Мент поганый (сборник) - Леонов Николай Иванович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Опасный вы человек. — Юдин громко и искренне рассмеялся. — Сказанул! Сообщи волку: мол, учти, дружище, у тебя острые зубы и ты питаешься мясом своих жертв. — Он включил передачу и мягко тронул машину с места.
— У вас, как я понимаю, большие связи, — сказал через некоторое время Гуров. — Вы можете выяснить, куда поступают изъятые нашим ведомством вещи?
— Наверно, вам это сделать легче.
— Возможно, только вам нужнее.
— Какая конкретно вещь?
— Со временем узнаете, в обмен на фамилию чиновника МИДа.
— Дался вам этот Романов, — раздраженно сказал Юдин, проезжая на «кирпич» и припарковываясь у высокого дома, любовно сложенного из светлого камня.
— С час назад Романова застрелили. — Гуров прикурил вторую сигарету. — И меня интересует все, что с ним связано.
Жизнь продолжается, прошел вечер, наступила ночь, которая тоже истекала, и за окном кабинета, в котором работал все время Гуров, начало светлеть, сыщик сидел перед компьютером, на столе стояла турка, несколько чашек с кофейной гущей, лежали страницы исписанной бумаги.
С жильем в Москве плохо, поэтому квартира у Юдина была лишь трехкомнатная, с небольшим холлом, с маленьким бассейном, крохотной баней и состояла из гостиной, кабинета и спальни. Ковры и хрусталь, как заметил Гуров, вообще отсутствовали, пол закрывал скромный однотонный палас, стены были белые, но ничего общего с больничными не имеющие, и производили впечатление чистоты и свежести. Мебель была матовая, из вощеного дорогого дерева и не сверкала нахально полированными боками, каждый предмет был функционален, предназначался для конкретного использования. Для форсу были разве что картины, так в живописи Гуров ничего не понимал. В общем, квартира как квартира, какой-нибудь зачуханный финн так не нашел бы в ней ничего интересного. Сыщик тоже не стал таращить глаза, бесцеремонно оккупировал кабинет. Компьютер, как и следовало ожидать, нашелся. Гуров выставил хозяина за дверь, начал работать, выяснил, что одна дискета безнадежно испорчена, а другая вроде бы ничего себе, но в то же время и ничего особенного, из-за нее не стоило и огород городить. Часть героев, чьи имена и клички проявлялись на экране компьютера, была Гурову известна, другую часть можно было отыскать в картотеке либо в отделах кадров. Ну, было, было кое-что, в основном поганые взяточники, одни — в погонах, другие — при галстуках и партбилетах. На них можно было вполне наплевать, хотя, конечно, не забыть. Но решать с ними неторопливо. Куда они денутся!
Почти в самом конце картотеки друг за другом шли довольно подробные характеристики двух человек, которых даже аполитичный сыщик знал не по милицейским сводкам, ориентировкам или агентурным сообщениям. Один — депутат Верховного Совета России Черкасов, из «так называемых демократов», человек из партии Ельцина — часто появлялся на экране телевизора. Второй, Кудин, был журналистом, несколько раз выступал на страницах газет в рубрике «Мораль и право», рассуждая о плохой работе милиции, коррумпированности и безнравственности ее сотрудников. Оказывается, и депутат и журналист были тесно связаны с Корпорацией и брали взятки, указывались даже суммы и даты, жена депутата приняла в подарок бриллиантовую брошь, которую дарители не поленились подробно описать.
Гуров выругался вслух, отключил компьютер и закурил. Он не симпатизировал депутату, который, по мнению сыщика, уж больно быстро и легко сменил окраску. С младых ногтей сначала комсомольский вожак, потом партийный функционер, теперь перестройщик, ярый приверженец рыночной экономики. Гуров полностью соглашался со всеми доводами депутата, завидовал человеку, который так легко сменил кожу, и злился на него, так как сам был консервативен, понимал, что не прав, но сделать с собой ничего не мог.
Журналиста Гуров никогда в глаза не видел, но терпеть не мог. Читая его хлесткие, злые материалы о безнаказанности преступников, кретинизме и бездушии работников милиции, покрывался гусиной кожей и матерился. Пижон и краснобай играючи расправлялся с проблемами, которые не мог разрешить Гуров почти два десятка лет.
Сыщик смотрел на бледно-молочный экран компьютера и бормотал:
— Ах ты, бархатная жопка, шелковые ушки, значит, мы все в дерьме, а вы в белых перчатках? Ну, погоди!
Гуров отмотал назад, прочитал материал второй раз и стал прикидывать, как полученной информацией можно распорядиться, с чего начать. Выявить источник и всех свидетелей, провести разведывательные допросы, найти вещественные доказательства.
— Можно? — В дверях появился Юдин с очередной чашкой кофе.
Их было много, этих чашек, информацию о депутате и журналисте сыщик получил около полуночи.
— Лев Иванович, может, перекусим и по рюмке примем? — Юдин поставил перед Гуровым кофе, глянул на погасший экран.
— Может быть, может быть, — рассеянно сказал Гуров и подумал, что следует действительно прерваться.
Он взял чашку, и они прошли на кухню. Гуров расположился у окна, лицом к двери, — наверное, и в бане сыщик не сядет к двери спиной, — и все старался и не мог переключиться, хоть ненадолго забыть о депутате и журналисте.
Юдин включил микроволновую электропечь, пока несбывшуюся мечту советских домохозяек, поставил в нее тарелки, бесцельно слонялся по кухне, размышляя, как подступиться к задумчивому гостю, изловчиться, перетащить на свою сторону. И пришел к выводу, что перетащить сыщика никогда не удастся — в лучшем случае они могут встретиться на нейтральной полосе.
— Вы сильно чем-то озабочены, Лев Иванович. Может быть, я смогу быть вам полезен? — Юдин решил прервать тягостное молчание.
Гуров взглянул недоуменно, перевел взгляд на заграничные агрегаты и спросил:
— Сколько же все это стоит?
— Да черт его знает, по-разному. Много, — раздраженно ответил Юдин. — Модно, ну и удобно… Думаете, я от хорошей жизни связался с Губским, Мельником и компанией? Вы же шагу не даете ступить, в микрофоны трубите о свободе, а слезете с трибуны и бьете по голове и все в висок норовите.
Гуров вспомнил упавшего на траву бандита, его тянувшуюся к пистолету руку и свой удар ногой и сказал:
— Оправдать можно все, абсолютно.
— Как вы легко судите!
— Это точно, но в данном случае я о себе. Вы накормить обещали.
Юдин взял полотенце, вынул из печи тарелки с разогретой едой и сковородку с яичницей, поставил на стол и спросил:
— Коньяк, водку?
— Рад бы в рай, да грехи не пускают.
Ужинали молча. Юдин выпил, Гуров взял чашку оставшегося кофе и встал.
— Спасибо, очень вкусно, я пошел.
— Я вам постелю на диване.
Юдин прошел за Гуровым в кабинет, достал из тумбочки подушку, одеяло и белье. Взглянул на отчужденное лицо сыщика, бросил все на диван и молча удалился.
Гуров снова включил компьютер, еще раз перечитал данные на депутата и журналиста, уже не злорадствовал, а чувствовал непонятное беспокойство. Начали возникать вопросы, чем дольше сыщик думал, тем вопросов становилось больше, а ответов меньше.
Совершенно ясно, что материал в компьютер закладывался по мере его поступления, так как не имел никакой системы. Взяточник из вневедомственной охраны, следом боевик-убийца, после него директор магазина. И такая чересполосица от начала и до конца. И под самый финал — рядом депутат и журналист, следовательно, информацию на них получили одновременно. Почему? Дела, в которых они увязли, различны, сроки тоже разные. Депутат способствует хищениям, и в тексте упоминается восемьдесят седьмой год. А в компьютер они попали одновременно и в девяносто первом. Явные нескладушки.
«А если это деза? — подумал он и тяжело перевел дух. — Ну, не любишь ты, сыщик, разговорчивого депутата, а писаку-максималиста просто терпеть не можешь. Так ведь можно заменить слово в крылатой фразе и получится: „Ты мне враг, но истина дороже“. Сыщик, будь объективен, расколи этот орех и вытряхни на божий свет ядрышко истины. А уж горькое оно или сладкое, тебя, сыщик, волновать не должно».
