Мастера детектива. Выпуск 6 - Грин Грэм (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Первые два заезда я смотрел из ложи прессы. В перерыве между ними бесцельно болтался в толпе, изо всех сил стараясь доказать себе, что вовсе не стремлюсь снова увидеть Гейл.
И я ее не видел. Зато вдруг в толпе заметил Дермота Финнегана. Крошечный ирландец подбежал ко мне, широко ухмыляясь беззубым ртом. Он был одет в яркий жокейский костюм — значит, будет участвовать в скачках. Верхняя часть камзола была небрежно расстегнута. Я рассмотрел также пурпурную звезду на розовом с белыми полосками фоне. Заметив мое удивление, он расхохотался.
— Сам до сих пор не верю, Господь свидетель, — сказал он. — Но, как бы там ни было, я наконец получил свой шанс, и, если оплошаю, может, Бог и простит меня, но сам себе не прощу.
— Не оплошаете.
— Поживем — увидим. — Он весело улыбнулся. — А вы здорово расписали про меня в этом «Тэлли». Спасибо. Я купил журнал и принес показать хозяину. Но тот сказал, что уже видел. И знаете, может, отчасти из-за журнала ему пришло в голову выпустить меня на Роквилле, после того как во вторник он сбросил двух наших ребят. Так что спасибо вам и за это.
Когда во время второго заезда я рассказал Дерри о Финнегане, он только пожал плечами.
— Конечно, знаю, он скачет на Роквилле. Ты что, газет не читаешь?
— Вчера не читал.
— Ах да. Только вряд ли этот кусок ему по зубам. Роквилл — капризная штучка даже в руках самых опытных жокеев, а твой Финнеган далеко не из них. — Он неторопливо протирал стекла бинокля. — Букмекер нашего Люка-Джона, должно быть, забрал большую часть бостонских тысяч, потому что ставки на Тиддли Пома упали с катастрофической быстротой. Вначале он шел по сто к восьми, а теперь четыре к одному.
Я быстренько прикинул: если Бостон принимал ставки из расчета десять-двенадцать к одному, а сейчас он идет как четыре к одному, то образуется бешеный зазор, примерно шесть-восемь к одному. В случае выигрыша Тиддли Пома он должен выплачивать деньги именно по этим расценкам, что составит на круг примерно четверть миллиона фунтов. Это означает, что ему придется распродать всю свою сеть игорных лавок, чтобы покрыть долги. Глупышка Бостон! Ввязался в игру с нехорошими мальчиками, вот его и выдавили, словно тюбик пасты!
На трибунах его не было видно. Ронси оседлал Тиддли Пома в стойле и вывел на круг за минуту до начала парада. Питер вел лошадь под уздцы, а я находился поблизости, однако никто и не подумал, перегнувшись через загородку, плеснуть в нашего фаворита серной кислотой.
— Ну, что я вам говорил? — проворчал Ронси. — Паника на пустом месте. — Он помог жокею сесть на лошадь, хлопнул Тиддли Пома по заду и побежал занимать удобное для обзора место в ложе тренеров. Питер вывел лошадь на скаковой круг и отпустил: Тиддли Пом легким, размашистым галопом, столь не вяжущимся с его внешним видом, поскакал к стартовой отметке. Я с облегчением вздохнул и отправился к Дерри в ложу прессы.
— Тиддли Пом — фаворит, — сказал он. — За ним идет Зигзаг, потом Роквилл. Можно считать, что кубок Зигзагу обеспечен. — Он приставил бинокль к глазам, рассматривая лошадей, гарцующих на старте.
Я не взял с собой бинокль, потому что ремешок слишком больно давил на шею. Без него я был словно улитка без рожек. Стартовая площадка находилась в четверти мили от ложи, и я изо всех сил напрягал глаза, пытаясь различить лошадей по цветам жокеев.
— Что за черт! — воскликнул вдруг Дерри.
— Тиддли Пом? — с ужасом прошептал я. Только не сейчас, не в самый последний момент. Следовало предвидеть это... поставить там кого-нибудь из своих. И место такое людное. Там вечно собирается толпа желающих наблюдать за стартом. Сотни свидетелей...
— Какой-то человек повис у него на поводьях. Нет, его оттолкнули. Бог мой! — Дерри рассмеялся. — Просто глазам своим не верю!
— Да что там происходит, в конце концов?! — нетерпеливо закричал я. Я видел только выстроившихся в аккуратную линию лошадей, среди которых каким-то чудом оказался и Тиддли Пом; в толпе у дальнего конца ограды происходила странная возня.
— Это Мэдж, Мэдж Ронси. Да, она, ее ни с кем не спутаешь... Катается по траве, сцепившись с каким-то толстым коротышкой... Дерутся! Она оттолкнула его от Тиддли Пома. Сплошной клубок, только руки и ноги торчат... — Он замолк, задыхаясь от смеха. — А вон и ребятишки... тоже навалились на этого беднягу! Настоящая куча мала, как в регби!
— Ставлю фунт против пенни, что этот толстяк и есть Чарли Бостон. И если Мэдж, а не «Блейз» окажется героем дня, мы никогда не услышим от Виктора Ронси конца этой истории.
— Да черт с ним, с Виктором Ронси, — сказал Дерри. — Смотри, они пошли.
Линия лошадей двинулась вперед, набирая скорость перед первым препятствием. Семнадцать участников, дистанция три с половиной мили. Золотой кубок победителю и кругленькая сумма тому, кто его угадал.
Одна из лошадей выбыла из строя уже после первого барьера. Но не Тиддли Пом, чьи ало-белые цвета отчетливо выделялись на зеленом фоне поля. Не Зигзаг, который шел сейчас четвертым — место, откуда он обычно выигрывал. Не Эгоцентрик, летящий впереди всех вдоль трибун на радость Хантерсонам. И не Роквилл с Дермотом Финнеганом в седле, который отчаянно сражался сейчас за свою судьбу.
Они перелетели через ров с водой. Толпа ахнула: одна из лошадей с всплеском врезалась в него задними ногами. Жокей в оранжево-зеленом вылетел из седла и покатился по траве.
— Эта лошадь не преминет вляпаться в любую лужу, — бесстрастно заметил Дерри. — Может прыгать только через барьер. — Ни руки, ни голос у него не дрожали. Какую цену заплатил он за то, чтобы Тиддли Пом бежал сейчас по кругу? Мне это обошлось дорого...
Они миновали поворот и вышли на прямую.
Еще два с половиной круга. Я не спускал глаз с Тиддли Пома, все время опасаясь, что он упадет или отстанет, что он слишком ослабел от колик и не закончит скачку. Они подходили к трем барьерам перед трибунами. Эгоцентрик впереди. Зигзаг по-прежнему четвертый. Дермот Финнеган удерживал свою лошадь в серединке, и где-то там, рядом, не самым последним, шел Тиддли Пом. Зигзаг споткнулся, удержал равновесие, помчался дальше. Теперь уже не четвертый. Шестой или седьмой. Тиддли Пом перескочил четыре препятствия совсем не так грациозно, как Эгоцентрик, но со скоростью вдвое большей. Обогнал двух лошадей.
Они снова отдалились от трибун.
— Тиддли Пом опять отстал, — спокойно заметил Дерри.
— Черт! — выругался я. — Жокей!
Жокей бешено работал локтями, посылая его вперед. Бесполезно. Оставалось не больше полутора миль.
Я закрыл глаза. На меня вдруг навалились усталость и дурнота. Хотелось прилечь на что-нибудь мягкое и спать, спать неделю, уйти от всех проблем и разочарований долгой и утомительной жизни. Побыть неделю одному и залечить все раны. Неделю, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя. Минимум неделю. Если повезет, удастся выкроить один день.
— Там кто-то упал у барьера. — Голос комментатора, усиленный громкоговорителем, заставил меня открыть глаза. — Кто-то из лидеров. Кажется, Эгоцентрик... Да, Эгоцентрик упал.
Не повезло Хантерсонам... Бедный Гарри, бедняжка Сара.
Гейл... Не хочу думать о ней. Но не могу не думать.
— А наш-то все скачет, — сказал Дерри. — Я имею в виду Тиддли Пома.
Красно-белые цвета были едва различимы вдали.
— Выровнялся, — продолжал Дерри. — Немного прибавил скорость.
Они перескочили последний барьер на дальнем конце поля и, растянувшись в длинную цепочку, вышли на прямую, к трибунам. Расстояние между участниками заметно увеличивалось. Одна или две лошадки плелись в самом хвосте, отставая от основной группы ярдов на пять-десять. Нарастающий рев толпы и перекрывающий его голос комментатора:
— И вот Зигзаг идет впереди... возглавляя лидирующую группу.
— Да, Зигзаг обошел их всех, — сказал Дерри. — Элементарно, как младенцев!
— А Тиддли Пом? — спросил я.
— Сильно отстает. Но все еще тащится с грехом пополам. На что еще тут можно рассчитывать?
