Коллекция профессора Стаха - Самбук Ростислав Феодосьевич (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
— И сам предложил вам деньги? — не без иронии спросил Шульга.
— Какие там деньги? Сорок семь рублей…
Вдруг в комнату, оттолкнув оперативника, вбежала жена. Заголосила:
— И что же ты натворил, дурак! За что вы его?
Шульга подал знак оперативнику, и тот вывел женщину в соседнюю комнату. Майор вытащил из кучи игрушек пистолет — почти точную копию ТТ. Подбросил на ладони.
— Итак, вы утверждаете…
— Пошутил я… Честное слово, пошутил. А этот таксист ничего не понял, отдал деньги.
Шульга ещё раз подбросил пистолет на ладони. Приказал Вильченко:
— Вызовите оперативную машину, сделаем обыск. — Покосился на Онисько. — Тоже мне шутник нашёлся! Знаете, сколько за грабёж полагается? Ещё раз спрашиваю, где пистолет? Все равно найдём — вам же хуже будет!
Лицо у Онисько внезапно покрылось пятнами, он шмыгнул носом и заплакал.
— Нет у меня оружия… Пошутил я…
Майор прошёлся по комнатам: три красиво обставленные комнаты и кухня. Завтра они покажут Онисько сержанту Омельченко, и, если тот не опознает Онисько, это дело доведут до конца уже другие. Ведь кто-то завладел-таки настоящим ТТ с полной обоймой патронов, и Шульге надо найти преступника, пока тот не начал стрелять.
Узкая улица круто шла вверх и упиралась в чей-то сад. Тишина. Только чирикают воробьи и где-то поблизости жалобно скулит щенок.
Климунда медленно поднялся к саду, немного постоял там, спрятавшись за кустами жасмина, посаженного прямо на улице. Бросил пустой рюкзак под ноги, жадно закурил. Все утро нервничал. Собственно, особых оснований для волнения не было. Они с Иваницким взвесили и предусмотрели даже детали, и пока все шло так, как было предусмотрено. «Москвич» профессора Василя Федотовича Стаха четверть часа назад выехал из ворот — жена профессора направилась с домработницей на базар. Климунда знал, что она ездит на базар дважды в неделю — в понедельник и в среду или четверг. За рулём сидела жена профессора — немолодая уже, лет за сорок, но ещё красивая женщина. Она, наверно, знала, что хороша, и молодилась — носила модную причёску, ярко красила губы, а под глазами накладывала густые тени.
Спиридон предложил познакомиться с ней, войти в доверие, стать своим человеком в доме Стахов, а потом уже действовать соответственно обстоятельствам. Но Иваницкий решительно забраковал этот вариант. Мол, лучшего подарка работникам милиции не сделаешь. Уголовный розыск сразу установит круг знакомых Стахов, а все остальное — дело техники, причём достаточно несложной. Самонадеянность Климунды была воистину безграничной.
Что ж, Омельян, вероятно, был прав. Спиридон и сам чувствовал какое-то несовершенство этого плана, хотя очень верил в силу своей мужской привлекательности, даже надеялся, что жена профессора Стаха сама подарит ему кое-что из коллекции своего мужа.
Климунда потушил свою «Любительскую» о ствол акации. «Москвич» уже стоял возле базара. А сейчас выйдет из дому и сам профессор. В это время он всегда прогуливает огромного чёрного дога Марса.
Профессор Василь Федотович Стах жил в красивом двухэтажном коттедже, обвитом с северной стороны диким виноградом, а с южной текомой — растением, похожим на глицинию, с большими красными, как лилии, цветами. Текома оплела огромную террасу второго этажа, на которую выходили окна кабинета профессора. Одну его стену целиком занимала коллекция Василя Федотовича — собрание древних икон.
Иваницкий сказал, что коллекция профессора Стаха — достаточно велика и очень ценная, а Иваницкий разбирался в этом. После того как Омельян доверил Климунде свои планы, тот специально пошёл в церковь, долго стоял перед иконостасом, рассматривал фрески, удивляясь, почему так гоняются за этой стариной? Постные удлинённые лица. И что в них красивого?
Иваницкий нарисовал ему схему расположения икон, обозначив крестиками самые ценные, и Климунда выучил её на память.
Омельян долго ломал голову, как проникнуть в дом профессора. Конечно, можно было позвонить, отрекомендоваться и попросить разрешения ознакомиться с коллекцией. Ведь Омельян Иванович Иваницкий — искусствовед, работает в государственном учреждении, и его интерес к собранию вполне естествен.
Но, поразмыслив, Иваницкий отбросил этот план. После исчезновения икон милиция непременно составит список всех, кто интересовался коллекцией, а Омельяну вовсе не нужно, чтобы его имя фигурировало в милицейских протоколах.
Иваницкому помог случай. Их музей посетила группа американских туристов, среди которых был известный коллекционер. Иваницкий сопровождал их — и вдруг его осенило. Рассказал, как бы между прочим, коллекционеру о собрании профессора Стаха и намекнул, что, если тот пожелает, можно посмотреть на эти уникальные иконы. Правда, профессор не очень любит посетителей, но директор их музея мог бы попросить его. И тогда уже он, Иваницкий, любезно возьмёт на себя хлопоты по организации осмотра коллекции.
Директор действительно договорился с Василем Федотовичем. Тот немного поворчал, но согласился принять американцев. Так Омельян Иваницкий попал в дом Стаха. Он не назвал свою фамилию профессору, держался в стороне, — тем более что Василь Федотович свободно говорил по-английски и рассказывал о своей коллекции сам, — но запомнил все, словно сфотографировал. Его мозг фиксировал реплики гостей профессора, только фиксировал, Иваницкий не позволил себе никаких эмоций, не проявил их даже тогда, когда Василь Федотович подвёл гостей к неброской иконе в центре коллекции и сказал, что это — Рублёв.
Гости щёлкали языками, громко переговариваясь, выражая своё восхищение, а Омельян тем временем запоминал — второй ряд снизу, седьмая икона слева…
Потом профессор угощал американцев кофе, водил по саду. Иваницкий, воспользовавшись этим, осмотрел все, обращая особое внимание на замки в парадной двери, а также на той, что вела в сад. Через окна первого этажа в дом проникнуть было невозможно — их закрывали узорчатые решётки: профессор очень дорожил своей коллекцией и оберегал её.
…Радостно и басовито залаял пёс, и Климунда весь напрягся. Итак, сейчас профессор выйдет и направится к реке — обычный получасовой маршрут…
Климунда поднял рюкзак, нащупал в наружном кармане пиджака отмычки. Как знать, сумеет ли он справиться с замком — вот где пригодился бы опыт Балабана. Но тому не удалось замести за собой следы после кражи в квартире Недбайло, и милиция арестовала его.
Он не явился на назначенную встречу с Климундой. Тогда Климунда позвонил сестре Балабана, работавшей вахтёром в каком-то общежитии. Та долго расспрашивала его, кто он и откуда, и, наконец, узнав, что звонит именно тот человек, о котором она слышала от брата, сообщила, что Балабана четыре дня назад арестовали в пригородном посёлке Городянке. Климунда полюбопытствовал, не оставил ли Лёха чего-нибудь у неё в квартире. Сестра ответила, что сама не лыком шита, и повесила трубку.
«Жаль, что нет Лёхи», — вздохнул Климунда и прижался к тонкому стволу акации, будто тот мог защитить его. Калитка профессорской усадьбы открылась, и на улицу вырвался огромный чёрный дог, запрыгал вокруг суховатого и непредставительного на вид мужчины с седой бородкой.
«Раз профессор, так можно и постановление горсовета не выполнять! — неприязненно подумал Спиридон. — Пса должен прогуливать на поводке и в наморднике. Распустились…»
Профессор с псом уже исчез за углом, а Климунда все ещё стоял в кустах жасмина, глядя им вслед. Потом натянул тонкие нитяные перчатки и прокрался, оглядываясь по сторонам, к калитке. Опёрся боком на её железное кружево, взялся за ручку — конечно, заперто… Теперь должен сделать самое сложное — быстро и незаметно перелезть через калитку. Это было нелегко. Калитка была высокая и заканчивалась длинными железными копьями. Правда, можно было бы попробовать отпереть замок, но на это нужно время: случайный прохожий мог заметить Климунду…
Ещё раз внимательно огляделся вокруг: тишина и покой, только воробьи не поделили чего-то и устроили настоящий скандал в саду напротив.
