Черный кофе - Кристи Агата (читаем книги .TXT) 📗

Все ахнули, потом заговорили разом.

– Исчезла! – первая воскликнула Кэролайн.

– Как! Из сейфа? Это невозможно! – воскликнул Рейнор.

Удивился даже доктор Карелли, который слушал хозяина дома крайне внимательно. Сэр Клод повысил голос, и все стихли.

– Я привык верить фактам, – сказал он. – Я положил листок в сейф в двадцать минут восьмого и вышел. После меня в кабинет вошел Рейнор.

Секретарь вспыхнул то ли от гнева, то ли от смущения.

– Сэр Клод, я протестую... – начал было он.

Сэр Клод успокаивающе поднял руку.

– Рейнор недолго пробыл в кабинете, где что-то писал, почти сразу следом за ним вошел доктор Карелли. Рейнор поздоровался с ним и вышел, а доктор Карелли остался.

– Я протестую, я... – теперь вспыхнул Карелли, но ученый вновь поднял руку, призывая к тишине.

– Рейнор сидел за столиком возле двери, его видели моя сестра Кэролайн и Барбара, которые как раз проходили мимо и заглянули в дверь, а доктор Карелли даже не вошел, а просто постоял в дверях и ушел вместе с дамами, дамы же в кабинет не входили.

Барбара взглянула на тетку и сказала:

– Боюсь, дядя Клод, у вас не совсем точные сведения. Я тоже в числе подозреваемых. Помнишь, тетя Кэролайн? Ты попросила меня посмотреть, не забыла ли ты в кабинете спицы. Ты не могла вспомнить, где их оставила.

Сэр Клод продолжал, словно не заметив слов племянницы:

– Следующим, кто вошел в кабинет, был Ричард. Он вошел один и оставался в комнате несколько минут.

– Боже мой! – ахнул Ричард. – Отец, не мог же ты подумать, будто твою чертову формулу стащил я? Быть не может!

Глядя сыну в лицо, сэр Клод задумчиво сказал:

– Этот листок бумаги стоит дорого.

– Вот оно что, – спокойно произнес сын. – У меня долги. Ты подумал о моих долгах, не так ли?

Сэр Клод ничего не ответил, изучая взглядом собравшихся.

– Как я уже сказал, Ричард находился в кабинете несколько минут. Второй раз он зашел, столкнувшись с Люсией, которая только-только вошла. Еще через несколько минут прозвучал гонг, но Люсия опоздала к обеду. Я застал ее здесь одну около сейфа.

– Отец! – воскликнул Ричард, протягивая руку к жене, словно пытаясь ее защитить.

– Повторяю, около сейфа. Она была очень взволнована, а когда я спросил, что случилось, она ответила, будто ей стало нехорошо. Я предложил стакан вина, но она отказалась, сказав, что ей уже лучше, и ушла в столовую. Я хотел было последовать за ней, но не знаю почему, повинуясь какому-то внутреннему порыву, подошел и заглянул в сейф. Конверт, в котором лежал листок, исчез.

Наступила тишина. Никто не произнес ни слова. Теперь серьезность происшествия, кажется, поняли все.

Потом Ричард спросил:

– Как тебе удалось узнать о том, кто где и когда был?

– Думал, спрашивал, рассуждал. Что-то я видел сам, что-то узнал от Тредвелла.

– Насколько я понимаю, Тредвеллу и прочим слугам ты веришь, Клод, – горько произнесла мисс Эмори. – И подозреваешь только членов семьи.

– Гостя тоже, – уточнил сэр Клод. – Да, Кэролайн, дело обстоит именно так. С тех пор, как я положил в сейф конверт, и до того, как я обнаружил пропажу, никто из слуг сюда не входил. – Он оглядел всех по очереди и добавил: – Надеюсь, теперь всем все ясно. Сейчас конверт находится у того, кто его украл. После обеда столовую обыскали самым тщательным образом. Тредвелл ничего не нашел, и потому я, разумеется, предпринял меры, чтобы никто отсюда не вышел.

Повисла напряженная тишина, которую прервал вопрос доктора Карелли:

– Вы хотите, сэр Клод, чтобы мы позволили себя обыскать?

– Я этого не сказал, – отозвался сэр Клод и посмотрел на часы. – Без двух минут девять. Эркюль Пуаро уже прибыл в Маркет-Клив, где сейчас его и встречают. Ровно в девять Тредвелл выключит основной рубильник. На одну минуту мы останемся в темноте. Если свет снова зажжется и листок останется у вора, я передам дело в чужие руки. Тогда им займется Пуаро. Но если через минуту листок будет здесь, – сэр Клод хлопнул ладонью по столу, – я откажусь от услуг детектива и скажу, что просто ошибся.

– Это невозможно, – сказал Ричард. Он обвел глазами всех в комнате. – Я считаю, что нас нужно обыскать, всех. Думаю, так будет лучше.

– Я тоже, – немедленно поддержал его Рейнор.

Ричард Эмори вопросительно посмотрел на доктора Карелли. Итальянец с улыбкой пожал плечами.

– Что ж, я тоже, – согласился он.

– Люсия? – Ричард повернулся к жене.

– Нет, Ричард, нет, – тихо сказала она. – Твой отец знает, что делает.

Ричард онемел.

– Так как, Ричард? – сказал сэр Клод.

Ричард только тяжело вздохнул.

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – наконец сказал он и посмотрел на Барбару, которая тоже кивнула в знак согласия.

Сэр Клод устало откинулся в кресле.

– Что-то у меня до сих пор привкус во рту от этого кофе, – вяло сказал он и зевнул.

Наступила полная тишина, начали бить часы. Сэр Клод медленно повернулся к сыну. С последним ударом погас свет, и комната погрузилась в полную темноту.

Кто-то вздохнул, кто-то из женщин тихо вскрикнул, потом послышался голос мисс Эмори, которая сказала:

– Все это мне не нравится...

– Помолчи, Кэролайн, – перебила ее Барбара, – не мешай слушать.

Несколько секунд стояла напряженная тишина, в которой послышался только чей-то вздох и шелестение бумаги. Потом снова наступила тишина, потом звякнул какой-то металлический предмет, раздался грохот, словно упал стул, потом вскрик Люсии:

– Сэр Клод! Пожалуйста, сэр Клод! Это невыносимо!

В комнате по-прежнему было темно. Кто-то тяжело вздохнул, кто-то постучал в дверь.

– Пожалуйста! – снова простонала Люсия.

И словно в ответ на ее слова свет наконец загорелся.

Ричард машинально отзвался на стук и пытался открыть дверь. Эдвард Рейнор стоял возле опрокинутого стула. Люсия полулежала в кресле, близкая к обмороку.

Сэр Клод с закрытыми глазами сидел, откинувшись на спинку.

Рейнор вдруг показал на стол.

– Смотрите! – крикнул он. – Конверт!

На столе перед сэром Клодом лежал длинный конверт.

– Слава тебе, господи! – воскликнула Люсия. – Слава тебе, господи!

В дверь снова постучали, и она медленно распахнулась. Все повернули головы. На пороге появился Тредвелл, который объявил о прибытии нового гостя.

Все глаза теперь были обращены к нему. Это был маленький человечек едва пяти футов ростом, однако явно исполненный чувства собственного достоинства. Голову, похожую на яйцо, он держал набок, словно принюхивающийся терьер. Большие усы были напомажены и закручены, как у военного. Одет он был в высшей степени аккуратно.

– Эркюль Пуаро к вашим услугам, – сказал незнакомец и поклонился.

Ричард Эмори протянул ему руку.

– Очень рад, месье Пуаро, – сказал он.

– Сэр Клод? – задал вопрос Пуаро. – Впрочем, нет, вы, конечно, еще слишком молоды. Тогда вы, наверное, сын? – Он пожал Ричарду руку и прошел в комнату. Следом за ним на пороге появился еще один прибывший, высокий, с военной выправкой человек средних лет. Пуаро представил и его:

– Познакомьтесь, мой коллега, капитан Гастингс.

– Какая милая комната, – сказал Гастингс, тоже пожимая Ричарду руку.

Ричард повернулся к Пуаро.

– Прошу прощения, месье Пуаро, – сказал он, – но боюсь, вы приехали напрасно. Никакой необходимости в ваших услугах больше нет.

– Вот как? – удивился Пуаро.

– Именно так. Очень жаль, что вам пришлось тащиться из Лондона. Но конечно, расходы, я имею в виду... э-э... это все мы уладим...

– Понимаю, – сказал Пуаро, – однако на данный момент меня интересует отнюдь не оплата расходов.

– Нет? Но тогда... э-э...

– Тогда что, хотели вы сказать? Я отвечу. Одна мелочь и, разумеется, совершенно несущественная. Меня пригласил ваш отец. И хотелось бы знать, почему он не может сказать мне об этом сам?

– А-а... да. Прошу прощения. – Ричард повернулся к отцу. – Отец, пожалуйста, скажи месье Пуаро, что надобность в его услугах отпала.