Игра в отрезанный палец - Курков Андрей Юрьевич (читаем книги онлайн .txt) 📗
— A-а…вы от кого?
Виктор достал конверт с фотографиями.
— Помните у вас один человек оставил деньги и вы написали письмо его жене в Саратов?
— А-а, — кивнул хозяин. — Помню. Вы от его жены?
— Нет. Посмотрите, вы его здесь узнаете? Валентин посмотрел на снимки, взял их в руки и спокойно ткнул пальцем в одного из мужчин.
— Вот этот, да… Николай зовут. Хороший мужик. , Расспросив Валентина о его знакомстве с Николаем, Виктор поднялся, чтобы уходить.
— Вы деньги возьмете? — спросил его хозяин. — Деньги?
— Ну да, те, что он оставил… Вы разве не от его жены? —Нет.
Валентин пожал плечами.
— Так что с ними делать? — спросил он.
— Дайте мне ваш телефон, я вам перезвоню и скажу, — пообещал Виктор.
Выезжая на Столичное шоссе, он снова увидел ту самую вишневую «девятку».
Она опять поехала за ним, только теперь в сторону города. Виктор запомнил номер машины и теперь время от времени посматривал в зеркальце, проверяя: на месте ли его «хвост». Беспокойства по данному поводу он пока не чувствовал. Да и «хвост» этот был повежливее «газика».
Два дня прошли, как в кошмарном сне. Деньги были на исходе, и Нику казалось, что и жизнь его уже на исходе. Несколько раз звонил телефон, но Ник не поднимал трубку. Сначала не хотел, потом уже не мог. Под столом валялось пять пустых бутылок «Абсолюта». В голове звенела пустота, звенела тяжело, вызывая резкую головную боль. А за окном висел туман, густой, молочный. Ник никогда не видел такого прежде. Он даже сейчас не был уверен, что видит этот туман. Думал, что это пьяная, «абсолютная» усталость.
Снова включил магнитофон, и застучало в квартире частыми ударами записанное сердце.
Подсчитал оставшиеся деньги — сорок три марки. Как раз на одну большую бутылку и одну маленькую. А потом?
Потом — его уже не интересовало. Он смотрел на туман за окном, вспоминая маршрут до супермаркета.
Вышел на улицу и побрел в сторону центра Ойскирхена. Вокруг ничего видно не было. Даже тротуар с высоты взгляда был виден с трудом, как земля, покрытая облаками, из самолета.
Мимо по дороге проехала навстречу машина с двумя желтыми глазами. Проехала медленно и почти беззвучно.
Купив запланированные полтора литра «Абсолюта», Ник зажал в руке сдачу — монету в пять марок. Большая монета словно давила на ладонь.
Остановился перед знакомым кафе. Кофе ему не хотелось, но возникло желание потратить остаток денег, освободиться от этой монеты, словно только она создавала ощущение несвободы.
Зашел. Поставил пакет с бутылками под столик. Заказал кофе и «мышку».
— Вы болели? — спросила улыбчивая хозяйка, наливая кофе.
— Я и сейчас больной, — ответил Ник;
— А что с вами? Вы к врачу ходили?
— Нет.
Лицо женщины выразило серьезную озабоченность. Она пристальнее всмотрелась в его лицо.
— Это не инфекционное? — спросила, немного отклонившись назад.
— Нет, — мотнул головой Ник. — Это нервы… Он едва сдержался, чтобы не рассказать, не поделиться своим горем. Но все-таки смолчал. Зачем оно ей? Кто он ей такой?
— Три марки шестьдесят, — сказала она.
Ник, оставив сдачу на стойке, взял кофе и «мышку», сел на высокий грибок-табурет. Уставился тупым взглядом в прозрачную стенку, чью прозрачность сводил на нет сегодняшний туман.
«Самое время исчезнуть в тумане», — подумал он.
Достаточно легко вернулся домой. Даже сам удивился этой легкости. Видно, ноги хорошо изучили дорогу в центр и обратно.
И снова включил магнитофон, перемотав запись на начало. Налил стопку, открыл окно перед столом.
Туман не уходил, но наступал вечер. Сверху, с неба, туман пропитывался темнотой. Медленно загустевал.
Ник подремал час-другой на своем матрасе и снова поднялся. Шатаясь, уселся за стол. Оставалась только «поллитровка». Во рту горчило. Голова раскалывалась.
Из глаз потекли пьяные слезы. Он уткнул лицо в раскрытые ладони. Где-то с окраин сознания на него смотрели Таня и Володька. Смотрели и махали руками, звали. Куда звали? Туда, где они сейчас?
Опять зазвонил телефон. Ник даже не обернулся.
Выпив еще две стопки, он нашел листок бумаги и ручку.
«Сергей! Если вернешься — сразу убегай. Тебя хотят убрать. Я выхожу из игры, мне здесь больше делать нечего. Полиция после убийства в Кобленце ищет похоронный лимузин, так что брось его! Удачи и прощай! Ник».
Ник взял чашку, вылил в нее остаток водки. Достал из нагрудного кармана упаковку с таблетками, полученными от Ивана Львовича. Бросил две таблетки в чашку и проследил, как они с шипением растворились.
На лице появилась горькая улыбка.
— Прощайте, — прошептал Ник и, выдохнув воздух, одним глотком осушил чашку.
Шатаясь, поднялся. Лег на матрас лицом к потолку. Глаза закрылись сами.
В третий раз наблюдая за входом в штаб погранвойск, Виктор вспоминал свой вчерашний телефонный разговор с Рефатом. Разговор шел не в открытую.
— Его привезли на госдачи и оттуда он выходил, должно быть, тайком, к этому парню. Первый раз они встретились на заливе, где тот ловил рыбу. Как раз под обрывом, на котором эти госдачи… — Виктор рассказывал то, что узнал. — Второй раз он пришел очень рано утром, около шести. И тогда оставил деньги.
Видно, это было в день отъезда, но парень не помнит даты…
— Видишь, его привезли специально! — говорил Рефат. — Специально для дела.
Только ведь он не профессионал. Он всего лишь военный переводчик без военной подготовки. Так что им нужна была пешка. Вероятно, для сопровождения второго за рубеж. Второй — профессионал, в этом нет сомнения.
Появившийся из дверей штаба мужчина в штатском отвлек Виктора от вчерашнего разговора с Рефатом. Это был именно тот, что вчера подходил к нему с прямолинейным вопросом.
Виктору показалось, что он опять собирается подойти. Но он только постоял у дверей, поглядывая в сторону машины Виктора. И снова зашел внутрь.
Дежурить оставалось еще минут пять.
Мысли снова вернулись к Рефату.
— Ты знаешь, жена этого переводчика так всполошилась, когда ей показали фото, — говорил вчера Рефат. — Засобиралась в Киев ехать мужа искать. Еле-еле уговорили ее остаться пока в Саратове. Сказали, что его уже ищут, чтобы вернуть назад. На всякий случай будь готов к тому, что она может оказаться в Киеве. Мы попытаемся проследить, чтобы это не оказалось сюрпризом.
Судьбы людей, которыми сейчас занимался Виктор, показались ему намного интереснее судьбы собственной. Хотя тут же в противовес этим мыслям он вспомнил Лондон.
Возле входа в штаб погранвойск остановился длинный «крайслер», из которого сперва вышли двое высоких коротко-стриженных парней. Осмотрелись по сторонам.
Потом один открыл заднюю дверцу и из нее вышел худой мужчина в длинном узком пальто. Быстро прошел в штаб.
Виктор взял ручку и тут же переписал номер машины на страничку прикрепленного к панельной доске автоблокнота. Снова повернулся к двери и, как бы чувствуя что-то, поднял взгляд на окна второго этажа. И увидел, что за ним следят. Так же в открытую, как он следил за этой входной дверью.
Полчаса прошли, и Виктор с радостью завел мотор. Крутанулся вокруг клумбы перед парадным входом в штаб и снова выехал к Т-образному перекрестку с Владимирской улицей. И тут заметил, что на него несется по булыжнику огромный «МАЗ». Несется и сигналит.
Оставались доли секунды и, хоть в мыслях он мгновенно принял решение попробовать дать задний ход, но рука вставила первую передачу и он рванул вперед, видя с космической скоростью приближающуюся громадину.
Машина не успела полностью уйти из-под удара. Сквозь грохот и лязг железа Виктор, ощутивший вдруг какую-то дикую собственную невесомость, продолжал слышать сигналящий «МАЗ». Видно, его заклинило.
Вместе с «восьмеркой» и пристыковавшимся «МАЗом» он легко снес железный заборчик и, глубоко процарапав землю палисадника, ударился о стену высокой аккуратной «сталинки».
