Самурай-буги - Таскер Питер (мир книг .txt) 📗
Матида – место историческое. Во времена междоусобиц тут велись битвы. В XVI веке замок в центре города был осажден монахами-воинами, которые в итоге прорвали бастионы и перебили силы местного даймё. Вскоре после этого их, в свою очередь, предала мечу армия другого военачальника. Всего лишь 140 лет назад сторонники последнего сегуна встали лагерем на прибрежной равнине, обнажив мечи против огнестрельного оружия. И всего лишь за несколько лет до рождения Мори на другой стороне реки располагалась взлетная площадка пилотов-камикадзэ. В течение веков Мацуда-Сити видел смерть сотен и тысяч яростных и искренних людей. Но сейчас, глядя на город, этого не скажешь. В наши дни Мацуда-Сити – такое же место, как и другие: такой же вокзал; такой же ряд улиц; такие же супермаркеты, семейные ресторанчики, такая же чистая светлая пустота, что и в других гигантских пригородах гигантского города, раскинувшегося до всех уголков долины Канто.
Полчаса ходьбы – и Мори приближается к высотному комплексу, новому дому Канэды. Ненамного лучше того места, где он жил раньше – не настолько плоско и безлично, но и не так современно. Нет места для парковки велосипедов, нет лифта. Чтобы добраться до квартиры Канэды, Мори вынужден преодолеть шесть пролетов сырой бетонной лестницы. Он наклоняется, смотрит в щель для писем и газет. Тихо, света нет. Мори достает из внутреннего кармана плоскую кепку, надевает и стучится в дверь соседней квартиры.
– Кто там? – спрашивает женский голос.
– «Электрическая компания Канто», – щебечет Мори. – Большое спасибо за долговременное сотрудничество!
Дверь на цепочке открывается на пару сантиметров. В лицо Мори всматривается глаз.
– Чего вы хотите? – спрашивает женщина.
– В соседней квартире авария с электропроводкой. Мне приказали срочно ее устранить, но там, к сожалению, никого нет дома.
– Да? Ну подождите, когда она придет.
– А когда?
– Не знаю, – раздраженно говорит женщина. – Когда закончится смена в супермаркете.
Мори наклоняется поближе к дверной щели.
– Скажите, пожалуйста, как называется этот супермаркет? Мне нужно с ней встретиться как можно скорее.
Женщина за дверью энергично мотает головой:
– Не собираюсь я вам говорить. Я принципиально никогда не вмешиваюсь в чужие дела.
Мори смотрит на часы.
– Вам, возможно, придется вмешаться помимо вашего желания. Если к завтрашнему дню я не смогу все починить, может быть большой пожар. Ваша квартира тоже может пострадать.
Глаз раскрывается шире.
– Моя квартира?
– Да, ваша. Полоска лица исчезает.
– Погодите, дайте я вам напишу на бумажке.
Через несколько минут женщина возвращается и просовывает в щель листок бумаги.
– Спасибо вам, – сияет Мори. – И сердечная благодарность за продолжение сотрудничества.
Спустя полчаса Мори входит в супермаркет «Сэйкю». Как и все супермаркеты «Сэйкю», это огромный ангар напротив вокзала. Мори проходит прямо в продуктовый отдел, не обращая внимания на приветствия и предложения дегустировать продукцию. В студенческие годы он иногда питался на таких дегустациях, заходя на ланч в супермаркеты Синдзюку и Икэбукуро.
Жена Канэды работает во фруктовом отделе. Как и на других работниках, на ней – бэджик с именем. Мори останавливается перед прилавком и смотрит, как она устраивает гроздь огромных, похожих на луковицы виноградин сорта «пушечное ядро» в корзинке с дынями, папайями и старфрутами. Ее пальцы движутся ловко и четко. У нее грубоватое лицо – без макияжа, волосы с проседью, свернуты сзади в пучок. Такие женщины охотно переходят в «средний возраст», с облегчением избавляясь от всей той суеты, что была до него.
– Простите, – говорит Мори. – Ничего, что я мешаю работать?
– Все в порядке, вы не мешаете. Действительно, пока она смотрит на него, ее пальцы продолжают засовывать, складывать, украшать.
– Я ищу вашего мужа. Мне нужно связаться с ним как можно скорее.
Иногда Мори устает от легенд, которые ему приходится выдумывать для работы. Он слишком хорошо их знает. Никто его больше не переспрашивает, никому даже в голову не приходит переспрашивать. Скучная, изношенная ложь, которая не стоит и попытки недоверия.
Сейчас Мори – бывший коллега Канэды, ушедший на пенсию охранник из министерства. Причина визита: нужно проследить некоторые документы, которые отправили в хранилище, чтобы восполнить ежегодные записи. Начальник сказал, что надо поехать и спросить Канэду лично, потому что подпись Канэды была на документе, запрашивающем разрешения сменить место хранения других документов… Мори говорит, читая скуку в глазах женщины: скуку от его слов; от коллег мужа и его работы; от самого мужа. В точности такая реакция, какая ему нужна.
– Вы спешите? – говорит она. – Тогда вам лучше пойти прямо в боулинг на той стороне станции. Он сейчас там. Потом он, наверное, пойдет и напьется со своими новыми коллегами.
Она просто констатирует факт, без следа насмешки или неодобрения. Мори благодарит ее и поспешно покидает супермаркет.
Найти боулинг-центр несложно. Четырехэтажное бетонное здание с огромной красной кеглей, торчащей на крыше, как устрашающий фаллос. В боулинге десять дорожек, четыре заняты. Мори стоит сзади, смотрит на игру. Одну дорожку занимает группа тинпира в гавайских рубашках и солнечных очках. Играют они плохо, всюду руки и ноги, много шума, орут, танцуют и догоняют шары. На другой дорожке – серьезные игроки, мужчины среднего возраста, которые перед бросками делают дыхательные упражнения. Рядом – группа молодых сарариманов и офисных барышень. Мужчины отбегают назад после каждого броска, хлопают в ладоши и играют мускулами на плечах. Женщины соревнуются в непопадании, радостно визжа всякий раз, как шар срывается в канавку. В награду за это коллега-мужчина наклоняется к ним, показывая, как правильно держать шар.
Последняя дорожка выглядит привлекательнее всего: тоже мужчины среднего возраста, но не такие серьезные. Пьют пиво, курят, лопают пельмени с осьминогом. Некоторые выглядят как охранники: бедра, как у дзюдоистов, стрижки ежиком, шеи нет. Дальнейшее подтверждает вывод Мори. Между дорожками – длинная стойка для шаров. И вот один из «ежиков», которому никак не удается попасть, решает поменять шар. С глухим стуком бросает его в стойку и начинает примериваться к другим. В этот момент появляется третий тинпира, шагает к стойке. Ежик меж тем примеривается к большому белому шару в дальнем конце, самому тяжелому. Взвешивает его, втискивает толстые пальцы в дырки, удовлетворенно хрюкает. Тинпира смотрит на него, скрестив руки.
– Эй, дядя, – рычит он – Ты что делаешь? Ежик его игнорирует и наклоняется, принимая низкую позицию для броска.
Тинпира шлепает правой ладонью по тыльной стороне его левой руки.
– Слушай меня, когда я говорю! Ты взял мой шар! Тинпира выглядит как выпускник из банды рокеров: брюки-дудочки, длинная сальная челка, пара массивных колец на пальцах. Крупный мужик, и рукава футболки закатал до плеч, чтоб было видно мышцы.
Ежик прислоняется к стойке. Он немного изумлен.
– Ваш шар? Простите, но я думал, что все шары принадлежат боулингу.
– Ты меня не понял, дядя, – говорит тинпира, хватая ежика за ворот. – Это шар, которым я всегда играю!
– Отпустите, – жестко говорит ежик. – Это моя лучшая рубашка!
Тинпира находит это замечание до крайности смешным. Поворачивается к двум своим друзьям, которые тоже подходят к стойке.
– Вы слышали, что он сказал? – Он давится от смеха. – Лучшая рубашка! Выглядит так, будто ею подтирались!
Он протягивает руку вперед, слышен треск разрываемой ткани. Два дружка тинпиры заходятся смехом: он подбрасывает оторванный воротничок высоко в воздух. Офисные барышни перестают хихикать, сарариманы больше не хлопают в ладоши. С другой стороны боулинга приятели ежика больше не жуют пьют курят. Стоят и тихо смотрят.
– Давай сюда шар, или с твоими ушами будет то же самое.
Ежик мотает головой.
– Недам. Возьми другой.
