Не стреляйте в рекламиста - Гольман Иосиф Абрамович (е книги TXT) 📗
— Давай деньги, дед!
— Какие деньги? — удивился Ивлиев.
— Ты, что, шутишь, что ли? — нагнулся к окну Фиксатый. — Так до могилы не доживешь, — и сам захохотал своей шутке.
Смеялся он недолго. Ефим даже заметить не успел, как рука Ивлиева взлетела вверх. Держа тремя пальцами вымогателя за нос, как крокодил — слоненка, дед втянул его голову в салон.
Тот даже закричать не мог, лишь кривился от боли. Но старику этого было мало. Он прикрыл стекло, слегка придушив бандюка. После этого отпустил его нос.
— Проехай чуток, — скомандовал дед.
Ефим с удовольствием выполнил указание, благо «пробка» немного проползла вперед.
— Пустите меня, — хрипел еще совсем недавно грозный мужчинка.
— А волшебное слово? — намекнул Ивлиев.
— Пожалуйста, пустите, — простенал тот. И для убедительности добавил давно забытое, вытащенное из самых глубин подсознания, — я больше не буду.
— Другое дело, — сказал подполковник запаса, вновь взял гражданина за нос и освободил его шею. Потом, не отпуская, левой рукой отогнул полу куртки и дал полюбоваться на своего «Стечкина».
— Ты понял? — строго спросил он.
— Да, — ответил командир мойщиков.
— Больше не балуй.
— Нет-нет!
Дед отпустил придурка, и Ефим проехал вперед, в зеркальце наблюдая, как мойщики окружили пострадавшего. «Вряд ли этот эпизод прибавит ему авторитета», — подумал он.
Проехав наконец «пробку», они с огорчением отметили, что ее длина уменьшилась: значит, их преследователи потеряют здесь меньше времени. Следовательно, нужно опять торопить табун, сидевший под капотом их «Ауди». Уж больно подозрительно было, с какой легкостью их отыскали. Да еще в другой стране. Значит, рассчитывать надо не на «спрятаться», а на «убежать».
Перекоп прошли без приключений и быстро. Крым встретил их редким в это время природным катаклизмом: моросью и холодом. Как будто не в Крым приехали, а в Арктику. В деревнях над трубами курчавились дымки: отмороженный народ немножко подтапливал, чтоб вконец не обледенеть. Но это их не волновало: в машине было достаточно тепло.
В Джанкое свернули налево, на Феодосию. Оставалась все-таки надежда, что преследователи не знают конечный пункт следования.
Дальше все было удивительно легко и просто. Сразу нашли деревню Николаевку. Сразу нашли беглых соседей Орловых.
Они почивали сладким послеобеденным сном. В углу комнаты горел камин, создавая в доме и уют, и подходящий климат.
Ефим и сам бы сейчас не отказался вздремнуть в такой располагающей обстановке. Да недосуг.
— Где документы? — спокойно спросил Ивлиев у парочки. Береславский вздрогнул: если бы так спросили его, он бы, наверно, «раскололся».
Эти тоже не строили из себя героев. Женщина была потверже, а мужик, причитая и всхлипывая, рассказывал все, что знал. Уж больно внезапен был переход от сна в одной постели с красивой женщиной к перспективе быть умерщвленным из огромного пистолета страшного старика.
Он говорил без остановки. Ничего особенного. Помогал ряду известных деятелей собирать деньги на политику. Помогал открывать счета. Помогал вывозить сотни тысяч и даже миллионы за границу. Сам не бизнесмен. Просто нужный всем человек.
Последнее поручение — курьерское. Почти туризм. Плевое дело. Съездить в Швейцарию, отдать деньги, получить дискетку.
Там, на встрече в пустынном парке, Разноглазый сначала взял дискетку, а когда «связь», работник банковского управления, склонился над кейсом с деньгами, присутствовавшая на свидании женщина ударила его по склоненному затылку. Обмотанный в ткань тяжелый металлический сувенир она припасла заранее.
— Это все она, — истерично плакал Разноглазый. — Я даже не предполагал, что она так сделает!
Женщина презрительно молчала.
— Почему не вернул дискету в России? — спросил Ивлиев.
— Боялся, — всхлипывая, ответил мужчина. — Тот мог нажаловаться. Не убили же мы его. Не нужны мне эти файлы, вон они, возьмите. — Он показал рукой на стоящий рядом ноутбук. — Дискета в дисководе.
— А деньги где? — В Ефиме проснулся бизнесмен. Может, не зря страдал?
— Украли. — Мужчина произнес это так отрешенно, что Береславский поверил. — Там же, в Швейцарии.
— А ты думал, только у нас жулики? — захохотал довольный Ивлиев. Он, похоже, тоже поверил. Опыт у него немалый. А о деньгах старый не переживал: об этом заботился Ефим и его нынешние хозяева.
— Я потому и вернулся, — уже спокойнее сказал Разноглазый. — Жизнь там дорогая. А здесь кое-что оставалось. Мелочи, конечно, — торопливо поправился он.
Женщина за это время не произнесла ни слова, только зло посматривала на дуло ивлиевского пистолета.
— Вот что, Ефим, — сказал Ивлиев. — Сними копию и уничтожь память. Это можно?
— Легко. Расформатирую винчестер и привет.
— Вот-вот. Форматируй, а потом в печь бросим. — Подполковник находил старые методы, может быть, менее элегантными, но не менее надежными. — И еще. Не вздумай делать две копии. Только одну дискету, понял? Уж в этом я разбираюсь.
— Ладно, — покорно согласился Береславский. — Одну так одну.
Он сделал все, как велел Ивлиев и под строгим его присмотром. После того как ноутбук и оставшиеся дискеты были брошены в камин, дед сразу успокоился и занялся тем, что было для него на данный момент главным: связыванием найденной супружеской четы. Лишь после этого он забрал у Ефима дискету с данными.
Черную «БМВ», — а она все-таки была черной и «БМВ», — они увидели издалека, примерно за километр. Преследователи съезжали с шоссе на большак, пересекавший убранное поле и ведущий к Николаевке. Хуже было другое: за «БМВ» вплотную присоседился джип «Паджеро», и было очевидно, что они идут боевой парой.
Дед принял решение мгновенно. Он развернулся, поднял рычажок и раскрыл двери.
— А ну, вылезайте! — заорал Ивлиев пленникам. Ефим притормозил. Они, подгоняемые огромным пистолетом подполковника, неловко выбрались из машины.
Василий Федорович еще раз перегнулся назад и закрыл за ними дверь.
— Теперь — только вперед!
Ефима тоже разобрал азарт. «Ауди» рванула вперед, а «БМВ», в отличие от продолжавшего движение «Паджеро», наоборот, остановилась, и оттуда выскочили трое. Они явно были вооружены.
Теперь все решала скорость. Не так-то просто попасть в железяку, пролетающую даже на неровной гравийной дорожке за секунду более полусотни метров!
— Открой свою дырку! — заорал Ивлиев. Ефим не сразу понял, что речь идет о люке. — И дай мне свой пистолет!
«Вот же старый черт! Все знает ЧК!» — Береславский молча протянул ему «Глок».
— Урр-рра-аа-а!!! — заорал спецназовец, и на сближении открыл огонь из двух пистолетов. Огневой контакт длился секунды три. Может — пять. Гильзы железным дождем грохотали по крыше «Ауди».
Ефим не сразу сообразил, что они уже прорвались. И что лобового стекла на его машине больше нет. «Шестьсот баксов», — машинально отметил он. Но, главное — если бы не очки, не мог бы вести машину.
Он посмотрел в зеркало. «БМВ» живописно горела, а джип, подобрав недавних ивлиевских пленников и экипаж «БМВ», разворачивался вслед за ними.
— Понял, как надо работать? — орал Ивлиев. — Ты небось уже маму звал!
Это было неправдой. Испугаться Ефим попросту не успел. Но спорить не хотелось.
— Давай в Феодосию, — скомандовал Ивлиев. За 36 оставшихся до Феодосии километров они здорово оторвались от менее быстроходного джипа.
— Все. Расходимся, — сказал уже в городе Ивлиев. — Ты дальше не играешь. Пистолет я тебе отдаю, однако думаю, ты теперь вообще уже никого не интересуешь. Но без нужды не светись. Зайди в любой пансионат. Отдохни недельку.
— По моему паспорту? А если они меня будут искать?
— Не жужжи! Во-первых, тебя никто не будет искать. Они теперь будут искать меня. Во-вторых, вот твой паспорт! — С первой страницы на Ефима смотрело его лицо, но фамилия была — Джапаридзе! И вот тебе телефон! — Он протянул листок бумаги с цифрами. — Если прижмет — позвони, тебе помогут. И брось свой драндулет. Другой купишь. — Старик, выдав все ценные указания, бодрой рысцой побежал к домам.
