Готическая коллекция - Степанова Татьяна Юрьевна (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
– Клим, мы здесь, ждем тебя, – окликнул Катюшина из машины женский голосок – тихий и загадочный, как у заправского заговорщика в юбке. Из открытого окна «Мерседеса» выглянула Марта. Катя, в отличие от Мещерского и Кравченко имени блондинки не знала, однако предыдущее странное поведение Мещерского заставило ее присмотреться к блондинке повнимательнее. За рулем сидел спутник Марты, которого Катя в баре, опять же как некогда Мещерский, сначала приняла за ее отца. На заднем сиденье сидела Юлия Медовникова, курила сигарету.
– Клим, садись же, тут мы спокойно поговорим, – Марта кивнула на заднее сиденье. По ее тону можно было догадаться, что они с Катюшиным знают друг друга очень давно и дружат. И это Катю сразу заинтересовало. Потому что маленький участковый из Морского мало походил на бойфренда красивой, как топ-модель, девушки, разъезжавшей на дорогих иномарках с престарелым (как показалось в ту минуту Кате) кавалером.
– Вот познакомьтесь – это Екатерина, наша сотрудница из Москвы, оказывает мне помощь в расследовании. – Катюшин сказал это таким тоном, что осталось загадкой – шутит он или говорит правду. – А это Марта Линк и Григорий Петрович Сукновалов. Екатерина первой вместе со мной обнаружила Ирину Преториус там, на месте происшествия. Ну, да это вы уже знаете, – он покосился на Юлию. Та кивнула и подвинулась на белом кожаном сиденье «Мерседеса», давая им место в машине.
– Вот Григорий всему свидетель, он тебе каждое мое слово подтвердит. – Марта живо обернулась к ним, одновременно энергичным жестом заставляя обернуться и своего спутника. Катя, услышав фамилию Линк, тут же вспомнила, как другой Линк по имени Михель, упоминал о своей родственнице Марте, из-за отказа которой выйти замуж якобы и задумал свести счеты с жизнью Дергачев. Она с любопытством украдкой разглядывала блондинку, размышляя, могла ли та стать предметом столь роковой страсти. Еще сразу заинтересовало то, что в отличие от своего немецкого родственника эта немочка говорила по-русски без всякого акцента.
– Дело очень серьезное, – сказал спутник Марты. – Когда Юля сегодня утром нам позвонила, я сразу сказал Марте, что она должна все вам рассказать. Все, что ей известно. Чтобы не попасть потом в крайне неприятную историю.
– Так ты, значит, была знакома с Преториус? – спросил Катюшин с явным облегчением. – Ты мне сейчас по телефону что-то про клинику вашу говорила… Я не совсем только понял.
«Так вот кому они сейчас звонили из бара, – подумала Катя. – Это они с Юлией вызывали его сюда».
– Клим, она же несколько лет подряд лечилась у моего отца. А муж ее, Алексей Модестович, у профессора Плавского наблюдался с аденомой. А у Ирины были проблемы с гинекологией. Отец ее консультировал, наблюдал, потом оперировал. Диагноз был сложный, но операцию он сделал хорошо, чисто. Короче, все обошлось, – Марта вздохнула, – да мои родители эту семью лет, наверное, десять знают, еще когда сам Преториус директором горторга был.
– А сейчас он вроде большим бизнесменом стал? – осторожно закинул удочку Катюшин.
– Об Алексее Модестовиче и я слыхал, как же. Так это муж ее был? Надо же… – усмехнулся Сукновалов. – М-да, влиятельный человек. Большие дела делает, большими деньгами вертит. Надо же, Марта, – он посмотрел в сторону девушки и улыбнулся, – ты мне никогда не говорила, какие, оказывается, знакомства у твоих родителей.
– Господи, какие знакомства у врачей? Да у отца в клинике весь город лечился, даже военные, хотя у них собственный госпиталь. Мне и в голову не приходило говорить тебе. Ирина наблюдалась у отца довольно долго. Когда она легла на операцию, мы с ней и познакомились. Отец хотел, чтобы я, как лечащий врач, тоже ее понаблюдала, поучилась у него. Мы сблизились, как пациентка и дочь доктора. Ирина, конечно, старше меня, и нельзя сказать, что мы с ней стали близкими подругами, но она была такой человек… сильный, открытый, так мужественно болезнь свою переносила, а диагноз-то был плохой, мы все это знали. Короче, я прониклась к ней глубочайшим уважением. И в последующее время, хотя мы очень редко с ней встречались, я всегда была…
– Встречались вы редко, однако здесь у нас в Морском единственной ее знакомой еще по Калининграду была ты. И ехала она сюда с каким-то свои хахалем потому, что именно ты ее сюда так необдуманно пригласила, – оборвал ее недовольным тоном Сукновалов. – Марта, девочка моя, ты же уже не ребенок, ты должна понимать, насколько вся эта история серьезна. Ты должна рассказать товарищу милиционеру все и по существу.
– Да я их не приглашала в гости! – вспыхнула Марта. – Гриша, с чего ты взял, будто это я ее сюда позвала? Да мы бог знает сколько не общались, с того самого момента, наверное, как я сюда переехала. Клим, слушай, как все было. Я ничего не скрываю, – она обернулась к Катюшину. – Около недели назад Ирина совершенно неожиданно позвонила мне из Калининграда. То-се, я обрадовалась, конечно. Она спросила, как мои дела? Довольна ли я переменами в своей жизни, что сюда переехала, что клинику оставила, любимую работу? Я сказала, что счастлива, – Марта нежно и застенчиво взглянула на Сукновалова, – и пригласила ее на свадьбу. Но она засмеялась и сказала, что хочет меня повидать раньше. Спросила, много ли сейчас у нас отдыхающих? Я ответила, что почти никого нет. Она сразу оживилась, спросила, не могу ли я снять ей номер в каком-нибудь из здешних домов отдыха. Я хотела сразу же дать ей телефон вашей гостиницы, – Марта посмотрела на курившую Юлию, – но тут она как-то замялась и попросила сначала выслушать ее. Сказала мрачно, что у нее с Алексеем Модестовичем проблемы. Якобы они на грани развода, якобы она совершенно случайно узнала, что у него есть другая женщина. Мол, это был для нее удар, но потом она оправилась, взяла себя в руки. Мол, сейчас и в ее жизни появился мужчина. Но от мужа, хотя они давно уже друг другу чужие, она это скрывает, потому что боится и за себя, и за близкого человека. Мол, у Алексея Модестовича тяжелый, вспыльчивый характер, и в этой истории от него ждать можно всего. Поэтому ей и ее другу приходится всячески скрываться. Встречаться в городе очень трудно. Там все ее знают, знают мужа… Вот ей и пришла в голову мысль. Короче, она сказала мне так: мужу она скажет, что едет на машине ко мне в Морское повидаться перед моей свадьбой. У него не возникнет никаких подозрений, он, мол, глубоко уважает профессора Линка – моего покойного отца. А чтобы вообще не было никакого повода для пересудов и муж в случае чего не смог ничего узнать, она придумала следующее: она просит меня об услуге. Чтобы я заказала номер в гостинице на свое имя, предупредив, что поселюсь не я с кем-то, а… Гриша. – Марта посмотрела на Сукновалова, который в этот момент прикуривал сигарету. – Я все это так открыто говорю при всех для того, чтобы ты не подумал… – Марта запнулась и снова вспыхнула. – Чтобы в будущем между нами не возникало никаких недоразумений, чтобы ты не думал, что номер был нужен мне самой, а не… Вот, Юля подтвердит, что все так и было.
– Да-да, Григорий Петрович, все так и было, – как попугай поддакнула Медовникова, – мы с Мартой так и условились насчет номера. Фамилию моей клиентки она мне даже не сказала, они законспирировались вконец. – Юлия насмешливо фыркнула. – Мне, собственно, и фамилия-то была не нужна. Марта обещала, что она свою приятельницу с ее парнем встретит и сама привезет в гостиницу.
– Погоди, Юль, не тараторь, а то у меня голова просто кругом идет, – прервал ее Катюшин, – давайте все по порядку. Значит, номер в гостинице для Преториус и ее любовника заказала ты, Марта, на свое имя?
– Я, я. Не могла же я на ее просьбу ответить: нет, я не буду этого делать!
– Почему? – тихо спросил Марту Сукновалов. Катя (он сидел вполоборота) видела, как внезапно потемнело его лицо. – Ну почему ты не могла отказаться? – Но ведь в этом не было ничего дурного! Ну что ты так на меня осуждающе смотришь, Гриша?! – жалобно воскликнула Марта. – Что в этом было такого, раз об этом просит моя старая знакомая? Разве ты бы не поступил точно так же, если бы тебя попросил какой-нибудь твой приятель?
