Темный прилив - Кеннеди Уильям (книги бесплатно .TXT) 📗
— Ты так чудесно выглядишь, Мэрилин! — сказала Дженни.
— Если б мне иметь твою фигуру! — последовал ответ, а затем вопрос: — Как ты ее сохраняешь? У тебя есть свои секреты? Может быть, ты знаешь тайны вечной молодости?
«Вечная молодость» Дженни была похожа на засохший цветок, заложенный в семейный альбом и давно там забытый.
Мэрилин была на пять лет старше, но, когда она сняла солнечные очки, ее глаза лучезарно блеснули такой юной красотой, что Дженни сразу же почувствовала себя серой мышкой, готовой поскорее спрятаться в нору.
Косметика на лице Мэрилин почти не была заметна, потому что стоила бешеных денег, а светлые волосы клубились над головой как сияющий нимб. Здесь чувствовалась рука высокооплачиваемого профессионала.
— Почему бы вам не расслабиться в баре, пока мы с Биллом займемся билетами? — предложил Говард.
— Не рано ли для бара? — Мэрилин изобразила на лице гримаску.
— Никогда не рано выпить, если ты на отдыхе!
Говард был явно настроен веселиться всю неделю. Он подтолкнул Билла к билетной стойке.
Женщины остались одни, общей темы для разговора сначала не находилось. Поэтому они довольно долго хранили молчание, наблюдая издали, что предпримут мужчины в ситуации, когда им нужно проявить инициативу. Для Говарда каких-либо барьеров, особенно в виде веревки, протянутой между столбиками, не существовало. Он поднырнул под это смехотворное ограждение, прорезал, как меч-рыба, скопившуюся у стойки очередь и обрушился на служащего, бессмысленно перекладывающего с места на место какие-то ненужные бумажки.
Служащий поднял на него мутные глаза и попросил подождать минуту.
— Минуту я подожду, — со значением произнес Говард. Но он не хотел терять и этой минуты. — Хочешь увидеть нашу лодочку? — Будучи не в силах терпеть, Говард достал из конверта фотографии. Как будто он демонстрировал знаменитый изумруд или чек на миллион долларов — такой у него был торжествующий вид.
Цветные фото яхты, несущей полную парусную оснастку, с пенящимся буруном под форштевнем, впечатляли. У Билла перехватило дыхание от восторга.
— Красотка! — прошептал он.
— Ее назвали «Стройной девчонкой» и попали точно в яблочко! Я бы эту девчонку обнял за талию и станцевал с ней джигу. И провести ночку в постели с ней не отказался бы. Сорок пять футов в длину, а тащит на себе паруса площадью в четырнадцать сотен квадратных метров!
— Настоящая классика!
— Оценил! — обрадовался Говард. — Она и против ветра способна держать приличную скорость. Конечно, она не из молоденьких. Но это даже к лучшему. В пятидесятые годы еще помнили традиции. Ей сейчас за сорок, но ее ни разу еще не вытаскивали надолго сушиться на солнышке. Только чтобы соскрести ракушки и подкрасить.
Говард пролистал перед глазами Билла страницы рекламной брошюры.
— Смотри. Две каюты внизу одинаковые, как близняшки. Если хочешь, кинем жребий, кому какая! А можем меняться каютами или… нашим гаремом.
Говард решил, что его шутка получилась удачной. Билл внутренне с ним не согласился, но дипломатично поддержал друга.
— Ты капитан, тебе и решать, кому где спать и с кем. Главное, чтобы груз был распределен равномерно, и мы бы не опрокинулись.
Говард ободряюще хлопнул его по плечу.
— Гляди дальше, дружище! В каждой каюте умывальник. Вода есть, хотя и холодная, но пресная. Будет, чем смыть соль… и пот, если уж будем очень сильно напрягаться. Баки с пресной водой расположены под ватерлинией, где температура на восемьдесят градусов по Фаренгейту ниже, чем на поверхности. Это естественный холодильник.
Как всякий средний американец, Говард преклонялся перед божеством статистики. В цифрах, которые щедро дарила ему реклама, он черпал уверенность, что затраченные им доллары обратятся в полученное им удовольствие — ровно цент в цент минус налоги.
— Чего-нибудь не хватает? — ревниво спросил Говард.
— Это плавающий дворец Кубла-хана! Но с тобой я бы поплыл и на байдарке!
— Так мы и поступим, когда впадем в нищету.
— Я бы смог помочь тебе управлять байдаркой, но не таким адмиральским фрегатом.
— Я с ним отлично управлюсь. А если ты будешь на подхвате… как в старые времена, мы не пропадем.
Мэрилин и Дженни с трудом отыскали свободный столик на заполненной туристами веранде и заказали какие-то тропические напитки. До того, как им принесли заказ, они молчали. Каждая искала в уме тему для разговора и линию поведения с будущей спутницей по круизу. Слово, сказанное невпопад, могло с самого начала испортить столь долгожданные каникулы. Даже если они в чем-то не сойдутся во мнениях, это не так уж важно, но поссорить своих мужей, нарушить их старую дружбу, было бы непростительно. Дженни, к сожалению, не помнила, как зовут детей Мэрилин, но та обладала достаточным чутьем, чтобы вывести ее из трудного положения. Она достала из сумочки фотографии.
— Джордж и Аманда. — Она не заставила Дженни долго любоваться детскими личиками, а почти сразу же убрала фото и высказала несколько общеизвестных суждений о том, как трудно иметь дело с подростками. Мать должна удержать их от преждевременного вступления в откровенную драку за место под солнцем, уберечь от сексуальной распущенности и наркотиков.
Она старалась навалить как можно больше на сына и дочь всяких полезных и бесполезных дел и тем оградить от соблазнов окружающего мира. В школе она заставила их записаться в спортивные команды и научные кружки. После занятий они еще пели в хоре при местной церкви и собирали макулатуру, участвуя в городской программе по очистке природной среды. Дети Говарда и Мэрилин регулярно ездили в Европу в составе спортивных и гуманитарных групп, открывая для себя мир, настоящий, а не книжный, или путешествовали на велосипедах по стране под присмотром представителей религиозных организаций.
— А зимой они катаются на лыжах. Наша община на свои деньги построила высокогорный лагерь для детей. Там они под надежным руководством. Иначе мы не смогли бы позволить себе этот отпуск, — объяснила Мэрилин. — Я никогда бы не решилась оставить их дома одних.
Затем Мэрилин принялась расспрашивать Дженни о ее работе и, к удивлению Дженни, проявила к ее ответам повышенный интерес. Да и сама Мэрилин, поднявшая эту тему из чистой вежливости, удивилась тому, что ее заинтересовали подробные объяснения о профессиональных тонкостях дизайна. Путь Дженни в бизнесе был тернист. Она красочно описала несколько сражений, которые она выиграла или проиграла, и поделилась с Мэрилин сокровенной мечтой — открыть собственное дело.
— Как я завидую тебе! — воскликнула Мэрилин.
— Ты… мне?! — Дженни растерялась.
— Твоей работе прежде всего, — пояснила Мэрилин. — Ты оставишь после себя на земле след…
— Твоя семья, твои дети — это еще более глубокий след! — решительно заявила Дженни. — Это я должна завидовать тебе!
— Дети — это моя жизнь, — согласилась Мэрилин. — И, конечно, Говард. Но я зависима от него, а ты — сама по себе…
Высказывания Мэрилин пролили бальзам на душу Дженни, но она не посмела даже мысленно сравнить судьбу их семьи с положением Мэрилин и Говарда в обществе.
— Прежде чем я что-то смогу сделать для себя, я должна заставить Билла свернуть с его жалкой дорожки. Он залез в эту нищую школу и барахтается там по уши в дерьме. Кто бы его вытащил из этой школы?
— О какой школе идет речь? — громко спросил Говард, заняв место за столиком между двумя женщинами. — Школу жизни мы, кажется, прошли, а школу управления парусами изучим за пару дней.
— О школе, в которой служит Билл, — пояснила Дженни, прежде чем снова, как улитка, скрыться в своей неприметной раковине и смолкнуть. Билл, стараясь не терять беззаботного вида, уселся напротив и попытался пошутить.
— С каждым повышением цен зарплата учителей государственных школ снижается. По-моему, это естественный процесс вытеснения одного вида существ другим. Все по Дарвину!
— Позор! — вскипел Говард. — Ты учишь задаром сопливых голодранцев, они становятся сенаторами и урезают тебе зарплату!
