Вечеринка в Хэллоуин - Кристи Агата (лучшие книги txt) 📗
Волосы суперинтендента Спенса, ранее седеющие только на висках, теперь поседели целиком. С возрастом он не похудел. Остановившись, суперинтендент посмотрел на калитку, у которой неподвижно стоял Эркюль Пуаро.
– Господи! – воскликнул Спенс. – Невероятно, но факт. Эркюль Пуаро, чтоб я так жил!
– Я польщен, что вы меня узнали, – сказал Пуаро.
– Ваши усы невозможно не узнать, – отозвался Спенс.
Оставив в покое поливалку, он направился к калитке.
– Приходится возиться с проклятыми сорняками… Что привело вас сюда?
– То же, что приводило меня ранее в самые разные места, – ответил Эркюль Пуаро, – и однажды, много лет назад, привело вас ко мне. [6] Убийство.
– Я покончил с убийствами, – сказал Спенс, – если не считать уничтожения сорняков, чем я как раз занимаюсь, поливая их специальной жидкостью. Это не такое легкое дело, как вам может показаться, – что-то всегда мешает, обычно погода. Не должно быть слишком сыро, слишком сухо и так далее. Как вы узнали, где меня найти? – осведомился он, отпирая калитку и впуская Пуаро.
– Вы прислали мне открытку на Рождество. На ней был ваш новый адрес.
– Да, в самом деле. Я старомоден – всегда посылаю рождественские открытки старым друзьям.
– Ценю такую предупредительность.
– Теперь я уже старик, – продолжал Спенс.
– Это относится к нам обоим.
– Однако ваши волосы почти не поседели.
– Благодаря флакончику с краской, – объяснил Эркюль Пуаро. – Незачем появляться на людях седым, если только вы сами того не желаете.
– Не думаю, чтобы мне подошли черные как смоль волосы, – заметил Спенс.
– Согласен, – кивнул Пуаро. – Вы выглядите весьма импозантно с седыми волосами.
– Никогда не считал себя импозантным, – усмехнулся Спенс.
– И были не правы. Почему вы обосновались в Вудли-Каммон?
– Я поселился здесь с моей сестрой. Она потеряла мужа, а ее дети выросли и живут за границей – один в Австралии, другой в Южной Африке. Поэтому я перебрался сюда. Пенсии в наши дни небольшие, но нам с сестрой хватает. Проходите и садитесь.
Он направился к маленькой застекленной веранде, где стояли два стола и стулья. Осеннее солнце приятно освещало это убежище.
– Что я могу вам предложить? – размышлял вслух Спенс. – Боюсь, тут нет никакого экзотического питья. Ни сиропов из черной смородины и шиповника, ни других излюбленных вами напитков. Может быть, выпьете пива? Или я попрошу Элспет приготовить вам чашку чаю? А может, хотите шенди, кока-колы или какао? Элспет, моя сестра, обожает какао.
– Вы очень любезны. Пожалуй, я предпочту шенди. Кажется, это смесь простого пива с имбирным?
– Совершенно верно.
Спенс пошел в дом и вскоре вернулся с двумя большими стеклянными кружками.
– Я присоединюсь к вам. – Он придвинул стул к столу и сел, поставив кружки перед собой и Пуаро. – За что мы будем пить? Только не за преступления. Я с ними покончил, а если вы приехали по поводу того преступления, о котором я думаю, – это наверняка так, потому что других убийств тут в последнее время не было, – то мне оно не по душе.
– Вполне естественно.
– Мы говорим о девочке, чью голову сунули в ведро с водой?
– Да, – признал Пуаро.
– Не понимаю, почему вы обратились ко мне, – промолвил Спенс. – Я уже много лет никак не связан с полицией.
– Кто был полисменом однажды, – изрек Пуаро, – остается им всегда. Он всегда будет смотреть на все с точки зрения полисмена, а не обыкновенного человека. Мне это хорошо известно – я ведь тоже начал свою карьеру в полиции у себя на родине.
– Да, припоминаю, что вы об этом рассказывали. Полагаю, вы правы, но на мою точку зрения едва ли стоит особо рассчитывать – я уже давно отошел от дел.
– Но вы слышите сплетни, – возразил Пуаро. – У вас есть друзья-полицейские. Вы можете узнавать у них, что они думают, что знают и кого подозревают.
– Одна из бед наших дней – то, что все слишком много знают, – вздохнул Спенс. – Когда совершается преступление по знакомому образцу, полиции отлично известно, кто мог его совершить. Они ничего не скажут репортерам, но будут потихоньку вести расследование в нужном направлении. Однако дальнейшие меры связаны с определенными трудностями…
– Вы имеете в виду жен, подруг и так далее?
– Отчасти да. В конце концов преступника обычно арестовывают, но до этого иногда проходит год или два. Вы ведь знаете, Пуаро, что в наше время девушки куда чаще, чем раньше, выходят замуж за никудышных парней.
Эркюль Пуаро задумался, поглаживая усы.
– Пожалуй, да, – согласился он. – Подозреваю, что девушки всегда были неравнодушны к «никудышным парням», но в прошлом против этого принимали меры предосторожности.
– Верно. За ними присматривали матери, тети, старшие сестры. Младшие сестры и братья тоже знали, что происходит, а отцы без колебаний вышвыривали из дома неподходящих ухажеров. Конечно, иногда девушки убегали с кем-нибудь из них, но теперь им незачем это делать. Родители не знают, с кем гуляет их дочурка, а ее братья если и знают, то только посмеиваются. Если отец и мать не дают согласия на брак, пара спокойно женится без них, и молодой человек, про которого все знали, что он полное ничтожество, спокойно продолжает всем это доказывать, включая свою жену. Но любовь зла – девушка не желает знать, что ее Генри обладает скверными привычками или преступными наклонностями. Она будет лгать ради него, называть черное белым и тому подобное. Да, это чертовски трудно – я имею в виду для нас. Хотя что толку повторять, что раньше было лучше? Возможно, нам это только кажется. Как бы то ни было, Пуаро, каким образом вы оказались в это замешаны? Ведь это не ваш регион – я всегда думал, что вы живете в Лондоне. Во всяком случае, когда мы с вами познакомились.
– Я по-прежнему живу в Лондоне, а сюда приехал по просьбе моей приятельницы миссис Оливер. Помните ее?
Спенс закрыл глаза и задумался.
– Миссис Оливер? Вроде не припоминаю.
– Она пишет книги – детективные истории. Вы встречались с ней в тот период, когда убедили меня расследовать убийство миссис Макгинти. Надеюсь, миссис Макгинти вы не забыли?
– Боже мой, конечно нет! Но это было так давно. Вы тогда оказали мне большую услугу, Пуаро. Я обратился к вам за помощью, и вы мне не отказали.
– Я был польщен, что вы пришли проконсультироваться у меня, – сказал Пуаро. – Должен сознаться, что пару раз я приходил в отчаяние. Человеку, которого мы старались спасти, – так как это происходило достаточно давно, то речь, очевидно, шла о спасении его шеи, – было чрезвычайно трудно помогать. Он являл собой образец того, как все можно обращать себе во вред.
– Кажется, он женился на той девушке? Не той, с крашенными перекисью волосами, а другой, невзрачной. Интересно, как они уживаются вместе. Вы ничего о них не слыхали?
– Ничего, – ответил Пуаро. – Но думаю, у них все в порядке.
– Не понимаю, что она в нем нашла.
– Одно из величайших утешений, предоставляемых природой, состоит в том, что даже самый непривлекательный мужчина обычно оказывается привлекательным – даже безумно привлекательным – хотя бы для одной женщины. Надеюсь, они в самом деле поженились и живут счастливо.
– Не думаю, что они смогли бы жить счастливо вместе с ее мамашей.
– Или с отчимом, – добавил Пуаро.
– Мне всегда казалось, – усмехнулся Спенс, – что этому парню следовало содержать похоронное бюро. У него лицо и манеры как раз для этого. Возможно, он этим и занялся – у девушки ведь были какие-то деньги. Я хорошо представляю его одетым во все черное и отдающим распоряжения насчет погребальной процедуры. Возможно, он с энтузиазмом выбирает нужный сорт вяза, тика, или что там они используют для гробов. А вот в продаже страховок или недвижимости ему бы вряд ли удалось преуспеть. Ладно, все это уже в прошлом. – Помолчав, он внезапно воскликнул: – Миссис Ариадна Оливер – та, которая все время грызет яблоки! Вот, значит, как она оказалась замешанной в эту историю. Ведь убийца сунул голову бедной девочки в ведро с водой, в котором плавали яблоки, не так ли? Это и заинтересовало миссис Оливер?
6
См. роман «Миссис Макгинти с жизнью рассталась».