Ромовый пунш - Леонард Элмор Джон "Голландец" (читаемые книги читать txt) 📗

— Я завтра снова выхожу на работу, — сказала она, как будто это само по себе могло служить достаточным объяснением всем этим пакетам.

Ладно, не имеет значения.

— Значит, ты их уговорила?

— Им, кажется, понравилась эта идея.

— Провезти деньги в страну, а потом проследить их марштур.

— Да, но только я собираюсь инсцинировать это дело. Я придумала положить деньги в какой-нибудь из пакетиков и передать их тому, кто будет ждать меня здесь.

— А обычно это происходило как-то по-другому?

— Обычно он сам заезжал за деньгами ко мне домой, — сказала Джеки. — Но теперь, когда к делу подключилось аж само Управление по борьбе с контрабандой, я хочу, чтобы все было бы обставлено с размахом и подобающим образом, выглядело бы со стороны как-нибудь более интригующе, что ли. И это уж дело Рея — этого самого Рея Николета из Управления — как он собирается выслеживать здесь такую сумочку.

— Ты хочешь передать деньги вот прямо здесь? — переспросил Макс.

— Тут или где-нибудь поблизости.

— Сесть за столки и оставить под ним сумку с деньгами?

— Примерно так.

— И что Орделл? Он согласился прийти за ними сюда?

— Я помогаю ему заполучить здесь его же денежки, — ответила Джеки. — И эта идея ему понравилась.

Говорит об этом с блеском в глазах. И даже к такому серьезному делу она подходит играючи. Довольно странно, но ещё какое-то время они сидели, улыбаясь друг другу, пока Макс не сказал:

— Я слышал о Тайлере, — стоило ему произнести эти слова, как улыбка мгновенно исчезла с её лица. — Я прочитал об этом в газете, а потом позвонил своему знакомому, который работает в канцелярии атторнея штата. Мне сказали, что он скоро поправится.

— Ага... Тайлер неплохой человек, он мне понравился, — ответила Джеки.

— Только теперь я имею дело исключительно с Николетом. Он одобрил эту идею с передачей денег, но постоянно твердит, что ему надо накрыть Орделла вместе с оружием.

— Не стану повторяться, что я говорил тебе о том же, — заметил Макс.

— Он говорит, что ему не нужны эти деньги, но мне кажется, ему эта идея нравится, а это он так, просто виду не подает — надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

Он глядел на то, как Джеки затягивается сигаретой, затем медленно выпуская изо рта тонкую струйку дыма. Когда же она в очередной раз взялась за свою недопитую чашку с кофе, Макс откинулся на спинку, мельком бросив взгляд в ту сторону зала, где сидела Рене — она была все ещё там — а затем снова придвинулся поближе к столу.

Джеки пристально посмотрела на него.

— Ты ждешь кого-то?

Макс отрицательно покачал головой.

— Просто вон там сидит моя жена.

— И это её ты высматривал.

— В общем-то да, но я не собирался подходить к ней.

Джеки откинулась на спинку скамьи, и посмотрела в том же направлении.

— Где она?

— Через три столика отсюда, в голубом платье.

Он не сводил глаз с Джеки, пока та разглядывала его жену.

— Довольно хрупкая женщина.

— Да, она такая.

— Разве ты не собирался с ней поговорить?

— Это подождет. — Теперь Джеки снова смотрела на него, и тогда он сказал: — Я звонил тебе вчера вечером.

— Знаю, я прослушала твое послание на автоответчике. Рей пригласил меня на ужин, чтобы поговорить об операции, которую мы затеваем. Он прямо вот так и говорит: «операция». Вообще-то он довольно любезен со мной, — сказала Джеки, подаваясь вперед и оставаясь сидеть, сложив руки перед собой на столе. — А что если он сам рассчитывает загрести эти денежки. Вот интересно было бы узнать, а то я прямо-таки сгораю от любопытства.

— Это все оттого, что он любезен с тобой?

— По-моему, пытается вывернуть все так, чтобы я сама ему подкинула бы такую идейку.

— И что, с его стороны уже были соответствующие намеки?

— Вообще-то нет.

— Тогда почему ты думаешь, что он станет так делать?

— В свое время у меня был знакомый из полицейских, который занимался наркотиками, — ответила Джеки. — Так он рассказывал мне, что после рейда «изъятое все равно никогда целиком не доходит до конторы». Это его слова.

— А ты, оказывается, водишь дружбу с интересными людьми, — заметил Макс.

— И я склонна верить ему, потому что затем он и сам попал под подозрение и был вынужден уйти оттуда.

— А что, Николет тоже рассказывал тебе подобные истории?

Она замотала головой.

— Он старается действовать хладнокровно.

— Ничего плохого в этом нет. В конце концов, он ещё молоденький мальчик, которому очень нравится быть полицейским. Возможно, он и способен на то, чтобы добиться осуждения, скажем так, несколько в обход установленного порядка — судя по тому, что мне приходилось слышать о нем — но я не могу себе представить, чтобы он позарился на эти деньги. В конце концов это вещественное доказательство.

— А ты сам, Макс? — вдруг спросила она. — Как бы ты сам поступил, если бы у тебя вдруг появилась такая возможность?

— Иными словами, если бы я оказался на месте Николета?

Она, дожно быть, изначально имела в виду именно это, но затем передумала и отрицательно покачала головой.

— Нет, разговор лично о тебе. А не о том, как бы ты поступил на чужом месте.

— Если бы у меня была возможность запросто скрыться с пластиковым пакетом, набитом деньгами: воспользовался бы я ею или нет?

— Допустим, что тебе даже известно, каким образом и откуда взялись эти деньги, — продолжала Джеки. — Ты прекрасно знаешь, что это вовсе не чьи-то кровные сбережения, и что разыскивать эту пропажу никто не станет.

Пристально глядит на него в упор, ожидая ответа.

Она была настроена вполне серьезно.

— Искушение было бы велико, — сказал Макс. — Особенно сейчас, когда я твердо решил бросить свой залогово-поручительский бизнес и отойти от дел.

Это заявление, несомненно, привело её в некоторое замешательство.

— Мне придется выполнить до конца свои обязательства по ныне действующим поручительствам, но вот оформлять новые я уже больше не буду.

Она откинулась на спинку скамьи.

— Отчего же?

— Я устал... К тому же последнее время у меня довольно скверные отношения со страховой компанией, от имени которой я работаю. И единственный способ избавиться от этого состояния — это выйти из дела.

— И когда ты на это решился?

— Это решение зрело давно. И вот наконец я все для себя решил — по-моему, это было в четверг.

— В тот самый день, когда ты забрал меня из тюрьмы.

— Вечером того дня, когда мне по службе пришлось навестить одного парня. Дожидаясь его, я сидел в темноте гостиной, в доме пахло сыростью...

— Но это было уже после того, как состоялось наше знакомство, — уточнила Джеки.

— Да... в общем-то, — согласился Макс после непродолжительной паузы. — Тогда ещё я подумал: «Что я здесь делаю?» Целых девятнадцать лет проторчать в этом дерьме. Я решил раз и навсегда порвать с этой деятельностью. И пока ещё работаю, подать на развод.

Она как будто вовсе не была удивлена подобному заявлению.

— Вот так вот вдруг, после двадцати семи лет совместной жизни?

— Когда оглядываешься на прожитые годы, — сказал Макс, — то сперва даже не верится, что прошло столько времени. Но стоит только взглянуть вперед, на то, что ещё только предстоит, и уже начинаешь задумываться: «Черт, если уж время летит так незаметно, то лучше будет что-то предпринять».

— А Рене ты уже сказал?

— Я поэтому и пришел сюда.

Джеки бросила взгляд в ту сторону, где сидела Рене.

— Она собирается уходить.

— Ничего, ещё успеется, — ответил Макс. Он видел, как Рене, стоя столика в своем длинном, почти до пола, платье темно-голубого цвета, обнажающем одно плечо, взяла свою сумочку и пакет с едой для своего мальчика на побегушках.

— Она хорошо выглядит, — вслух сказала Джеки. — Сколько ей лет?

— Пятьдесят три.

— Держится в форме.

— Это её главная забота, — ответил Макс.

— Самомнения ей тоже не отбавлять. Судя по походке, по тому, как она держит голову.