Змея - Спиллейн Микки (е книги .txt) 📗

Я встал и оделся еще до восьми. Большое, красивое, черноволосое и сильно растрепанное существо, всю ночь с удобством проспавшее в моей постели, потянулось, поглядело на меня сонными глазами, потом выпрямилось и расхохоталось.

— Злишься? — спросил я.

— Определенно. — Она показала мне язык. — Ты еще заплатишь мне за эту ночь!

— Вылезай-ка из постели. У нас много дел.

— Посмотри на меня.

— Ни за что.

Я отвернулся к зеркалу и принялся повязывать галстук. Сказать по правде, не так-то легко было отвести глаза от ее большого и такого красивого в своей почти пугающей гармонии тела. Она постояла немного, прекрасно зная, что я все-таки смотрю на нее, потом нагая прошествовала в душ, не позаботившись закрыть за собой дверь. На этот раз я увидел нечто новое. Большой свежий рубец, который пересекал бедро, и еще несколько параллельных ему на нижней части спины. Я не раз видел такого рода отметины. Их оставляли ножи. Или хлыст. Руки мои замерли на секунду, потом я снова взялся за галстук.

Вельда вышла, завернувшись в махровое полотенце на манер саронга; она благоухала свежестью и туалетным мылом, но я уже не смотрел на нее. Достал копии вырезок и сделал вид, что читаю их, пока она одевалась, потом дал вырезки Вельде, чтобы она убрала их в свою сумочку, и пропустил ее первой в дверь.

Нажав в лифте кнопку, я взял Вельду под руку и сказал:

— Больше не делай этого, котенок. Ее зубы сверкнули в улыбке.

— О нет, Майк. Ты заставляешь меня ждать слишком долго. Я готова на что угодно, только бы заполучить тебя. Можешь жениться на мне прямо теперь...

— Теперь у нас нет на это времени.

— Тогда приготовься страдать, джентльмен! Позавтракав, я отправился к Пату в бюро, чтобы он связал меня с офицерами, которые наблюдали за Баффом, Гудвином и Бекхаузом. Оказалось, что за Баффом и Бекхаузом наблюдает один человек, и он охотно дал мне сведения.

Шерман Бафф женился, жил в Бруклине и имел мастерскую электроприборов, где выполнял заказы больших фирм. Его дом находился в хорошем районе, у него был значительный доход, любимая жена, — и, судя по всему, он не имел ни малейшего намерения возвращаться к прошлому. Наблюдавший за ним полицейский сообщил, что Бафф стал полезным членом общества.

Николае Бекхауз тоже регулярно отмечался в полиции, но его приводил брат, зубной врач, заботившийся о нем. В драке во время тюремного заключения Бекхаузу повредили позвоночник, так что его частично парализовало. Мозг его тоже пострадал — у него было сознание десятилетнего ребенка.

Наблюдавший за Арнольдом Гудвином полицейский говорил со мной более чем обеспокоенно. С Гудвином всегда были трудности, и уже три месяца как он не отмечался. Офицер попросил меня, в случае если будет найден след Гудвина, уведомить его. Он опасался, что Гудвин, прежде чем его найдут, успеет убить еще кого-нибудь.

Кажется, Арнольд Гудвин был тем человеком, которого мы разыскивали.

Вельда спросила меня:

— А ты не хочешь посетить четвертого?

— Сонни Мотли?

— Это займет всего пару минут.

— Ему уже за семьдесят. Почему ты считаешь это нужным?

Она задумчиво сказала:

— Когда-то это было очень громкое дело — “Убийца за три миллиона долларов”.

— Но он получил срок не за убийство. У него было три судимости, и поэтому, когда его схватили во время грабежа, его автоматически ждало пожизненное заключение.

— За это время можно накопить много злости.

— Конечно. Но в семьдесят лет не очень-то хочется бегать в поисках наемных убийц после тридцатилетней отсидки Будь разумной.

— Ладно Но ведь это не займет много времени — Сдаюсь. От продавца газет мы узнали, что мастерская Сонни Мотли всегда открывается в семь часов утра.

Сонни — усталый, сутулый старик — сидел у окна и чинил каблук у дамской туфли. Он был похож на плешивого Деда Мороза.

Вельда и я уселись на деревянные стулья, и он отложил молоток и подошел к нам, чтобы почистить нам туфли. Мастерская была старая, и вдоль одной стены тянулись полки с обувью.

Когда он кончил, я дал ему доллар и спросил:

— Давно уже здесь работаете? Он опустил деньги в кассу и усмехнулся, когда я отказался от сдачи.

— Полтора года. — Он сдвинул очки на нос и испытующе поглядел на меня. — Репортер?

— Нет.

— Вы похожи на полицейского, но полицию я уже давно не интересую. Значит, вы частный сыщик, верно? Я не ответил ему, и он, тихонько хихикнув, сказал:

— У меня большой опыт общения с сыщиками, молодой человек. Поэтому не наводите тень на плетень. Так что вас интересует?

— Эта мастерская принадлежит вам?

— Конечно. В течение тридцати лет в заключении я откладывал по паре центов в день от того, что платило государство, а кроме того, делал бумажники и пояса и продавал их, и на эти деньги купил мастерскую. Она стоила недорого, а сапожное дело — это единственное, чему я учился... Правда, вам это совсем неинтересно.

Засмеявшись, я кивнул:

— Ладно, Сонни. Мы пришли расспросить о делах давно минувших дней: вы угрожали убить Сима Торренса?

— Ну да. Об этом меня часто спрашивают. Большей частью репортеры. — Он подвинул свой табурет и усмехнулся. — Я тогда здорово разозлился. — Он рассмеялся и сдвинул очки на лоб. — Правда, если бы его сейчас убили, я не стал бы проливать слез, но знаете, мистер...

— Хаммер. Майк Хаммер.

— Да, мистер Хаммер... Ну так вот, я вдоволь насиделся, с меня хватит. Не то чтобы моя жизнь теперь сильно отличалась от тюремной: та же работа и по стольку же. Но я теперь на свободе. Понимаете?

— Конечно.

— Ну и есть кое-что еще. Я уже стар. Мой образ мыслей изменился. — Он посмотрел на Вельду. — То же произошло и в отношении к женщинам. Когда-то я мог с ума сойти при мысли, что не смогу получить понравившуюся мне женщину. О, в то время я очень хотел убить Торренса. Но огонь постепенно угасает, и становишься равнодушным. Точно так же я думаю сейчас и о Торренсе. Он мне безразличен. Я почти не вспоминаю о нем — разве только репортер или кто-то вроде вас начинает расспросы, — и эта история кажется мне забавной. Глупо, не правда ли?

— Нет, не глупо, Сонни.