Огонь, гори! - Карр Джон Диксон (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Маргарет Ренфру дернула плечом.
— Молокососы, — равнодушно проговорила она. — Какие они скучные! Нет, мне подавайте человека постарше и поопытнее!
Теперь она не смотрела на Чевиота. Ее взгляд, загадочный и непостижимый, был направлен куда-то поверх его плеча.
Наконец она развернулась и начала осторожно подниматься по лестнице.
Если Флора и сердилась, то никак не показала своего гнева. Чевиот чувствовал исходящие от нее смущение, неуверенность, даже страх.
— Ты терпеть не можешь добрых советов, — тихо произнесла она. — Но прошу тебя, будь осторожен в одном.
— В чем?
— Умоляю, не ссорься с капитаном Хогбеном.
— Вот как?
— Не дразни его и не шути с ним… Всем известно, что он нечестно играет. Отчего-то мне кажется, что он принесет тебе горе.
— Как ты меня пугаешь!
— Джек!
— Я сказал только: «Как ты меня пугаешь».
Флора стиснула руки в меховой муфте.
— И еще… ты был не слишком-то радушен с бедным Фредди Деббитом.
Чевиот остановился, дойдя почти до верхней ступеньки, и снова приложил ладони ко лбу. Его голос звучал чуточку громче, чем голос Флоры:
— Флора, сколько раз можно просить у тебя прощения? Сегодня я просто не в себе.
— Думаешь, я ничего не заметила? Ведь я только и стараюсь тебе помочь! — Она снова замолчала, смутившись. Казалось, ее мысли унеслись куда-то далеко. — У Фредди, бедняжки, нет ни гроша за душой, хоть он и сын лорда Лоустоффа. Но он обожает тебя; за это я его и люблю. Пусть он обижает леди Корк, когда вышучивает ее и сочиняет о ней небылицы…
— Небылицы? Что за небылицы?
— Да так, фантазии. О ворах — раз уж тебя так беспокоит ее проклятый птичий корм.
— Флора, что такое? Ну-ка рассказывай!
— Фредди уверяет всех, будто какой-то злоумышленник хочет украсть любимого попугая леди Корк, который курит сигары. А еще Фредди говорит, что он бы не стал утруждать себя, взламывая замок ее шкатулки; он просто унес бы ее с собой.
— Вот оно как! — Чевиот прищелкнул пальцами. — Вот, значит, как!
Они дошли до верхней площадки и оказались в просторной, ярко освещенной галерее. Чевиот отвлекся от разговора и принялся с интересом озираться по сторонам.
Галерея была оформлена в китайском стиле, бывшем в моде сорок лет назад; в 1829 же году обстановка выглядела чуточку старомодной. Стенные панели, покрытые черным лаком и расписанные золотыми драконами, сверкали при свете масляных ламп под кружевными шелковыми абажурами на фарфоровых, полых ножках. Лампы стояли на маленьких низких столиках черного тика. В простенках между столиками с обеих сторон располагались резные тиковые стулья.
Оглянувшись, Чевиот увидел, что слева, сзади от него, находятся закрытые двойные двери, выкрашенные яркой оранжевой краской и расписанные золотыми узорами. За ними, очевидно, была бальная зала; оттуда доносились гул голосов и бренчание настраиваемых скрипок.
Все остальные двери здесь были также оранжевые с золотом. Они отчетливо выделялись на фоне черных лакированных стен. Вторые двойные двери находились в противоположном конце галереи. Справа, довольно далеко друг от друга, в галерею выходили еще две одинарные двери, расписанные так же. Тусклый ковер испещрили грязные следы.
— Мистер Чевиот!
Но Чевиот разглядывал птичьи клетки.
— Мистер Чевиот! — снова позвала его мисс Ренфру, останавливаясь у двойных дверей в конце галереи.
Клеток было восемь. Они свисали с потолка над тиковыми стульями — по четыре с каждой стороны. В каждой клетке сидела канарейка; все птички беспокойно метались по клеткам, некоторые возбужденно чирикали. Позолоченные клетки были очень большими. На это Чевиот и надеялся.
Протянув руку, он вытащил из одной клетки фарфоровую, довольно вместительную мисочку с кормом. Клетка закачалась; канарейка громко пискнула и забила крылышками. Осторожно ставя на место кормушку, он краем глаза следил за мисс Ренфру; та судорожно стиснула руки.
— Довольно невежливо с вашей стороны заставлять ждать леди Корк! — крикнула она.
— Мисс Ренфру, — неожиданно звонким голосом вмешалась Флора, — я уверена, леди Корк не станет возражать, если я еще на секунду задержу мистера Чевиота.
— Вы ведь обычно так и поступаете, верно? И все же… Именно сейчас?
— Да, особенно сейчас.
— Знаете ли, у леди Корк дело чрезвычайной важности!
— Не спорю с вами, — любезно согласилась Флора. — Но у меня тоже. Минута, не больше, идет?
Собираясь возразить, Чевиот повернулся к Флоре и так и застыл на месте. Он впервые видел ее при свете.
Она оказалась выше, чем он представлял; фигура у нее была стройнее и пышнее. Возможно, в карете она показалась ему скорее маленькой из-за тихого голоса и изящных рук. Сейчас же он увидел, какая у нее гладкая кожа, каким ярким румянцем залились ее щеки. На губах играла соблазнительная улыбка. От ее вида у него захватило дух.
В ту же секунду двойные двери за спиной мисс Ренфру, очевидно ведущие в будуар леди Корк, открылись и тихо закрылись.
Из будуара выскользнула смуглая девушка восемнадцати-девятнадцати лет. Кружевной чепец закрывал уши; длинный фартук также был отделан кружевом. Она была хорошенькой, с лучистыми карими глазами, которые часто кажутся черными и всегда выразительны.
Увидев Маргарет Ренфру, девушка пробормотала:
— Прошу прощения, мисс! — Она заспешила к лестнице. По пути присела в книксене перед Флорой, бросив на нее взгляд, исполненный искреннего обожания.
— Мистер Чевиот! — позвала мисс Ренфру. — Не пора ли, в конце концов?…
— Мадам! — перебил ее чей-то важный голос.
Чевиот совсем позабыл о мистере Хенли, который поднялся наверх следом за ними, но искренне обрадовался тому, что приземистый коротышка тоже здесь.
— С вашего позволения, мадам, — продолжал старший клерк, обращаясь к мисс Ренфру и ковыляя к ней, — я возьму на себя смелость и войду первым. Мистер Чевиот не заставит себя ждать. Обещаю.
— Как хотите!
Маргарет Ренфру открыла одну половинку дверей и вошла. Метнув на Чевиота и Флору быстрый умоляющий взгляд из-за рыжеватых бакенбардов, мистер Хенли вошел следом и закрыл за собой дверь. Они остались одни в цветистой, разукрашенной галерее.
— В чем дело? — осведомился Чевиот. — Что ты собиралась мне сказать?
Флора вскинула голову, пожала плечами и отвела взгляд.
— Надеюсь… — прошептала она, — если я не слишком многого прошу, ты можешь уделить мне один, всего один танец?
— Танец? И все?
— Все?! — повторила Флора, округляя глаза. — Все?!
— Я не могу, Флора! Я на службе.
Он произнес эти слова с выражением, дававшим понять, что не может ей противиться, и она прекрасно это поняла. Именно поэтому сердце ее растаяло, и она не стала настаивать на своем.
— Да, — проговорила она, криво улыбнувшись, — полагаю, твое ужасное полицейское дело должно идти в первую очередь. Как бы там ни было, следующий танец — вальс; некоторые до сих пор находят его неприличным. Ну и ладно! В таком случае я посижу здесь. — И Флора тут же грациозно и томно опустилась на резной стул. — Подожду, пока ты не освободишься.
— Тебе нельзя ждать здесь!
— Почему? Я не посмею войти в бальную залу; еще решат, что я явилась без кавалера! Почему мне нельзя здесь ждать?
— Потому что… да не знаю я! Просто нельзя, и все! — Чудовищным усилием Чевиот взял себя в руки. — В общем… если ты хочешь мне помочь…
Флора с готовностью подалась ему навстречу:
— Да, да! Сделаю все, что хочешь!
— Та темноглазая девушка в кружевном чепце, которая только что прошла мимо… Я верно решил, что она горничная леди Корк? Как ты ее называла — Соланж?
— Да, но зачем?…
— Вот что я от тебя хочу. — И Чевиот наскоро объяснил, в чем дело.
Флора вскочила.
— Ах, я все сделаю! — воскликнула она, кусая губы. — Хотя мне как-то… неприятно!
— Но почему? Что тут неприятного?
— Не важно. — Ее глаза, темно-синие и сияющие при свете ламп, встретились с его глазами. — Ты ведь что-то ищешь? И по-твоему, что-то подозрительное?
