Все оттенки черного - Степанова Татьяна Юрьевна (книга регистрации .txt) 📗
– Коса, которой он косил, они насчет нее что-нибудь узнали?
– Коса была его. Майоров с сотрудниками к нему домой ездили, жену спрашивали, искали – нет косы. Вчера, жена говорит, как он с утра к бочке ушел, так больше домой и ни ногой.
– Он не с косой же ушел! Значит, у него где-то было место, чтоб инвентарь хранить. Пусть опросят шабашников, поденных – они не могут не знать.
– Хорошо, я передам. Никита, и только что эксперт звонил, – голос Караулова звенел от волнения. – Они закончили с химией своей. В крови у Тарантинова, как мы и предполагали, высокое содержание алкоголя. Но, кроме него, анализ еще выявил и… Никита, у него клофелин, понимаешь? Он был в беспомощном состоянии, в отключке полной, когда ему рану нанесли. Он не мог, эксперт говорит, оказывать никакого сопротивления при такой дозе, таком коктейле. И еще: я не знаю, отчего ты вдруг снова заинтересовался делом Полунина, точнее, я до сих пор голову ломаю, как ты догадался. Объяснишь потом мне подробно. А сейчас слушай внимательно: мы с шефом только что материалы подняли. Платок черный, шелковый, с тремя узлами на концах действительно есть в описании вещей, внесенных в протокол осмотра квартиры. И это опять же не все. Я просмотрел заключение судебно-медицинской экспертизы трупа Веры Полуниной, жены его… На левой ладони женщины заживший след от пореза длиной около девяти сантиметров. От большого пальца к мизинцу, наискось. Эксперт там фотографии делал, мы с шефом сравнили только что. Никита, я же труп Тарантинова лично осматривал сегодня. Это очень похоже. И тоже на левой руке. Никита, что же это? Что у нас получается теперь? Что у нас тут происходит, в конце-то концов? Ну что ты молчишь, Никита?
Колосов смотрел на стену изолятора, выкрашенную облупленной масляной краской. Перед ним была глухая стена.
