Страх — это ключ - Маклин Алистер (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Мери Рутвен уперлась головой в лобовое стекло, пытаясь рассмотреть дорогу. Возможно, она хорошо знала ее, но сегодня ночью не узнавала. В неподходящий момент мимо нас пролетел направлявшийся на север грузовик, и она почти прозевала съезд с дороги.
— Вот он! — Она схватила меня за предплечье так сильно, что «форд» выскочил на обочину. Я остановил машину в пятидесяти ярдах за съездом.
Слишком узкая дорога не позволяла развернуться, поэтому, прежде чем удалось это сделать, мне пришлось поелозить по шоссе взад-вперед. Мы подползли к повороту и медленно съехали с шоссе. Быстро поворачивать не рекомендовалось. Как бы то ни было, мне удалось остановиться всего в нескольких футах от покрашенных белой краской решетчатых ворот, которые могли бы остановить и бульдозер. Ворота, как оказалось, находились почти в конце тоннеля с почти плоской крышей. Слева от нас была примерно семифутовая стена из известняка футов двадцати длиной, а справа — белая будка с дубовой дверью и закрытыми ситцевыми занавесками окнами, выходящими в тоннель. Будка и стена соединялись слегка выпуклой крышей. Я не видел, из чего сделана крыша, да меня это и не интересовало. Я разглядывал человека, который вышел из будки еще до того, как я остановил машину.
Престарелые дамы с аристократическими манерами мечтают о таком шофере. Он был великолепен, он был безупречен, он был поэмой в темно-бордовых тонах. Даже его высокие ботинки для верховой езды казались темно-бордовыми. Бриджи, застегнутый на все пуговицы китель, перчатки, засунутые под эполет, даже кепи — все было того же оттенка. Он снял кепи.
Волосы его оказались не темно-бордовыми. Они были густыми, черными, блестящими и разделялись пробором справа. Смугловатое лицо и широко расставленные темные глаза, широкие плечи... — поэма. Такой же здоровый, как и я, но выглядел он намного лучше.
Мери Рутвен опустила стекло, и шофер наклонился, чтобы посмотреть на нее. Когда он разглядел, кто сидит в машине, его губы растянулись в широкой белозубой улыбке. И если облегчение и радость в его глазах были поддельными, то он был лучшим актером, которого я когда-либо встречал.
— Это действительно вы, мисс Мери. — Он обладал глубоким голосом и говорил, несомненно, как истинный англичанин. Когда у вас 285 миллионов долларов, то вам ничего не стоит нанять пастуха-англичанина, чтобы он приглядывал за вашим стадом импортных «роллс-ройсов». Шоферы-англичане великолепны. — Я счастлив, что вы вернулись, мэм. С вами все в порядке?
— Я тоже счастлива, что вернулась, Саймон. — Она положила свою руку на его и слегка пожала. — Со мной все в порядке. Как папа?
— Генерал очень волновался, мисс Мери, но теперь все будет хорошо.
Мне сказали, чтобы я ждал вас. Сейчас я сообщу, что вы прибыли.
Он начал поворачиваться, а затем снова наклонился и уставился на заднее сиденье. Было видно, как он напрягся.
— Да, это — пистолет, — спокойно произнес Яблонски. — Просто держу его, сынок, — чертовски неудобно сидеть с пистолетом в кармане брюк. Ты сам-то этого не замечал?
Я посмотрел на шофера, и точно — правый карман его брюк слегка оттопыривался.
— Немного портит покрой костюмчика, не так ли? — продолжил Яблонски.
— И не вздумай воспользоваться своим пистолетом — опоздал. Кроме того, ты можешь поранить Толбота. Это он сидит за рулем — живые пятнадцать тысяч, и я хочу доставить его в превосходном состоянии.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, сэр. — Лицо его потемнело, он с трудом сохранял вежливость. — Я позвоню в дом.
Он зашел в будку, снял телефонную трубку и нажал на кнопку. Тяжелые ворота медленно и беззвучно раскрылись.
— Осталось только встретить ров и опускную решетку, — пробормотал Яблонски, когда мы медленно двинулись вперед. — Приглядывает за двумястами восемьюдесятью пятью миллионами этот старый генерал — электрические заборы, патрули, собаки и прочее. Да, леди?
Она промолчала. Мы проезжали мимо большого гаража на четыре машины, построенного в виде навеса без дверей, и я увидел, что не ошибался насчет автомобилей — в гараже стояло два «роллс-ройса»: один песочного цвета, а другой цвета вороненой стали. Кроме них в гараже стоял еще «кадиллак», наверное, для поездок по магазинам.
Яблонски снова заговорил:
— Старый идиот в маскарадном костюме, англичанишка. Где вы подобрали этого маменькиного сынка?
— Хотела бы я посмотреть, как бы вы сказали ему это без пистолета в руке, — тихо ответила девушка. — Он работает у нас уже три года. Девять месяцев назад трое в масках устроили нам аварию. В машине находились только Кеннеди и я. Эти в масках были вооружены. Один мертв, а двое других до сих пор в тюрьме.
— Удачливый маменькин сынок, — пробурчал Яблонски и надолго замолчал.
Узкая и длинная, с массой поворотов асфальтированная подъездная дорога была с обеих сторон густо засажена деревьями. Небольшие ветви вечнозеленых виргинских дубов и свисающие пучки испанского бородатого мха царапали крышу и борта машины. Внезапно деревья расступились, и в свете фар мы увидели за построенной уступами гранитной балюстрадой и усыпанной гравием террасой дом генерала.
«Обычный фамильный дом», — сказала девушка. Только на семью человек из пятидесяти. Он был выстроен в колониальном стиле еще до Гражданской войны, с огромным двухэтажным портиком на колоннах, интересной ломаной крышей и таким количеством окон, что мойщику, похоже, приходилось работать, не покладая рук, круглый год. Над входом висели два старомодных каретных фонаря с мощными электрическими лампами. Под ними стояли члены комитета по организации торжественной встречи.
Я не думал, что нас будут встречать подобным образом, подсознательно ожидал, что нас встретит дворецкий и с почтением и церемониями проводит в библиотеку, где перед потрескивающим огнем камина будет сидеть и потягивать скотч генерал. Что, если хорошенько поразмыслить, довольно глупо. Когда с нетерпением ждете возвращения попавшей в беду дочери и зазвенит дверной звонок, вы не станете потягивать виски, если вы хотя бы наполовину человек. Шофер предупредил их — отсюда и комитет по организации торжественной встречи.
Дворецкий тоже присутствовал. Он спустился по ступеням портика с огромным зонтом в руках. Он вовсе не напоминал дворецкого — пальто слишком тесно облегало его, как это было популярно у гангстеров времен запрета на продажу спиртных напитков, а лицо его никоим образом не портило этого впечатления. Он казался двоюродным братом Валентино — телохранителя из зала суда, — а может, и более близким родственником. У пего был даже такой же сломанный нос. Странный вкус у генерала в отношении дворецких, особенно по сравнению с его выбором шофера.
Но дворецкий оказался достаточно вежливым, по крайней мере до тех пор пока не увидел, кто сидит за рулем, а когда увидел, он обошел машину спереди и довел Мери Рутвен под зонтом до портика, где она бросилась в объятия своего отца и повисла у него на шее. Яблонски и мне пришлось идти под дождем. Мы вымокли, но никого это, похоже, не волновало.
К тому времени девушка уже оставила папину шею в покое, и я хорошенько рассмотрел его. Это был чрезвычайно высокий, худой, но не слишком, человек в серебристо-белом льняном костюме. Цвет костюма хорошо сочетался с цветом его волос. Вытянутое худощавое лицо похоже на лицо Авраама Линкольна. Почти половину лица закрывали пышные усы и борода. Блэр Рутвен не производил впечатления крупного бизнесмена, но с его 285 миллионами долларов он в этом и не нуждался.
— Прошу вас, джентльмены, — вежливо пригласил генерал. Мне стало интересно, включил ли он меня в число трех мужчин, стоявших в тени портика. Это казалось маловероятным, но я все равно двинулся внутрь дома.
У меня не было другого выбора, и не только потому, что ствол маузера Яблонски упирался мне в поясницу, но и потому, что другой мужчина, который только что вышел из тени, тоже держал в руке пистолет. Толпой мы пошли по огромному залитому светом канделябров холлу с мозаичным паркетным полом, по широкому коридору и вошли в большую комнату. Как бы то ни было, насчет комнаты я не ошибся: это была библиотека с ярко горевшим камином. Слегка маслянистый запах переплетов тонко выделанной кожи приятно смешивался с ароматом дорогих сигар «Корона» и первоклассного шотландского виски. Я заметил, что здесь не было никого, кто курил бы сигары. Стены, не занятые книжными полками, были выложены панелями из полированного вяза. Кресло и канапе, обитые темной золотистой кожей и плюшем «мокет», шторы из переливчатой золотистой ткани, ковер бронзового цвета во весь пол... Его ворсинки при сильном сквозняке будут колыхаться и перекатываться волнами, как пшеница летом под ветерком. Колесики кресел настолько глубоко погрузились в ковер, что их почти не было видно.
