Этюд В Бордовых Тонах (СИ) - Тарно Игорь (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
- Что ж, Лора, ты могла стать генеральшей, а будешь обычной домохозяйкой Такова, понимаешь, се ля ви!
У отца отобрали престижный автомобиль с милицейскими номерами, и он нашел работу начальника отдела кадров на каком-то номерном заводе, причем как будто стал ниже ростом и уже в плечах.
При этом развенчанный вояка практически перестал обращать внимание на семейные дела, превратившись в настоящего апофегинииста.
Так что мое новое увлечение было для меня достаточно неожиданным, хотя я и раньше заглядывался на своих подруг, особенно более старшего возраста.
Больше всего мне нравились девчонки - художественные гимнастки. Ведь у них были такие упругие, стройные фигуры и ноги от шеи!
Девчонки из секции Альбины Дерюгиной часто посещали наши тренировки и соревнования и громко болели за меня, стараясь занять мое сердце.
Позже оказалось, что принимая меня за женоненавистника, они заключили спор, кто меня раньше закадрит, узнав о котором я испытал в душе жестокое разочарование, что подтвердило бытующее мнение о том, что с женским родом мне пока не по пути.
И так уж случилось, что теперь мне понравились сразу две девицы: Майя Владыко и Ира Смирнова - высокие худенькие девицы модельного вида с шикарными волосами и, не в пример спортсменкам, глубокими, умными глазами, хотя я думал, что умные женщины красивыми не бывают!
Извините, я немного отвлекся! Так что вернемся к яблочной страде.
Работа по уборке яблок была не трудная, так что вечерами полные сил мы жарили шашлык и устраивали танцы до упаду, а также пели студенческие песни, не отличаясь в этом от других студенческих групп.
Несмотря на то, что в группе были достаточно взрослые, прошедшие службу в армии ребята, никто из них из-за моей соответствующей спортивной подготовки не пытался конкурировать со мной в правах на двух красоток из группы, а я все никак не мог определить ту, единственную, которая была бы мне по душе.
Так бы и закончилась эта колхозная эпопея, если бы на моих девчонок не запали пацаны из села, среди которых оказались два молодых агронома - выпускника сельскохозяйственной академии.
Они не придумали ничего лучше, чем собрать шайку босяков, которые напали на нас троих, когда я выгуливал подружек по большому лугу у реки в вечернее время.
Видимо, решив, что я струшу перед толпой хулиганов и позорно сбегу, не выдержав их угроз, чем опозорю себя в глазах поклонниц, они и решились на эту “операцию”, не зная о моей спортивной квалификации.
Долго останавливаться на этом, казалось бы несущественном эпизоде, не стоило бы, если бы не неожиданный результат данной операции “Ы”.
Как и следовало в теории, я инициировал разборку с наиболее активным противником - лидером шпаны, воткнув его головой в луговую траву, а затем поочередно расправился еще с шестью членами банды, которые разбежались, оставив против меня двух инициаторов потасовки, которые, схватив палки, попытались нанести мне увечья, не желая стушеваться перед понравившимися им девицами, которые с интересом наблюдали за происходящим, а их глаза вожделенно блестели, воспаленные невиданным ранее зрелищем побоища.
Следовало ограничиться легкой трепкой извращенцев, но что-то во мне перемкнуло, и я, догнав одного из них, бросившегося бежать с “поля боя”, не только сильно избил его, но и сломал ему правую руку
На мою беду горе - агроном оказался сыном председателя сельсовета, который мало того, что обрел серьезно травмированного сына, но и в ответственное время уборочной страды лишился квалифицированного сотрудника.
В порыве эмоций чинуша решился на “кровную месть”, разработав целую стратегию по уничтожению обидчика, то есть меня.
Вначале он пригласил к себе в кабинет девчонок и пригрозил, что или они подтвердят, что инициатором драки был именно я, либо они вместе со мной вылетят из института, как пробки из бутылок шампанского.
И те предали меня, проявив самые низменные человеческие качества.
Потом, правда, они обращались в ректорат с заявлением, что их неправильно поняли, но поезд уже ушел.
Меня никто слушать не стал, и уже через неделю появился приказ ректора о моем отчислении из числа студентов без права восстановления в институте в течение трех лет.
Я попросил отца помочь мне восстановить справедливость, и он легко мог бы спасти меня от исключения из института, но уперся, как носорог, и заявил, что каждый должен пройти свою дорогу в жизни, уготованную ему Богом, хотя прекрасно понимал, кто прав, а кто виноват в данной ситуации, как и руководство института, которое, видимо, получило от председателя сельсовета в качестве презента солидный куш и приняло его сторону…
Сергей Новиков, учитывая создавшееся положение, предложил два варианта выхода из нее: либо быть принятым в институт физкультуры, либо дождаться призыва и отправиться на срочную службу в армейском клубе СКА, а затем восстановиться в институте гражданской авиации на первый курс.
Я, пребывая в расстроенных чувствах, решил, что студентом мне пока быть не комильфо, а потому уж лучше отслужить свой срок в армии, выполнив свой гражданский долг перед страной. Но еще целый год перед этим мне предстояло отработать на авиационном заводе, куда меня приняли учеником слесаря.
Моим наставником на заводе был определен некто Иван Зюзин - сорокалетний тип родом из Борщаговки, который, будучи довольно-таки квалифицированным специалистом, отличался вздорным характером, любовью к оковитой и неуемной жаждой стяжательства, стараясь нажиться даже на бесправных учениках, выдавая выполненную ими работу за свою.
С первого дня он попытался отправлять меня в перерыве на обед в магазин за водкой, но я заявил, что холуем к нему не нанимался, а потому пусть ищет для этих целей кого-нибудь другого.
Этим я предвосхитил начало своей негласной борьбы с ханыгой, которая приняла совершенно недопустимые формы к марту 1998-го года, когда группа учеников должна была выполнить работу для подтверждения третьего разряда по квалификации слесаря - шорошечника, изготовив фрагменты деталей хвостового фонаря самолета.
Работа была нами вовремя выполнена и успешно сдана квалификационной комиссии предприятия.
Вместе с присвоенным разрядом нам должны были вручить полновесную зарплату за март, но, к удивлению, мы получили только половину от выписанной суммы.
Оказалось, что Зюзин приписал себе половину выполненной нами работы.
Все бывшие ученики начали роптать,но открыто высказать свой протест не решились, не желая портить отношения с наставником, а я, как истинный борец за справедливость, устроил разборку с нечистым на руку типом прямо в цехе, не ожидая, что она примет ужасный оборот.
Зюзин, молча, выслушал мои претензии, а затем не придумал ничего иного, как броситься на меня в драку, решив быстренько поставить в стойло, не ведая о моей спортивной подготовке.
Я предупредительно поднял руку, призывая “наставника” прийти в себя, но тот попер на меня, как танк, не зная удержу.
И я не смог сдержаться, совершив главную ошибку в своей жизни: нанес мощный удар в челюсть противнику, который поломал ее в трех местах, отправив Зюзина в глубокий нокаут, из которого его вывели только врачи скорой помощи, прибывшей на завод по экстренному вызову.
И снова в сути вопроса никто не стал разбираться, а дело об избиении учителя учеником было передано в народный суд, и снова-таки, мой отец устранился от разбирательства, предоставив мне право плыть по воле волн в штормовую погоду.
Я был осужден на два года, с отсрочкой исполнения приговора на год.
Начались, если так можно сказать, мои криминальные университеты. так как мне предстояло постоянно находиться под контролем судебных исполнителей.
Хотя поражения в правах мной не ощущались при этом в полной мере, но прекрасно было понятно, что теперь легко попасть за решетку при малейшем прегрешении.
Отношение со стороны Сергея Новикова ко мне не изменилось, хотя он заявил, что береженого Бог бережет и категорически запретил участвовать в соревнованиях, чтобы случайно не травмировать соперника, и большей частью на тренировках занимался со мной индивидуально, что позволило мне за год многократно улучшить технику и повысить физические кондиции.
