Убрать Картера - Льюис Тед (бесплатные полные книги .TXT) 📗

Льюис Тед

УБРАТЬ КАРТЕРА

ЧЕТВЕРГ

Шел дождь.

Он начался еще в Юстоне и с тех пор лил не переставая. В вагоне царила скученность того рода, когда под ногтями скапливается грязь, хотя вроде сидишь и ничего не делаешь, только смотришь в мутное окно. Смотришь на грязные стены проносящихся мимо домов под нависшими серыми тучами. Сидишь не шевелясь и только смотришь.

Я был один в купе. Ботинки я скинул. Ноги задрал. «Пентхаус» был прочитан. «Стэндард» – дважды. Я обгрыз два ногтя. До Донкастера оставалось сорок минут.

Я взглянул на свои черные мохеровые носки. Потом согнул большой палец. Носок обтянул длинный ноготь. Надо бы подстричь ногти по приезде – в выходные предстоит много ходить пешком.

«Интересно, – подумал я, – успею ли я в Донкастере за пересадку купить сигареты в вокзальном буфете?»

Если буфет будет открыт в пять вечера, в четверг, в середине октября.

И все же я закурил.

Забавно, Фрэнк никогда не курил. А ведь большинство барменов курят. В промежутках между своими основными обязанностями. Хотя бы пару затяжек, чтобы показать: у меня перерыв. Фрэнк же не курил. Даже самокрутки, когда мы собирались в конце Джексон-стрит и покуривали из любопытства. Просто не хотел знать, что значит курить.

А еще он не пил виски.

Я взял фляжку, валявшуюся на журнале, отвинтил крышку и сделал глоток. Поезд сильно мотало, поэтому немного виски пролилось на рубашку. Под воротником появилось довольно большое пятно.

Однако не такое большое, как у Фрэнка – на той рубашке, в которой его нашли. Гораздо меньше.

Они сработали внаглую. Они сработали топорно.

Я завинтил крышку и бросил фляжку на диван. Из-за вершины холма на секунду показалось солнце, и луч света, прорезав серые тучи и сплошную стену дождя, высветил гравировку на фляжке: «Джеку на тридцать восемь лет, с наилучшими пожеланиями от Джеральда и Леса».

Джеральд и Лес – это ребята, на которых я работаю. За то, что я делаю для них, они неплохо мне платят. Они занимаются земельной недвижимостью. Инвестициями. Спекуляциями. В общем, вы понимаете, чем именно.

Жаль, что все это закончится. Рано или поздно Джеральд обязательно узнает про меня и Одри. И когда это случится, я предпочел бы находиться где-нибудь подальше. Работать на Штайна. Под ярким солнцем. И чтобы Одри загорала без всего. И чтобы не было дождя.

Вокзал Донкастера. Мрачное, продуваемое ветром переплетение рельсов и платформ, освещенное слабым светом неоновой вывески. Шелест дождя только подчеркивает царящую вокруг пустоту. Газетный ларек «В. X. Смит» закрыт.

Я прошел по крытому надземному переходу, чтобы перейти к платформе, где меня ждал другой поезд. В переходе никого не было, и меня преследовало эхо моих шагов. В соответствии с указателем я повернул налево, к четвертой платформе, и спустился вниз. Тепловоз громко пыхтел, готовясь отправиться в путь. Я поднялся в вагон, захлопнул за собой дверь и сел на трехместную скамью. Положив свой багаж на соседнее сиденье, я встал, снял зеленую замшевую куртку и бросил ее на сумку.

Я огляделся по сторонам. В вагоне было не больше дюжины пассажиров, все сидели спиной ко мне. Я вытянул шею и заглянул в кабину кондуктора. Кондуктор читал газету. Я вытащил фляжку и быстро глотнул виски, потом сунул ее в сумку и полез в карман за сигаретами. Черт, я же выкурил последнюю.

Сначала есть только чернота. Покачивание вагона, отражение в залитом дождем стекле и чернота. Но если постараться заглянуть за отражение, можно увидеть зарево, поднимающееся над горизонтом.

Оно очень слабое, и в первую минуту кажется, что вдали что-то горит – скирда, бензиновая цистерна или что-то еще. Но потом замечаешь подсвеченные заревом облака и понимаешь, что это нечто большее, чем пожар. А еще чуть позже, когда поезд проносится через просеку и поворачивает к городу, из темноты возникает небольшой круг яркого света, и становится ясно, где источник зарева: это несколько сталелитейных заводов, построенных вдоль полукруглой ложбины. Трубы цехов тянутся вверх, плавильные цеха пульсируют красным, доменные печи взрываются белым огнем, а очертания завода кажутся черными на фоне этого зарева. При виде всей этой картины на память приходит диснеевский вариант создания мира. Даже когда поезд едет мимо неприглядных окраин, задов бензоколонок и ярко освещенных улиц, внимание все равно притягивает яркое зарево над заводами.

Я предъявил билет и через турникет вышел к вокзальной стоянке. Некоторые из моих попутчиков направились к своим машинам, остальные остались ждать автобус. Капли дождя лениво падали на блестящий мокрый асфальт. Я огляделся по сторонам в поисках такси. Ни одной машины. Возле билетной кассы я увидел телефонную будку. Зайдя в нее, я нашел в справочнике раздел «Такси» и набрал номер одной из фирм. Мне сказали, что машина будет через пять минут. Я повесил трубку и понял, что предпочту мокнуть на дожде, чем ждать такси в будке, провонявшей дымом.

Я стоял и бездумно смотрел на стоянку. Автобус и машины уже уехали. Напротив меня находился вход на стоянку, а за стоянкой я увидел тускло освещенную улицу с муниципальными домами. Все выглядело так же, как и восемь лет назад, когда я был здесь в последний раз. Это место подходит лишь для того, чтобы с ним попрощаться.

Я вспомнил, что сказал мне Фрэнк на похоронах отца в мой последний приезд.

Я ел сэндвич с яйцом и разговаривал с миссис Гортон, когда ко мне через толпу протолкался Фрэнк и попросил на минуту подняться с ним наверх.

Я последовал за ним в нашу старую спальню. Он вынул письмо и сказал: «Прочти». Продолжая есть сэндвич, я взглянул на штемпель. Письмо пришло из Сандерленда. Судя по дате, четыре дня назад. Я вытащил письмо из конверта, развернул его и взглянул на подпись.

Поняв, от кого оно, я посмотрел на Фрэнка.

«Прочти», – повторил он.

Такси въехало на стоянку. Машина была новой, с ярко горящим значком на крыше. Такси остановилось напротив меня, водитель обошел машину и открыл пассажирскую дверь.

– Мистер Картер?

Я пошел к машине, а водитель подхватил мою сумку и поставил ее на заднее сиденье.

– Милая погодка, – сказал он.

Я сел на пассажирское место, он – на свое.

– Так куда ехать? – спросил он. – К «Георгу»?

– К «Георгу», – ответил я.

Машина тронулась. Я полез в карман за сигаретами и, только вытащив пачку, вспомнил, что она пуста. Водитель достал пачку «Вейтс».

– Вот, – предложил он, – курите.

– Спасибо, – поблагодарил я и прикурил по сигарете нам обоим.

– Надолго к нам? – спросил водитель.

– Как получится.

– По делу?

– Не совсем.

Какое-то время мы ехали молча.

– Знаете город?

– Немного.

Мы ехали по той дороге, что начиналась от стоянки машин. Огни становились ярче. Впереди лежала главная улица.

Это было странное место – слишком крупное для поселка и слишком маленькое для города. В детстве оно напоминало мне город из вестерна. Такие города возникали на Западе в результате экономического подъема: одна-сдинственная улица, на которой расположены все необходимые для жизни города учреждения и заведения, а жилые кварталы тянутся вдоль грязных окраин. Муниципальные дома начинались сразу за «Вулвортом» [1]. Стандартные домики в викторианском стиле примостились сбоку от «Маркса и Спенсера» [2]. Газовый завод возвышался над чайной «Кардома». Плавательный бассейн и футбольное поле отделяло от муниципалитета всего несколько ярдов.

Это и в самом деле был город из вестерна. Тридцать лет назад на этом месте стояла богом забытая деревушка. А потом обнаружили известняк. Тридцать лет спустя деревушка превратилась в городок, который стал бы большим городом, если бы не кольцо сталелитейных заводов.