В одну реку дважды (СИ) - Бочманова Жанна (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Краснов прищурился и вдруг усмехнулся:
– Конечно. Дам я вам охранника. Ромашку позови, – обратился он к Петру.
Глава 7
Глава 7
Ромашкой оказался, конечно, злючка-колючка.
– Куда вам? – хмуро спросил он, выруливая на проспект.
– Нам машину забрать, – улыбнулась Вилька, – осталась на стоянке возле офиса.
Тот опять же хмуро кивнул, и мы поехали. По дороге Вилька кокетничала напропалую, строила глазки, томно вздыхала, короче, выложила весь свой боевой арсенал. Ничего, правда не добилась. Парень все так же хмуро зыркал по сторонам и на все Вилькины уловки не реагировал. Мы доехала до Вилькиной работы, пересели в ее машину, а Ромашка поехал следом.
– Чудеса, – я откинулась на сиденье. – Это сладкое слово свобода… Как думаешь, он и ночевать у меня будет?
– Ничего, – произнесла она, – пусть ночует, так спокойнее. Только вот худенький он больно, защитник из него, боюсь, аховый.
– Ты глазки-то его видела? – фыркнула я. – То-то же. Я лучше с гремучей змеей пару раз встречусь, чем с ним один.
Вилька покосилась, но промолчала, потом спросила, как меня замели. Я поведала историю своего пленения.
– А меня прямо с офиса увезли. Аркашка – сволочь! – Аркашка – это Вилькин шеф. – Колобок на ножках, – кипела Вилька. – Вызвал, типа срочное дело, а там меня уже ждали. Аркашка-гад заблеял, не бойся, они просто поговорить хотят, а у самого глазки так и бегают. У, сволочь! Ну, получит он у меня теперь… – Судя по всему, Вилькиного шефа ожидали нелегкие времена.
Доехали, слава богу, без приключений. Ромашка поднялся с нами в квартиру, осмотрел критически мое жилище, хмыкнул непонятно чему. Ну не царские хоромы и что? Хам!
– Тебе какие инструкции даны? – спросила Вилька. – День и ночь нас охранять или как?
– Если хотите, буду при вас день и ночь, – флегматично ответил он.
– Да нет, мы и сами справимся, спасибо, – улыбнулась я. – Спасибо, что проводил, – я протянула ему руку. Ромашка помедлил чуть, но руку пожал. А Вилька тоже подошла и вдруг чмокнула его в щеку. Ромашка отшатнулся и покраснел, вот ей-богу!
После его ухода я заглянула в холодильник, лишний раз убедилась в его девственной пустоте и поволокла Вильку на выход.
Иваныч на удивление был трезв. Обрадовался жутко, а больше всех радовался Марик – ходил кругами и радостно мурчал.
– Ну, как он, не хулиганит?
– Отличный пацан, – похвалил Иваныч. – Смотри. Сидеть! – скомандовал он.
Марик сел.
– Лежать! – Марик лег на бок и лениво замахал хвостом, жмуря разноцветные глаза.
– Класс! – восхитились мы. – Тебе бы в цирк – Куклачев отдыхает!
– Это что, – сказал польщенный Иваныч, – он у меня скоро барьер будет брать и тапочки приносить.
– Он же не собака, – возразила Вилька, – лучше научи его по телефону отвечать, все пользы больше.
– Ага, или посуду мыть, – мы засмеялись.
– Научим, делов-то! – уверенно заявил Иваныч. – Больно он колбаску любит копченую.
– Ты бы не увлекался колбаской-то – разжиреет.
Марик и, правда, заметно раздался вширь и это за какие-то сутки! Морда округлилась, а хвост стал еще пушистее.
– Я ему витамины даю, – похвастался Иваныч. – У меня его уже сватают, в женихи. Соседка с нижнего этажа. Хорошая баба, сочная такая…
– Ты, небось, и сам не против, в женихи-то, а? – толкнула я его в плечо.
Иваныч засмущался:
– Куда мне…
– Да ладно, ты у нас еще мужик хоть куда, когда трезвый. Одеть тебя посолидней и все дела. Сходи в магазин, а? Купи продуктов, я тебе сейчас список дам, а мы пока насчет обеда, то есть ужина пошустрим. Держи деньги.
Иваныч ушел, а мы стали возиться на кухне, шустрить как бы, и калякать о делах наших скорбных. Узнав, что поведали мне в УБЭПе, Вилька ахнула:
– Вот, наверное, для нашего годфазера неприятное известие.
– Годфазер? – удивилась я. – Ты его так кличешь?
– За глаза, конечно, – усмехнулась Вилька, – ты не смотри, что он шутник-весельчак. Ему человека ухлопать, что тебе таракана. Очень страшный дядечка.
– А я и не обольщаюсь – у него на лбу все написано: будет тебя кусочками нарезать и анекдоты травить. А консильере его, что из себя представляет?
– Петруша-то? Темная личность. Ни разу не слышала, чтоб больше двух слов за раз произнес. Но думаю, что спиной к нему не стоит поворачиваться, он, может, поопаснее всех их вместе взятых будет. Влипли мы, однако.
– Вы тоже, я смотрю, с этой «Сигмой» работаете?
– Ага, Аркашка давно с ними дела какие-то мурыжит, может, еще похлеще, чем твой шеф покойный. Только его, просто, еще пока никто не поймал, – всхлипнула она. (Вилька резала лук и рыдала) – У нас тут случай был. Повадился один оптовик в долг брать. Мы как бы своим старым проверенным клиентам такие уступки делаем. Сначала все хорошо было – день в день отдавал, потом задерживать начал, на неделю, на две, на месяц. Но Аркашка-жадина ему от дома не отказывал, да и Женька-менеджер, который с ним работал, успокаивал, мол, все в порядке будет. А оптовик взял крупную партию и пропал с концами.
– И что – нашли? – спросила я, вытирая ей слезы.
– Нашли. Да только оказалось, что деньги он всегда вовремя отдавал и в бега никуда не подавался. Просто в отпуск мужик уехал.
– А как же деньги?
– А деньги Женечка придерживал, как оказалось. Прокручивал где-то и процентик дополнительный имел, а потом решил и вовсе по-крупному сыграть, и смыться. Уже и квартирку себе где-то в Испании прикупил.
– И что с ним сделали? Грохнули?
– Если бы. Уж лучше бы грохнули. В рабство его Краснов продал.
– Куда? – поразилась я.
– Чеченам в рабство. Чеченской диаспоре. Вот им. Мало того, что имущество конфисковал полностью, не хуже налоговой, так еще и денег ему насчитал за моральный ущерб. Конечно, он расплатиться не смог, да им это и не нужно было. А просто наказать для острастки, чтобы другим неповадно было. Так что Женечка уже не один год сортиры чеченам моет, да ящики на рынках таскает.
– Чеченцы на рынках не торгуют, – заявила я.
– А они его в аренду сдают.
– Кошмар какой-то! И долго ему так вкалывать?
– Да я думаю до конца жизни.
– Я бы убежала давно.
– Убежишь тут как же! Краснов коварный тип, ты его бойся. Женька с матерью жил. Квартиру они отобрали, но маму где-то поселили в коммуналке, и денег ей на жизнь приносят каждый месяц. Женечка маму очень любит, вот и не дергается никуда. Краснов это любит – найдет у человека слабинку и давит потом на эту кнопку. Тебя, как говоришь, взяли, привет от меня передали?
– Ну да.
– А ты и поперлась, даже не проверила, может, лажа? Теперь он знает твою кнопку.
– А твою?
– Ты моя кнопка, – вздохнула Вилька, разделываясь с огромной морковиной.
– А ты – моя, – обняла я ее. – Что делать-то будем?
– Выкручиваться. Представляешь, вот бы нам эти деньги найти? Неужели они нам не отстегнут немного за труды?
– Если я правильно понимаю, там немалые деньги, да и менты будут землю носом рыть, и еще неизвестно кто быстрее найдет. А нас запросто в расход пустить могут, чтоб лишнего не болтали.
– Ну, дура, ей богу! – вскричала Вилька. – Я даже палец порезала. Что за дурацкая привычка каркать!
– Я просто называю вещи своими именами.
