что у нее есть хорошая отговорка. Не очень-то приятно, когда тебя угощает возможный убийца. – Итак, вы высадили из машины Кэролайн, и что делали потом?
– Мы вернулись в Дербишир-Хаус примерно в полшестого – без четверти шесть. Я подвез Кэролайн прямо к Лонгнор-Хаусу в своем «даймлере». Мы вместе вышли из машины, и я зашел к ней в комнату, чтобы взять несколько семейных фотографий. Пробыл я там совсем недолго, потому что ей надо было идти на обед. Ну и потом поехал к себе в отель.
– Вы хотите сказать, что поехали прямиком к себе в отель? – переспросила журналистка.
– Ну, разумеется! А подъехав, еще с полчаса сидел в машине, по радио передавали концерт Бартока, хотелось дослушать.
– Вы меня не так поняли, – произнесла Линдсей, поздравляя себя с тем, что, кажется, наконец-то нашла способ вывести разговор на нужную колею. – Я хотела спросить, назад вы ехали по той же аллее, по которой подъехали к корпусу, или, может, по какой-то причине обогнули строительную площадку?
– Строительную площадку? – удивился Энтони Баррингтон. – Это ту, где строят корты для сквоша? Нет, конечно, чего, собственно, ради? Зачем же было делать такой крюк! Кстати, мне пришло тогда в голову, что было бы логично повер нуть налево и объехать корпус сзади, чтобы уже оттуда попасть на главную аллею, однако я все же просто свернул направ. – туда, откуда и приехал. К тому времени уже сильно стемнело, а многие девчонки шли по дорожке на обед. Я еще подумал, не дай боже, кого-нибудь задену, ну и решил держаться как можно дальше от главного корпуса. Вас устраивает такой ответ?
– Да, благодарю вас. – кивнула мисс Гордон. – Но вам было известно, что происходило в тот вечер в школе, не так ли?
– Да, Кэролайн говорила мне о концерте.
– Странно, что вы не захотели остаться. – заметила Линдсей. – Ведь, судя по вашим словам, вы большой любитель музыки, если целых тридцать минут сидели в машине, слушая концерт Бартока, – как бы невзначай добавила она.
Энтони бросил на нее острый взгляд.
– У меня было много работы. К тому же мне была не по нраву программа, – промолвил он.
«Никогда не давай двух объяснений, если достаточно и одного. – промелькнуло в голове у журналистки. – Это верный признак того, что человек лжет».
– Так вам не понравилась именно программа или солистка? – холодно спросила она. – Видите ли, мне кое-что известно о ваших отношениях с Лорной Смит-Купер.
– А раз известно, то вы должны также знать, что все отношения закончились несколько месяцев назад. – произнес Баррингтон. От гнева его голос стал чуть визгливым.
– Кэролайн довольно откровенно говорила со мной об этой истории и о ваших переживаниях, – проговорила Линдсей, стараясь быть предельно спокойной.
– Да как вы смеете совать нос в семейные дела? – взорвался Энтони. – Я, черт возьми, совершенно уверен, что мисс Овертон не давала вам полномочий спрашивать учениц о таких вещах!
– Кэролайн все сама мне рассказала, почти все. Похоже, она сочла, что установление личности преступника важнее личных чувств. – заметила женщина. – Только не думайте, что мне приятно копаться в чьем-то грязном белье.
– И еще я должна сказать вам, что ваша дочь, черт побери, в тысячу раз честнее вас, – продолжала она. – Вы изложили мне вашу версию событий, которая не совсем соответствует истине. Вас видели в вашей машине около Дербишир-Хауса примерно в двадцать минут восьмого. Но на концерте вы не были, а через пятнадцать минут машина исчезла. Полиция еще об этом не знает, но мне лично очень интересно, что же вы там делали в это время? Впрочем, думаю, и полицейских это заинтересует. Вы утверждаете, что слушали Бартока, а сами вполне могли убивать в это время Лорну! Вы, конечно, вправе чувствовать себя оскорбленным, но мне кажется, что улики против вас куда более веские, чем те, что были против Пэдди Кэллеген, а ведь ее арестовали.
Пока она говорила, Энтони Баррингтон удивленно смотрел на нее. При других обстоятельствах его широко разинутый рот, приподнятые брови и изумленное выражение лица вызвали бы смех. Молчание становилось все более тягостным, но к Энтони наконец-то вернулся дар речи.
– Да как вы смеете?! – взревел он. – Господи, да вы же настоящая нахалка! Сначала допрашиваете мою дочь, хотя не имеете на это никакого права. Потом по-хамски вваливаетесь ко мне в дом – разумеется, без приглашения – и, не долго думая, обвиняете меня в убийстве. Не имея на это никаких оснований. Да-да! Потому что ваша идиотская версия не подкреплена никакими доказательствами и фактами. Вы что же, считаете, что в полиции работают сплошные придурки? Если они прекратили следствие, стало быть, у них достаточно фактов и свидетельских показаний. Свидетельских по-ка-за-ний! Вы знаете, что это означает? Нечто куда более важное, чем обвинение человека в убийстве всего лишь за то, что он не захотел пойти на концерт. Должно быть, Памела Овертон попросту обезумела, если позволила такой дуре, как вы, вести расследование! А теперь немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию и не потребовал арестовать вас! И если я хоть раз услышу, что вы повторяете эту чушь при ком-то еще, я в ту же секунду подам на вас в суд за клевету, надеюсь, что даже ваши куриные мозги тогда что-то поймут. Вон из моего дома и не смейте больше приближаться к моей дочери, а иначе вы сильно об этом пожалеете!
Линдсей Гордон ничего не оставалось, как уйти. Сев в машину, она положила ладони на руль. Ее руки дрожали, от недавней уверенности не осталось и следа. Оглянувшись назад, она увидела Баррингтона, стоявшего в дверном проеме. Он грозил ей кулаком. Заведя мотор, Линдсей погнала машину вниз по узкой аллее, не замечая ее чудовищных колдобин. Лишь выехав на шоссе, она рискнула затормозить и закурить сигарету.
Она попыталась осмыслить весь этот кошмарный разговор. Она поняла, что переоценила свои силы, и теперь очень жалела о том, что не взяла с собой Корделию – для моральной поддержки. Надо было что-то делать: либо оставлять Баррингтона в списке подозреваемых, либо вычеркивать. Но у нее не было никаких доказательств его вины. Больше того, если только Энтони Баррингтон не был великолепным актером, Линдсей была готова прозакладывать свою жизнь за его невиновность. Внезапно ей пришло в голову, что она, по сути, именно это и сделала, явившись в одиночку к нему в дом незваной гостьей. При мысли об этом по ее спине побежал холодок.
– Я и в самом деле с самого начала вела себя как последняя идиотка, – прошептала она. – Но все-таки я немного продвинулась вперед. Нет, не верю, что эта вспышка гнева была фальшивой, скорее всего, он вернулся, потому что подумывал, не пойти ли ему на концерт. Хотелось бы знать, что все-таки удержало его от этого, раз уж он вернулся? Ох, пожалуй, на этот вопрос мне никогда не ответить!
Линдсей снова завела машину. Предстоял долгий путь в Дербишир-Хаус. Она ехала очень быстро и остановилась лишь однажды, чтобы позвонить из автомата в редакцию «Клэриона» и узнать, нет ли к ней вопросов по материалу. А оказавшись в телефонной будке, она все-таки не устояла перед желанием позвонить Корделии и подтвердить, что точно будет в девять часов.
Но трубку сняла Пэдди, которая тут же обрушилась на нее с градом вопросов. Ответив на пару из них, Линдсей пообещала все подробно рассказать при встрече. Как только к телефону подошла Корделия, Линдсей торопливо промолвила:
– Ничего пока не говори Пэдди, но у меня только что была дикая сцена с Энтони Баррингтоном.
– Кто бы сомневался, – сдавленным голосом отозвалась Корделия. – И что же именно случилось?
– Долго рассказывать. – Линдсей Гордон вздохнула. – Но в книгах я точно ни о чем подобном не читала. Все эти ваши книжные ищейки никогда не вылетают как пробка из дома богача, который угрожает подать на него в суд за клевету. Знаешь, думаю, я всегда буду только борзописцем. По крайней мере, журналистика живет по более или менее известным законам.
