Опущенная - Колычев Владимир Григорьевич (бесплатные версии книг .txt) 📗
— А ты попробуй поверить.
— Попробую, — кивнула она. И улыбнулась, давая понять, что пора прощаться. — Ну все, до встречи!
— До какой еще встречи?
Сева взял ее за руку и чуть ли не силой завел в дом. Дверь им открыл Василий Лукич.
Сева обманул. Настя так надеялась на него, а он обманул ее ожидания. Пришлось выкручиваться самой. Зато Веня раскрыл душу нараспашку, вместе со спичечным коробком, в котором у него находился первосортный гашиш. Курить травку все равно, что пить воду, когда хочется есть. Но без воды человек умрет быстрей, чем без хлеба. А еще под травкой весело, а ей так не хватало хорошего настроения. Но Сева обломал весь кайф.
— Настя! Нам нужно что-то делать, — сказал отец.
— Ты поверил Севе? — скривилась Настя.
— А почему я не должен ему верить?
— Потому что Сева — стукач.
Настя не злилась на Севу. Но и добра ему не желала. И так хотелось его уколоть.
— Вот только давай без этих жаргонных словечек!
— Сева — ябеда. Что от этого изменилось? — усмехнулась Настя.
— Характер у тебя изменился…
— Это все Женя… Которого ты посадил…
— Ну, с этим мы разберемся… — болезненно скривился отец.
Сева рассказал ему все, что узнал от Насти. Взял и без всякого зазрения совести вывалил. А ведь она поделилась с ним по секрету… Вот и как его после этого назвать?
— А было?
— Ну, насильников я, конечно, осуждал…
— Женя не насильник. Эта девочка сама ему дала… Чистая, невинная девочка. Такая же, как я, — ухмыльнулась Настя.
— Ты чистая. И невинная. А то, что было, скоро забудется как страшный сон…
— Не забудется. И не сотрется… А разбираться надо было сразу… Ты же собирался узнать, кто такой Женя…
— Не успел, закрутился…
— Ты крутился, меня крутили… Как же так, папа?
— Я обязательно доберусь до этого гада! — Отец сжал кулаки до хруста в костяшках.
Но Настя лишь усмехнулась. После драки кулаками не машут.
— Мне плохо, папа. Если бы ты знал, как мне плохо… Душа болит… — Она потянулась к отцу, обняла его.
— Ничего, мы вместе справимся с этой болью. Все будет хорошо.
— Когда?
— Мы обязательно что-нибудь придумаем.
— А что тут думать? — Настя отпрянула от отца и едко глянула на него. — Сдай меня в наркологию. Привяжут к кровати, будут лечить… Чем там у нас психов лечат?
— Ну, наркология — это слишком.
— А чего? Женю ты не остановил… А ведь я к нему ходила, он мне все рассказал… Почему ты его не нашел! Почему ты к нему не пришел?.. Почему ты его не убил? — Настя обозленно глянула на отца.
— Девочка моя! — Он обнял ее, прижал к себе — как будто смирительную рубаху надел.
— Все, все, больше не буду!
Отец отпустил ее, она села на кровать, подтянула коленки к подбородку.
— А этого подонка я найду!
— И убьешь!
— И убью, — кивнул отец.
— Я тебе не верю!
— Убью… И в тюрьму сяду… Тогда поверишь…
— A-а, в тюрьму!.. И Сева боится!.. Никому я не нужна! — С Настей случилась самая настоящая истерика.
— Ира! — отец позвал маму.
И это отрезвило Настю. Она вскочила, бросилась к двери, встала спиной к ней.
— Все! Все! Только маму не надо!.. Или у меня от вас взорвется голова!
— Хорошо, хорошо, давай без мамы… А лечится будешь здесь?
— Как?
— Ну, с наркологом я договорюсь, он будет приходить на дом. Будет тебя лечить.
— Я знаю одно лекарство.
Отец округлил глаза, возмущенно глядя на Настю. Он понял, о чем она завела речь.
— Тут главное — не переборщить, — с самым серьезным видом сказала она. — Полкубика в день, чисто для поддержания тонуса. Кайфа не будет, да мне и не нужно. Но чувствовать я себя буду хорошо. И учится буду, сессию сдам. Ты же знаешь, мне нужно образование… Прокурором хочу стать… И Женю не надо убивать. Я его сама убью. Морально. Запрошу для него пятнадцать лет и ни на год не сдвинусь. Да что там год, месяца ему не скину…
— Станешь прокурором, обязательно станешь, — Отец обняла ее. — Только не надо по полкубика в день…
— Да, я знаю, можно капельницы ставить, интоксикацию снимать. Тогда легче станет…
— И легче станет, и вылечимся…
— Но это завтра?
— Завтра. Завтра будет врач, он назначит лечение…
— Нужно сегодня.
— Ну, сегодня никак нельзя…
— Тогда просто обезболивающее.
— Нет!
— Ты можешь достать, я знаю. — Настя оттолкнулась от отца.
— Я же сказал…
— Тогда я выброшусь из окна!
— Настя!
— Там четвертый этаж. Я не убьюсь! Но сломаю позвоночник! И стану инвалидом на всю жизнь! Вы этого хотите?
— Настя, ну не надо!
— А что, это мысль! Мне будет больно, мне будут колоть морфий!
— Настя, пожалуйста, возьми себя в руки.
— Мне нужен морфий! Одна ампула! На один раз! До завтра!.. А завтра уже не надо!.. Неужели это трудно понять! — Настя чуть ли не в бешенстве смотрела на отца.
— Где ж я возьму тебе морфий?
— В аптеке купи… В больницу съезди… Ты же судья, у тебя должны быть связи…
— Я не смогу.
— Я жду!
Настя подошла к окну, отодвинула занавеску, взялась за ручку.
— Ну хорошо…
Отец ушел, появилась мама, но Настя вовсе не хотела с ней говорить. Она бухнулась на кровать, зарылась головой в подушку.
Мама что-то говорила, успокаивая, а она лежала и усмехалась. Где они все были, когда ее опускали на уровень канализации? Раньше надо было спасать, а сейчас пусть бегут за обезболивающим. А если они ничего не придумают, она точно выбросится из окна. Или вскроет себе вены.
Отец вернулся с трясущимися от волнения руками. Как оказалось, он принес ампулу с морфием. Настя смотрела на него с удивлением и насмешкой. Вроде бы плохо ей, а ломает его.
Мама принесла шприц, взяла ампулу, но сломать кончик не смогла: расплакалась, разрыдалась. Настя выгнала родителей из комнаты, взяла процесс в свои руки. И погрузилась в состояние фиолетового спокойствия.
На следующий день она собралась в институт, но мама не выпустила ее из дома. А к обеду подъехал отец, он привел с собой мужчину с крылообразными бровями и вислыми щеками. Все бы ничего, но у него был сизый нос. Настя не могла сдержать насмешки. Видно, мужик — большой специалист, если он изучал проблему глубоко изнутри.
Врач осмотрел Настю, опросил и назначил лечение. Капельница с раствором глюкозы — для снятия интоксикации, бром — для успокоения. Инсулин в малых дозах. И главное, полная изоляция от внешнего мира.
Капельницу он поставил ей сразу, дал успокаивающего. Настя уже погружалась в сон, когда появился отец.
— С институтом я договорился, — сказал он. — Часть зачетов поставят автоматом, а часть — сдашь в облегченном режиме…
— Уйди! — Настя умоляюще глянула на него.
Она уже почти успокоилась, но отец одним своим присутствием умудрился вывести ее из себя.
— Я же как лучше хотел…
— Уйди! Ну пожалуйста!
Отец ушел, Настя постаралась расслабиться, представила, что в кровь из капельницы поступает морфин. Это помогало мало, но и на стену она не лезла. И благим матом не орала. А когда ей захотелось сбежать из дома, снова появился отец. Он принес доски, молоток и своими руками заколотил окно. Насте вдруг захотелось его убить. Этим же молотком. А потом выкинуть из окна.
Но набросилась она на маму, которая не хотела выпускать ее из дома. И отец не постеснялся надеть на нее самую настоящую смирительную рубашку. А мама сделала укол, после которого ее охватила сумеречная апатия. В этих сумерках ею и овладел долгожданный сон.
Глава 10
СПИД, сифилис, гонорея — все это просвистело как пуля у виска. Мимо проскочило, даже не зацепило. Об этом отец сообщил с радостью. Но тут же выложил и неприятную новость.
— Срок небольшой, всего три недели. И, насколько я понимаю, ты не знаешь, от кого ребенок.
Настя пожала плечами. Или от Сластика, или от Симона. Ну а если со сроком немного ошиблись, то можно было бы подумать и на Женю.
