Ход черной королевы - Миронова Елена (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Мила захихикала. Да уж, Антон — это не Павел! Антон найдёт способ зарабатывать столько, чтобы им обоим с лихвой хватало, и ему, и его жене, Людмиле Ковалёвой. Она теперь не будет Милой Илиади, ей надоело быть певицей. Лучше всего быть женой любимого человека, просто женой. Возможно, Мила по примеру Любови Андреевны тоже откроет благотворительный фонд, или возьмёт под шефство детский дом. Чтобы Антон мог гордиться ею и представлять её своим друзьям и коллегам этакой меценаткой.
Мила покрутилась перед зеркалом, встала в профиль. Да уж, перед свадьбой, конечно, не помешает подтянуть отвисший животик, чтобы профиль его был абсолютно плоским.
Жаль только, что она и так истратила уже все свои деньги, которые были у неё отложены. Ну, придётся просить у Антона, не продавать же ей квартиру!
Её мысли вернулись к смерти отца. Какое счастье, что она не выписалась из той квартиры, после замужества. Сначала она пыталась наладить жизнь с мужем, затем появился Антон, и ей опять было не до этого, а теперь вот отец умер, и квартира, в которой она прописана, досталась ей. Она — законная наследница её! Иначе, если бы Мила прописалась в особняке Резников, не видать ей этой жилплощади, как своих ушей! Та глупая гусыня, юная любовница отца, наверняка бы вцепилась в неё клещами, затаскала бы Милу по судам, убеждая окружающих, что Ковалёв собирался на ней жениться, к тому же они жили вместе и вели совместное хозяйство, значит, она практически его жена. А квартира наследуется именно женой. Конечно, Мила бы отсудила себе жилплощадь, но к чему тратить столько нервов и денег на адвоката?
Смерть отца её вовсе не тронула, она осталась равнодушной, так же, как и к смерти матери. Никто из этой семейки её не любил, так и она не собирается страдать по безвременно усопшим!
К тому же она теперь невеста с приданым. Антон, беря её в жёны, будет знать, что у неё есть и квартира, и машина. Она не пришла к нему голодранкой! Скоро приедет Павел, поставит свою подпись в бумагах, которые уже подготовлены адвокатом, и всё. Она — свободна. Но только для того, чтобы остаться рядом с Антоном на законных основаниях.
Мила ещё раз повернулась к свету, пытаясь разглядеть, на самом ли деле на лацкане пиджака маленькое пятнышко, и вдруг заметила, как мимо окна пролетело что-то тяжёлое. Она удивлённо вышла на балкон своей комнаты и, глянув вниз, страшно закричала. Там, на камнях альпийской горки, неуклюже свернувшись, лежал Антон. Из-под его тела вытекала кровь, быстро собираясь в разрастающуюся лужицу.
Жанна показала паспорт секьюрити. На её имя уже был выписан пропуск. Интересно, зачем она понадобилась Максу сейчас, ведь он никогда не приглашал её к себе в офис! Впрочем, может, оно и к лучшему. Её просто распирает от гордости, она не может удержаться, чтобы не сообщить ему о будущем малыше.
Она процокала на своих каблучках по широкому коридору, удивляясь гармоничной красоте и роскоши офиса, пока не нашла кабинет Резника. Перед его резиденцией сидела секретарша. Она щёлкала мышкой, уставившись в жидкокристаллический монитор. Увидев Жанну, скользнула по ней профессиональным взглядом, и сухо улыбнулась.
— Проходите, Ирина. Анатолий Максимович вас ждёт.
Жанна, сообразив, что её уже предупредили звонком с охраны, решительно открыла тяжёлую дубовую дверь, не постучав. А к чему эти условности, если они любят друг друга, и Резник уже сделал ей предложение?
Она вошла в кабинет и быстро направилась по дорогому напольному покрытию к его столу.
— Лучше бы у тебя был паркет, — пошутила она, — а то на каблуках идти неудобно.
Резник поднял голову. Жанна даже остановилась от неожиданности: его глаза не засияли при виде неё, он не вскочил с места, чтобы её поцеловать, не воскликнул радостно: «ну, наконец-то!». Он просто сидел за своим огромным столом и смотрел на неё. Взгляд его был тяжёлым, но одновременно каким-то пустым. Жанне даже показалось, что он не видит её.
— Садись, — он кивком указал ей на стул напротив себя.
Поддавшись его властному и ставшему чужим голосу она присела, недоумевая.
— Что случилось? Макс, что произошло?
— Не называй меня Максом, — глухо проговорил он и, не глядя на неё, протянул ей тонкую папку.
Жанна послушно приняла её и открыла. Сразу же натолкнулась взглядом на своё имя, выделенное жирным курсивом: Гусейнова Жанна Маликовна.
Всё поплыло у неё перед глазами, и она уронила бумаги на стол.
— Ты знаешь, — прошептала она.
Резник молча крутил в руках какую-то безделушку со своего стола, то ли брелок, то ли какую-то фарфоровую фигурку.
— Поздравляю. Ты получила то, что хотела: эту несчастную нефтяную скважину. Теперь ты свободна.
— Нет, — взмолилась Жанна, — нет, всё совсем не так! Макс, я хотела тебе всё рассказать, много раз порывалась, но не смогла. Мне было страшно…Дорогой, мне не нужна эта скважина, мне вообще ничего не нужно, лишь бы ты был рядом! Просто Шахид, он… он угрожал моей дочери, и заставил меня это сделать.
— Не надо, — попросил Резник, — прошу тебя, уходи! Ты получила то, что хотела! Я уважаю таких людей, которые непременно добиваются своей цели. Меня не пугают угрозы Шахида, просто ты действительно добротно выполняла свою миссию. И заслуживаешь награды. Подумать только, из-за этой проклятой скважины ты инсценировала собственную смерть, бросила моего сына, только чтобы быть поближе ко мне…
— Пожалуйста, — заплакала Жанна, — Макс, выслушай меня! Ты же практически ничего не знаешь! Я люблю тебя, слышишь, ты, люблю!!!
— Не называй меня Максом, — повторил Резник, всё так — же не глядя на неё. Он нажал кнопку селекторной связи.
— Будьте добры, проводите мою посетительницу, — проговорил он.
Дверь тут же открылась и показалась секретарша. Она спокойно подошла к Жанне и встала возле неё. Жанна поднялась и направилась за ней.
— Возьми папку, — услышала она голос Резника, и вернулась.
В конце концов, именно из-за этой скважины произошла настоящая трагедия в её жизни. Она отдаст эти бумаги Шахиду, и освободится от него. А потом, кто знает, может быть, Макс её простит, и позволит ей рассказать всю правду?
Не оборачиваясь, она вышла из кабинета, и, возвращаясь по тому же коридору, заметила дамскую комнату. Вдоволь наревевшись, а затем приведя себя в порядок, Жанна вышла из туалета через полчаса. Глаза её были сухими и безжизненными. Она сделала несколько шагов, глядя себе под ноги, и натолкнулась на молодого человека.
— Простите, — извинилась она, — я случайно…
Парень повернулся, и злополучная папка снова выпала из её рук. На расстоянии менее полуметра перед ней стоял Павел.
Прилетев в Москву, Павел первым делом направился к отцу. Ему не хотелось ехать домой, зато он почувствовал, что очень соскучился по Анатолию Максимовичу. Когда Павел говорил с утра с Милой по телефону, она рассказала, что её отец повесился. И Павел представлял, как же тяжело на душе у Резника —старшего, ведь они с Ковалёвым были друзьями с детства…
К тому же ему хотелось ободрить отца, сказать, что теперь ему нет нужды переживать за сына, ведь Павел наконец-то взял себя в руки. Ещё он также знал от Милы, что отец — уму непостижимо — ушёл из дома, и теперь живёт со своей любовницей. Павел не знал, в каком тоне ему разговаривать с отцом, долго думал об этом, а потом просто махнул рукой. В конце концов, оттого, что Анатолий Максимович хочет быть счастливым, он же не перестал быть отцом Павла!
Он бодро направлялся по таким знакомым коридорам нефтяной компании, попросив охрану не сообщать отцу о приезде сына.
— Хочу сделать ему сюрприз, — улыбнулся он секьюрити, и те заговорщицки закивали головами.
Когда до кабинета оставалось меньше десяти метров, Павел замешкался, зацепившись ботинком о ковровую дорожку, и наскочил на какую-то девушку. Или это она наскочила на него, сейчас уже он этого не помнил. Главное — когда он взглянул на неё, то чуть не потерял сознание. У него закружилась голова, и ему пришлось опереться на стену. Павлу казалось, что он участвует в какой-то нелепой комедии, что кто-то очень страшно и безжалостно разыграл его. Всё это время он пытался убедить себя в том, что необходимо жить дальше, и что Жанну уже не вернёшь. А вот теперь она сама стояла перед ним. Только волосы были гораздо короче и другого цвета, отличаясь от тех, которые он видел в последний раз. Она выронила папку с бумагами, которые держала. В голове у Павла зашумело. Если бы это была не она, не его Жанна, а просто так сильно похожая на неё девушка, тогда она бы не обратила внимания на него, и спокойно прошла бы мимо… Значит, это — действительно — она?
