Возвращение - Миронова Елена (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
И множество расставленных по огромному помещению мягких стульев и маленьких диванчиков для гостей, и разбросанных по полу пуфиков.
И большой экран, подвешенный к потолку наподобие тех, которые висят в аэропортах и залах ожиданий, для заскучавших гостей, и высокие колонки с двух сторон гостиной, из которых неслась мягкая, тихая, приятная музыка.
А уж какие запахи населяли это помещение! Куча ароматов, которыми веяло буквально от каждого гостя, заставили хозяев открыть форточки, и в комнате было чуть прохладнее, чем полагается. Зато запахи парфюма были перебиты ароматами кухни, и теперь сильно пахло почему-то свежевыпеченным хлебом. Жанна проводила глазами поднос очередного официанта, и поняла, что, скорее, так пахнут тарталетки с салатом, которые он разносит.
Жанна не отказала себе в удовольствии съесть тост с чёрной икрой и пару сладких шпажек с насаженными на них фруктами в шоколаде.
Она допивала бокал с шампанским, когда увидела Милу, крутившуюся возле Антона. Боже, ну и дура! Ведь любому понятно, что она без ума от этого парня. Кстати, для Милы должно быть сюрпризом появление Жанны, то есть Ирины, на празднике. Это Настя выполнила своё обещание, и привезла на вечер Жанну.
Куда же смотрит Павел? Неужели его не заботит, что жена так откровенно флиртует с его же братом?
Жанна поискала его глазами. Вначале она боялась, что Павел её узнает. Впрочем, она сможет отбиться, ведь и Мила подтвердит, что её зовут Ирой. И всё же опасение было: а вдруг Павлу подскажет сердце, ведь бывает же так с влюблёнными?! Кроме того, даже если он не узнает её, а просто заметит, что она похожа на его якобы погибшую возлюбленную, в таком случае Жанну тоже ожидали бы проблемы. Павел мог бы осаждать её, искать встреч, и неизвестно, долго ли она сама смогла бы водить его за нос. Но, поразмыслив, Жанна решила не отступать от своего плана. Во-первых, она быстро поставит Павла на место. А во-вторых, может, ей повезёт, и среди кучи гостей он не обратит на неё внимания? Во всяком случае, она постарается держаться от него подальше!
Её внимание снова переключилось на Милу и Антона, которых вполне можно было принять за супругов.
Неужели и вправду так действует тот браслет из жемчуга, который она в порыве обиды и жажды мести подарила Миле? Неужели он и впрямь вносит раздоры в её семейную жизнь?
Сейчас, когда прошло время, и она снова превратилась в Жанну, которая оставила в себе от Ирины только небольшой кусочек, а также почерпнула из этого отрезка своего прошлого немалый опыт, то уже сомневалась, что амулеты, которые она делала, действительно способны на волшебство. Скорее, это самовнушение, которое обычно происходит в таких случаях. Это подобно тем экспериментам, которые без конца проводят врачи.
К примеру, дают больному «пустышку», то есть таблетку без начинки, одну оболочку, которая ни на что не влияет, и уверяют, что это — самое современное суперсредство от заболевания этого больного. И тот, счастливый и довольный, без конца глотает эти пустые таблетки и очень быстро выздоравливает.
Скорее всего, подобные вещи происходят и с амулетами. Не только с теми, которые рисовала она, а и с теми, которые на каждом шагу предлагают магические центры, гадалки и колдуньи. Хотя и это совсем не плохо…
Но тогда, когда она рисовала эскизы для таких вещей, она была уверена на сто процентов, что это — действует. Может быть, она как-то заряжала талисманы своей энергией?
Жанна тряхнула головой, стараясь отвлечься от охвативших её воспоминаний, и впервые — после того, как из Ирины превратилась опять в Жанну, подумала, привлекательна ли она. То есть, она знала, что мужчины обычно находят её привлекательной, но будет ли она интересна как женщина для Резника?
Несмотря на кажущуюся простоту одежды и макияжа, ей пришлось провести перед зеркалом почти три часа.
Жанна старалась добиться той естественности мейк-апа, которую постоянно благословляют модные женские журналы. Она инстинктивно чувствовала, как ей надо выглядеть, чтобы заинтересовать такого неординарного человека, как Резник, и стремилась соответствовать этому внезапному видению своего нового облика.
Стараясь по крупицам воссоздать информацию, которую она когда-либо слышала о Резнике от Павла или Милы, Жанна, уже не доверяя собственной памяти, записывала всё на бумажку, впоследствии систематизировала список, и, глядя на каждый пункт, тщательно продумывала свой будущий образ. Тот образ, в котором Резник должен был увидеть её впервые.
Павел, смеясь, рассказывал, как морщится отец при виде ярко накрашенной и вульгарно одетой Настеньки, и Жанна выбрала максимально аскетичное платье и минимум макияжа.
Мила упоминала о том, что свекор просил её не надевать на себя столько побрякушек, потому что блеск от бриллиантов слепит его, и Жанна надела только скромные, но очень дорогие серьги, и одно — единственное колечко.
Ногти она покрыла естественным лаком, почти прозрачным. Духов капнула на себя самую малость, чтобы олигарх не задохнулся в ароматном облаке, стоя возле неё. Жанна даже не стала укладывать волосы в причёску, просто распустила их по плечам и немного завила, чтобы они спускались мягкими естественными локонами. Для Анатолия Максимовича ей пришлось отказаться от парика, и провести утро в парикмахерской, старательно руководя мастерами, перекрашивающими её волосы, которые она не так давно нарастила, и подстригающими их до уровня парика, который носила Жанна. Это на случай, если Мила увидит её. Она ни за что не должна удивиться или задуматься над изменившимся обликом подруги, поэтому Жанна не могла рисковать.
Словом, она старалась выглядеть максимально естественно, так, как, по отзывам окружающих, Анатолию Максимовичу нравится всё настоящее и естественное. Жанна глубоко надеялась, что её надежды оправдаются, и она сможет исполнить всё намеченное.
А потом она заметила в уголке Павла, своего бывшего возлюбленного, отца своей дочери, и замерла. И в очередной раз почувствовала, что всё прошло. Осталась только глубокая нежность и воспоминания. В конце концов, Павел тоже не виноват, что обстоятельства сложились таким образом. И сам он — мягкий и безвольный человек, который всегда полагался на судьбу. Поэтому он и не отказал Миле, настаивающей на свадьбе, поэтому и не стал искать Жанну, оставившую ему странную прощальную записку.
Павел сидел в углу в большом кресле и беспрестанно пил. Во всяком случае, за полчаса, во время которых Жанна обнаружила его, он три раза подзывал официанта — и это при том, что она не всё время смотрела на Павла. Он был небрит, воротник рубашки небрежно сбит в сторону, галстука нет, а пиджак некрасиво болтается на нём, и брюки изрядно помяты. Павел производил жалкое впечатление неуверенного в себе и случайно попавшего на этот праздник человека.
Жанна вдруг почувствовала удивление: как она могла любить такого человека, как Павел? Неужели отец был прав, и они вовсе не пара?
Тогда, ослеплённая и влюблённая, она просто идеализировала его. Трусость и робость она принимала за мягкость и деликатность, слабость характера — за желание ей уступить, мягкотелость и нерешительность — за чуткость и согласие идти на компромисс.
Она, с её твёрдым характером, решительностью и воистину мужским быстрым умом, получила полную противоположность себе. И, как оказалось, это было ошибкой. Ошибкой, которая стоила жизни её отцу.
Жанна вновь перевела взгляд на отца Павла. У него было довольно приятное лицо, усталые глаза, волевой подбородок. Он был одет очень просто, в светло — серый пиджак, белую рубашку и брюки тоном темнее пиджака. Галстука на Анатолии Максимовиче не было, что лишний раз подчёркивало неофициальный характер торжества. Павел был одет практически так же, однако одно и то же одеяние смотрелось по — разному на отце и сыне. Резник — старший выглядел аккуратно и солидно, а младший даже несколько маргинально.
Неизвестно почему, но Жанна искренне заинтересовалась отцом Павлика. Она с удовольствием разглядывала этого человека, который уничтожил её отца, и не чувствовала к нему того, что, казалось бы, должна чувствовать. Ни злости, ни ненависти, ни раздражения — ничего. Она даже не стала обещать себе, что отомстит ему. Нет, напротив, Анатолий Максимович вызывал у неё приятные ощущения, и это было странно.
