Пуля для Золушки - Макдональд Джон Данн (бесплатные серии книг .TXT) 📗

Джон Д. Макдональд

Пуля для Золушки

1

Нескончаемый апрельский дождь поливал землю, и в сумерках дорогу было видно плохо, дождь не пропускал свет фар. Судя по спидометру, до Хиллстона оставалось немного. Когда показалась вывеска мотеля, я притормозил. Женщина с блестящими холодными глазами дала мне ключ от номера и сказала, что от мотеля до Хиллстона всего четыре мили.

Комната мне сразу понравилась. Я вытянулся на кровати и пожалел, что записал в журнал свою настоящую фамилию. Хотя чего беспокоиться? Если удастся найти деньги, никто никогда не догадается, что они у меня...

Может, вы видели фотографии в газетах, когда шел обмен военнопленными? Так вот я — один из них. К тому времени я очень ослабел, еще бы неделя, и меня, как многих других, закопали бы за рекой. После освобождения я долго валялся в военном госпитале, там-то я и вспомнил о Тимми Уордене из Хиллстона. Лагерь для военнопленных меняет отношение человека к жизни и самому себе. Тимми Уорден не был исключением, он жил одной мыслью — выжить. Остальные думали о том же, но Тимми, казалось, совсем на этом помещался: он был просто обязан вернуться домой. Той ночью, перед смертью, он мне все рассказал.

— Тал, я должен вернуться и закончить одно дело. Каждый раз, когда я об этом думаю, меня мучает совесть. Я считал себя умным, мне казалось, что я добился всего, чего хотел, но я ошибался. Может, сейчас я просто повзрослел? Мне необходимо все это закончить...

— Что-то я не очень тебя понимаю, Тимми.

И тогда Уорден рассказал, как работал у своего брата Джорджа (тот был на шесть лет старше) У них получился неплохой союз — Джордж оказался хорошим бизнесменом, а Тимми — бухгалтером. Им принадлежали хозяйственный магазин, лесной склад, несколько грузовиков, и дела братьев процветали.

Еще у Джорджа была красивая, наглая и вечно всем недовольная молодая жена по имени Элоиза. А Джордж считал ее лучшей женщиной на свете.

— Я с ней совсем не заигрывал, Тал. Честное слово! Все произошло неожиданно. Я знал, что это плохо, но остановиться не мог. Наверное, я уже тогда понимал, какая она дрянь. Это Элоиза уговорила меня бежать. Это Элоиза сказала, что нам нужны деньги. Так я начал воровать.

Как он воровал, я толком не понял. Он вел бухгалтерские книги и понемногу тянул отовсюду — наличными. За два года он украл почти шестьдесят тысяч долларов, и ни одна ревизия не смогла бы ничего обнаружить.

— Я складывал деньги в большие стеклянные банки и закапывал их. Джорджа беспокоило, что наши доходы падают, и мне приходилось постоянно врать. Элоиза наглела с каждым днем, и я боялся, что Джордж обо всем догадается. Она меня, наверное, загипнотизировала. Мы уже назначили день побега, но тут меня призвали в армию. Теперь я понял, что Элоиза мне не нужна. Я хочу вернуться, отдать Джорджу деньги и все рассказать. В лагере у меня было много времени обо всем подумать.

— Откуда ты знаешь, что она не уехала с деньгами?

— Только я знаю, где они.

Тимми слабел с каждой минутой. В конце он начал бредить, и хотя я жадно ловил каждое слово, Тимми так и не сказал, где зарыл деньги. Лишь раз у него наступило просветление, и он схватил меня за руку.

— Я не выживу, Тал. Отдай деньги Джорджу и все ему расскажи.

— Конечно. Куда ты их закопал?

— Синди должна знать!.. — Тимми Уорден вдруг захохотал как безумный. — Синди должна знать.

Больше я от него ничего не добился. У меня хватило сил, чтобы выкопать Тимми могилу.

В госпитале я много думал о шестидесяти тысячах. Я часто представлял, как выкопаю банки, очищу от земли и увижу зеленый блеск долларов. Эти мечты помогали коротать время. И вот теперь я начал длинное путешествие. Мне казалось, что я ищу нечто большее, чем деньги: после войны мне так и не удалось вернуться к прежней, нормальной жизни.

Омытый ночным дождем Хиллстон сверкал в лучах утреннего солнца. Тимми Уорден часто рассказывал о родном городе.

— Это даже не город, Тал, а городок. Очень славный. Все знают друг друга.

В Хиллстоне жили двадцать пять тысяч человек, здесь была мельница, небольшой электронный заводик и фабрика ручных инструментов. Однако основной доход городу приносила торговля с фермерами.

Увидев на Делавэр-стрит авторемонтную мастерскую, я свернул к ней. Ко мне вышел мужчина в комбинезоне.

— Нужна профилактика. Двигатель иногда глохнет. Не мешало бы еще заменить масло.

Он посмотрел на часы.

— Часов до трех подождете?

— Подожду.

— У вас, я смотрю, калифорнийские номера. Вы проездом?

— У меня отпуск. Я остановился в Хиллстоне, потому что знал одного парня отсюда. Тимми Уордена.

Слесарь достал сигарету.

— Вы знали Тимми? Где, в лагере?

— Да. Он часто рассказывал о Хиллстоне и брате Джордже. Я подумал, что надо бы заехать к Джорджу.

Мужчина сплюнул на пол гаража.

— У нас здесь уже есть один парень из вашего лагеря. Он в Хиллстоне, пожалуй, с год. Зовут Фицмартин, Эрл Фицмартин. Он работает у Джорджа на лесном складе. Вы его, должно быть, знаете?

— Знаю.

Да, я знал его. Однажды холодной ночью шестеро военнопленных торжественно поклялись, что если мы доберемся домой, то найдем Фицмартина и убьем. Тогда мы в это верили. Я думал, что забыл об этой клятве, но сейчас вспомнил о ней.

Фиц был изрядной сволочью. В лагере все понимали, что вместе мы увеличиваем шансы на выживание. Мы выбирали комитеты, распределяли обязанности, чем-то занимались. Фицмартин же отказался участвовать в этих «детских забавах». Он обладал звериным инстинктом выживания, был хитер и не тратил силы понапрасну. Фиц никого не подпускал к себе и с ледяным презрением смотрел на нас. Фицмартин, который жил вместе со мной и Тимми в двенадцатиместной палатке, был так же далек от нас, как и охранники.

Может, всего этого покажется недостаточным, чтобы хотеть убить человека, но в лагере маленькие обиды вырастают в большие. Раз Фиц не с нами, значит, он против нас. Так зачем же Фиц приехал в Хиллстон?

Лесной склад занимал огромную территорию. Рядом с дорогой находилась контора, и темноволосая девушка, оторвавшись от арифмометра, сказала, что Фицмартин находится на погрузке.

Я сразу же увидел его. Фиц отяжелел, но в остальном не изменился. Он стоял рядом с каким-то мужчиной, засунув руки в карманы штанов цвета хаки. Мужчина что-то сказал, и Фиц засмеялся. Я вздрогнул — в лагере я ни разу не слышал смех Эрла Фицмартина.

Он повернулся, заметил меня, и лицо его изменилось.

— Тал Ховард, верно?

— Верно.

Естественно, ни один из нас не протянул руки. Фиц направился к сараю, возле которого стоял старый двухместный «форд». После некоторых колебаний я последовал за ним. Фицмартин открыл дверь сарая и жестом пригласил меня внутрь. Здесь царили чистота и порядок. Кровать, стол, стул и полка с тарелками и кухонной утварью, стопка журналов и книг на полу. В открытую дверь виднелась маленькая ванная с некрашеными стенами.

Приглашения садиться не последовало. Мы стояли и смотрели друг на друга.

— Приятно увидеть старого знакомого, — наконец промолвил Фиц.

— Мне сказали, ты работаешь на складе.

— Ты, что заехал в Хиллстон просто так и узнал, что я здесь?

— Да.

— Ты всех проведываешь? Или пишешь книгу? А это идея! Книга под названием «Воспоминания военнопленного»...

— Я и о тебе напишу. Напишу, что ты был слишком большого мнения о себе, чтобы помогать другим.

— Помогать? Кому? Ну и повеселили же вы меня там! Вы умирали, потому что в вас не было закваски, желания выжить!

— Если б ты помогал людям, может, еще несколько человек вернулись бы домой.

— Ну и что? Кому от этого какая польза?

Я ударил без замаха. Фицмартин не успел увернуться, и мой кулак угодил ему прямо в челюсть. Фиц схватил меня за руки, я попытался освободиться, но он был слишком силен. Он заставил меня медленно опуститься на колени, и глаза у меня защипало от слез гнева и унижения.