Ночь лунного страха - Арбенина Ирина (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
— Что значит возможно? — не отступала Светлова.
— Ну да, да… Возможно, я погорячился!
— То-то, господин горячая голова…
Он наконец улыбнулся, что означало возврат к прежним мирным отношениям.
— А что в полиции говорят про смерть Мартина? — поинтересовалась Анна.
Сыщик пожал плечами:
— Практически ничего… Очень аккуратное убийство. Такое, знаете ли, лишенное признаков индивидуальности преступника. Как будто все сделано по описанию из учебника криминалистики… Никакого творчества.
— Но это ведь тоже зацепочка?
— Да, конечно. Уже можно предположить, что это вряд ли сделал кто-то, движимый сильными негативными эмоциями: желанием мести, ненавистью… Так что эти категории подозреваемых: соперники, обиженные любовницы, оскорбленные соседи и обманутые партнеры по бизнесу — можно сразу отсечь! Так холодно, аккуратненько все проделано — никаких эмоций. И еще…
— И еще?
— Есть, может быть, только один индивидуальный штрих.
— Да?
— Надрез на горле сделан в высшей степени профессионально, так, что у жертвы не было ни малейших шансов. Он умер в первые же несколько мгновений.
— Профессиональный убийца?
— Нет…
— А кто же?
— Профессионал, имеющий дело с хирургическим ножом.
— Интересно, кто же он? Убить, а потом устроить пожар! Что и говорить, спрятать следы преступления с помощью поджога не слишком свежая идея.
— Тем более когда речь идет об убийстве пироманьяка, — согласился Сыщик. — Нормальная реакция любого, кто узнает эту новость: «Доигрался!» На этом и строился расчет, судя по всему. Преступник надеялся, что смерть Мартина спишут на него самого.
— Неосторожное обращение с огнем, так сказать?
— Вот именно.
— Заметьте, однако, Никита, все было подготовлено для пожара. Но он не случился. Почему?
— А вы как думаете? — Сыщик усмехнулся.
— Ну, преступник вышел на порог и увидел, что мы поднимаемся к дому. Сами знаете, какой оттуда обзор.
— И что?
— Испугался нас до смерти. Понял, что если будет мешкать, то мы его заметим на месте преступления… или… Нет. Наверное, он следил за улицей и должен был заметить нас издалека. И он мог поджечь дом, а потом…
— Выскочить из калитки Мартинова дома на наших глазах, когда гараж уже полыхал бы огнем!
— Зачем же «выскочить»? Он мог потом сделать вид, что прогуливался по Замковой улице…
— А может, не мог?
— Вы думаете, мы его знаем?
— Почему бы и нет? — Сыщик вздохнул:
— Впрочем, не трудитесь, госпожа Светлова, не тратьте понапрасну время, развивая эту версию. Все это, конечно, логично, но увы…
— Думаете, я не права?
— Я не все вам рассказал. Вы, впрочем, не спрашивали.
— Как же, спросишь у вас! Присвоили мне звание врага номер один… Надулись как мышь на крупу…
— Видите ли, там, в «Шкоде», рядом с телом Mapтина находилось взрывное устройство замедленного действия. Минут через двадцать оно должно было бы сработать…
— Как раз, когда бы мы, возможно, находились еще в доме Мартина?
— Да уж это точно… Вот что значит без приглашения ходить в гости, госпожа Светлова! — наставительно заметил Никита.
— Пожалуй, вы Правы, — без энтузиазма согласилась Аня. Лучше предварительно созваниваться. Это и правда было рискованно с нашей стороны, — признала она.
— В общем, мне пришлось тогда принять меры.
— Ах, вот почему вы так долго там возились!
— Сообразили наконец-то.
— Никита…. — нерешительно заметила Светлова. — Вы знаете, почему поначалу я подозревала именно вас?
— Вы уже объясняли. — — Я не сказала вам самого главного.
— Любопытно…
— Видите ли… Тот, кто помог «дяде Косте» отправиться на тот свет, должен был хорошо знать его привычки. И, конечно, должен был знать о его болезни, включая такие подробности, как, например, время приема лекарства. А о таких вещах знают либо врачи — причем выписавшие рецепт! — либо очень близкие люди. И ваше медицинское образование навело меня на мысль…
— Медицинское образование? — удивился Сыщик. — Вы имеете в виду то, что я помог тогда вашему сыну?
— Да…
Никита пожал плечами:
— Сразу видно, что вы в медицине ни уха ни рыла.
Я всего-навсего проходил обычную для полицейских подготовку. Обязательное обучение. У нас все полицейские должны уметь оказывать первую помощь.
Поскольку прибывают на место происшествия часто раньше «Скорой помощи». Вот и все.
— Ну ладно, ладно — совсем меня застыдили… А вот вам не приходит в голову связать вместе две эти детали: очевидное медицинское образование того, кто помог «дяде Косте» отправиться на тот свет, и хирургический надрез на горле этого бедолаги Мартина?
— Мне кажется, Анна, вы явно знаете что-то, о чем не решаетесь мне рассказать? — вместо ответа на ее вопрос заметил Сыщик.
Светлова в нерешительности молчала.
— Для того чтобы разобраться в обстоятельствах смерти Кубоцкого и всей этой странной истории, — заметил Никита, — надо знать по меньшей мере ответ на один простой вопрос… Отчего этот самый «дядя Костя», прибывший, по сведениям полиции, сюда из Амстердама, где он — ну так, на минуточку, обратите внимание на эту деталь! — останавливался в фешенебельном отеле «Европа», здесь поселился в захудалом семейном пансионе, который наша хозяйка пани Черникова почему-то именует отелем?
— А, ладно… Была не была! — Светлова махнула рукой. — Все равно вы больше не жених! Придется все-таки с вами поделиться.
Анна собралась рассказать Никите о «заказе», который сделала ей Дэзи. Ибо пришло время соединить вместе все, что случилось здесь, в городе, за последнее время, и все, что им, Сыщику и Светловой, было об этом известно.
Видно было, что совет, который мадам Вронская дала художнику: «Расстраивайтесь! Девушки иногда в состоянии оценить печаль!», оказался не так уж и плох. Печаль Руслана, по всей видимости, произвела на Дэзи сильное впечатление. А Светлова как в воду глядела, когда загодя лишила Сыщика статуса жениха.
— Прошу минуточку внимания!
Двери гостиной, где к вечеру, как обычно, собралось довольно много завсегдатаев, распахнулись. На пороге стояли Дэзи и художник Руслан.
«Что-то будет!» — подумала Анна.
Держа за руку своего спутника, Дэзи прошла в центр зала.
— Господа! Прошу любить и жаловать: мой жених!
Овации не грянули. Но зато, как по заказу, появилась пани Черникова с шампанским. И принялась обходить присутствующих с подносом, уставленным бокалами. Народ пригубил вино. И наступила какая-то странная пауза… Веселье отчего-то не разгоралось.
Дэзи уселась за рояль. Она, как и полагается «новой русской девушке», была обучена всему понемногу. Художник, несколько картинно облокотившись на рояль, встал рядом.
Ветер надувал занавески, и в квадратах окон светилась бархатная весенняя синева ночи… Сцена, очевидно, должна была изображать великую гармонию двух любящих сердец. Ну прямо картина кисти художника Руслана Климова под названием «Весенний вечер».
"То у него «Весеннее утро», то «Весенний вечер».
Парень-то явно не промах, ничего не скажешь", — думала Светлова.
В это время пани Черникова, продолжая свой обход, споткнулась о ковер, и парочка высоких бокалов тихо со звоном соскользнули с ее подноса на пол.
Ахнув, хозяйка принялась собирать осколки. А все, кто был рядом, бросились ей помогать. Светлова видела, как Дэзин новоиспеченный жених тоже наклонился по инерции вместе с пани Черниковой и протянул руку к разбитому бокалу… И вдруг, словно опомнившись, отдернул ее.
«…а руки его были изваяны столь совершенно, что это можно было понять и по его переброшенным через трость перчаткам», — вспомнила Анна фразу самого классного писателя второй половины двадцатого века Милорада Павича.
Неужели Климов боится за свои руки только потому, что они так хороши? Какая-то совсем не мужская черта характера. Странная, очень странная — почти женская! — осторожность…
