Принцип крекера - ВИН Александр (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
С помощью тех же военных Глеб приобрел и держал на море небольшой катер. На тихом сосновом берегу, прямо напротив Дома, оставались еще заросшая камышами протока и деревянный свайный причал — рудименты прежнего социалистического рыбколхоза…
Военный — майор, который взялся помогать с ремонтом Дома и с катером — был мужем Натальи Павловны. Вернее, она была женой майора, потому что Глеб Никитин познакомился с ней немного позже.
— Единственное в том регионе российское консульство — на Ямайке. Телефон я записала в твой блокнот.
Прошло всего двадцать минут. Появившись в кабинете, Наталья Павловна спокойным голосом продолжала перечислять:
— Рейсы на Антигуа через Лондон есть и из Москвы, и из Варшавы. Думаю, что польский вариант удобнее. Рейс из Варшавы номер 285, вылет в Лондон ежедневно в 20.00, прибытие в 21.40 в Хитроу, самолет «Эмбраер 170» польской авиакомпании «ЛОТ». На Антигуа вылет из аэропорта Гатвик, тридцать пять километров от Хитроу, рейс ВА 2156 утром в 10.30. «Боинг 777–300» компании «Бритиш эйрвэйс» прибывает на Антигуа, в аэропорт Сент-Джонс в 15.10.
В Лондоне для транзитного переезда из Хитроу в Гатвик и для оформления суточной английской визы желательно иметь подтверждение о бронировании отеля в Лондоне. Можно обойтись и без отеля, но тебе там быть всю ночь, устанешь ведь…
И опять — нежность в голосе Натальи Павловны не была неожиданной для Глеба. Он не отвернулся от окна.
— Думаю, чтобы не было проблем с отлетом, лучше воспользоваться отелем.
— Есть только один свободный вариант — «Гэйнсборо Лодж» в Гатвике. Судя по перечню услуг и их стоимости — типичный сарай. Ты как на это смотришь?
— Пойдет. Нужно быстрее. Так… Теперь еще вот что, Наташа. Отмени все мои встречи на эту неделю. Причину подбери сама. Соловьеву в Питер я позвоню сам. Подготовь электронку на этот адрес, — Глеб показал на экран компьютера. — Пусть меня встречают в Сент-Джонсе. И еще одно письмо отправь, моему Сашке, вот с этими антигуанскими телефонами и со всей твоей информацией по полету…
Наталья Павловна смотрела на стремительно расхаживающего по кабинету Глеба. К тому, как он говорил, она уже привыкла. То, что он ей поручал, она тоже давно научилась выполнять точно и вовремя, не переспрашивая Глеба лишний раз. Но вот действия, которые иногда совершал в этой жизни ее любимый босс, всегда вначале становились для нее загадкой, потом продолжались неминуемыми переживаниями, но в конце концов всегда восхищали.
Капитан Глеб не успокаивался, все шагая и шагая по мягкому ковру.
Она чувствовала, что немного смущается, рассматривая этот ровный загар, короткие седеющие волосы на крупной голове, сильные руки и особенно глаза — васильковые и такие глубокие… Глаза, в свое время как бы приказавшие учительнице английского языка средней школы номер пять Наталье Павловне Воронцовой согласиться стать личным секретарем капитана Глеба Никитина и хозяйкой Дома. Оставаясь при этом замечательной мамой для двух детей и верной женой военного майора.
— Опять кого-нибудь выручать?
— На этот раз даже и не знаю…
— Ладно, — Наталья Павловна снова заговорила серьезно. — В твоем блокноте еще адрес и телефон отеля на Антигуа. Думаю, что отель хороший. Я забронировала и оплатила номер на первые два дня, пока ты там определишься.
— Послушай, в новостях сегодня предупреждали о повышенной опасности терактов во всех лондонских аэропортах…
— Ну и что? Что ты кудахчешь, как старушка, по поводу этих идиотских терактов?
— Если ты, Глеб Никитин, еще раз намекнешь на мой возраст, то я сожгу все твои бумаги вместе с сейфом и уйду в монастырь.
— Хорошо. Уходи. Но только до понедельника. И ничего, пожалуйста, здесь без меня не жги. Ты ведь знаешь, как дорога мне паутина моего кабинета.
Глеб поинтересовался в Интернете погодой в Англии и на Карибах, полистал спортивную программу на неделю, сделал еще один звонок. Пристально осмотрел рабочий стол, помедлил и бережно вложил в дальнее отделение путевого блокнота три старых конверта с синими треугольными штампами и номерами полевой почты.
…В своей маленькой рабочей комнатке Наталья Павловна задумчиво и оттого немного рассеянно перебирала в вазе на столе букет желтых тюльпанов.
ВАРШАВА. Транзит
Пронзительно холодная, но благодатно сухая осень нисколько не мешала большинству польских женщин перемещаться по улицам в открытых туфлях и демонстративно, иногда даже дерзко, пользоваться при этом высокими каблуками.
Аэропорт Шопена в Варшаве был по-производственному скромен и деловит.
Как и планировал, Глеб добрался в аэропорт заранее. До вылета в Лондон оставалось чуть больше трех часов.
…Противно стекали из-под высокого потолка, из нержавеющих сопел многочисленных воздуховодов вниз, в зал, холодные искусственные сквозняки. Металлические конструкции купола аэровокзала, штампованные пластиковые кресла, стойки стеклянных ограждений второго этажа, светильники под потолком, профили многочисленных типовых павильончиков — все было одинаково мерзкого темно-фиолетового цвета. На общем аэропортовском фоне рекламных площадей выделялись два огромных объявления «Солидарности», настойчиво извещавшие польских трудящихся о проводимом на будущей неделе профсоюзном «протестацийном» мероприятии…
Под куполом авиавокзала парил, сильно наклонившись влево, подвешенный на невидимых стальных тросах белоснежный планер. Цифры на его правом крыле заставили Глеба удивленно хмыкнуть. «Номер, как на нашей «Балтике» — 2243».
Ожидание тяготило его, но не настолько, чтобы начинать раздражаться. Капитан Глеб расположился в кресле на втором ярусе зала ожидания аэропорта и стал рассеянно разглядывать пассажиров. Внизу, в общей суетливой массе улетающих, выделялись две отдельные очереди на рейсы в Чикаго и Нью-Йорк. В них, аккуратно пристраиваясь друг к другу и стараясь держаться рядом, стояли преимущественно пожилые люди в темных одеждах. Эти огромные людские потоки тянулись к стойкам регистрации через весь зал и отличались от остальных очередей своим медленным, солидным движением. Если на все остальные рейсы разнокалиберные пассажиры, преимущественно молодежь, быстро организовывали своим активным движением змейки очередей у нужных стоек регистрации, которые так же быстро и рассасывались, то эти два американских удава плотно стояли в центре зала явно не менее двух часов.
…Глебу Никитину уже не раз случалось отмечать, что интернациональные авиационные пассажиры не похожи на завсегдатаев московских аэропортов. В Копенгагене, Лондоне, Париже в залах толпятся и перемещаются преимущественно деловые люди — клерки, менеджеры, студенты, бизнесмены. В «Шереметьево» публика покруче — народные избранники, региональные перцы в одинаковых административных кепках, все из себя спортсмены с большими сумками, крутые девушки со «спонсорами», неимоверно гордящиеся самим фактом своего полета на аэроплане.
«Ладно… О деле».
Глеб еще раз взглянул на крупный циферблат часов аэропорта. Жителям далекого острова Антигуа давно уже пора было проснуться и начать заниматься своими тропическими делами. Но вот долгожданного звонка оттуда пока еще так и не донеслось…
«Итак, в распоряжении следствия имеются две неплохие вводные. У Валерки есть на Антигуа друг. Это факт. Или хороший знакомый. Настолько хороший, что он в курсе нашей с Валеркой переписки, знает мой электронный адрес и может пользоваться его адресом, откуда и прислал мне письмо с призывами о помощи. Это во-первых. Конечно же, для того, чтобы убедиться, что эта история не выдумана, лучше было бы найти самого Валерку; ну а если там все действительно так худо, как в послании, то нужно будет обязательно разыскивать этого неизвестного доброжелателя. Во-вторых, я же практически мгновенно отправил ему ответ с моими телефонами! И этот тропический приятель, если он только не жмот, уже знает, что его сигнал принят, и имеет роскошную возможность связаться со мной! Он уже должен, черт возьми, мне позвонить!»
